Белла Джей
Ненавижу тебя
Глава 1
Сиенна
Было что-то такое в наблюдении заката из окна моей спальни, что заставляло меня чувствовать надежду. Возможно, потому, что день заканчивался, и казалось, что завтра все может измениться к лучшему.
Новое начало.
Может быть, завтра воспоминания будут стерты, а боль уйдет. И однажды я проснусь утром и не буду скучать по нему и чувствовать себя так, будто меня поглотил ад и теперь я живу в заднице дьявола.
Боже, кого я обманываю? Прошло несколько недель с тех пор, как я проснулась и обнаружила, что его нет. Все его следы исчезли, как будто кто-то нажал кнопку «удалить», чтобы стереть существование Ноя. Словно его никогда здесь не было и не было нашего времени, проведенного вместе. Если бы не воспоминания, которые продолжали мучить меня, я бы, наверное, задумалась, что возможно это было просто сном.
Но это был не сон. Для сна боль была чертовски реальной. А я была достаточно глупа, чтобы представить, что однажды утром я проснусь, и все будет хорошо.
Может быть, однажды я смогу встать с постели с улыбкой на лице. Но это точно не сегодня.
Я отвернулась от окна и села на край кровати, свесив ноги. Все изменилось, когда я поцеловала его в ту первую ночь. До сих пор помню, как изменился мир, когда его губы впервые прикоснулись к моим. Ной целовал меня так, будто я принадлежала ему, словно он контролировал каждый мой вдох. Это было грубо. Это было идеально. Я совсем не так представляла себе поцелуй с незнакомцем. От моих губ по всему телу до самых пальцев ног распространялся ток, а в груди была искра, которая в любой момент могла взорваться.
Я закрыла глаза, вспоминая каждую секунду той ночи. Как открыла входную дверь и посмотрела в голубые глаза незнакомца, от которых у меня перехватило дыхание. Это был первый раз, когда я видела, как голубые радужки горят огнем.
— Это резиденция Уитлоков?
Я взглянула на его застегнутую рубашку и повседневные шорты-карго, прежде чем заметила позади него грузовик. Двое парней тягали пивные бочонки из кузова.
— Вы, должно быть, ищете Сайласа. — Я положила руку на бедро и почувствовала легкое разочарование на своем лице. — Пивные бочонки стоят на заднем дворике.
— О, я не…
— Сиенна!
Позади меня раздался голос Окли. Что-то взорвалось в моей голове, спровоцировав глупость и заставляя меня сделать что-то неожиданное. Я схватила голубоглазого незнакомца за рубашку, притянула его к себе, и, приподнявшись на носочки, припала к его губам. Я не могла точно сказать, что послужило причиной. Было ли это пиво, которое я только что выпила, или это был адреналин, вызванный побегом от Окли, но ощущение теплых губ этого мужчины на моих не просто вызвало вспышку тепла в моем животе. Это зажгло чертов огонь, который пронесся через все мое тело в течение одного удара сердца.
Мы увлеклись моментом, и наш поцелуй стал еще глубже. Две сильные руки обхватили меня за талию и притянули к себе. Он погрузил свой язык в мой рот. Перечная мята и бурбон дразнили мои вкусовые рецепторы, заставляя меня желать большего. Наши языки танцевали. Его язык исследовал каждый уголок моего рта, а мой подчинялся ритму нашего поцелуя. Это было чертовски безумно. Мы целовались так, будто делали это уже тысячу раз. Наш поцелуй был наполнен химией, которая потрескивала вокруг нас. Мягкость его губ уносила меня от реальности и держала в плену.
Я выдохнула и открыла глаза, жалея, что нет способа стереть все воспоминания о нем. Если бы я только знала тогда то, что знаю сейчас, то никогда бы не открыла эту дверь. В тот момент все изменилось. Это было начало конца для нас.
Для меня.
Я сильнее уперлась ногами в ковер, позволяя пальцам погрузиться в него. Мне хотелось стащить плед с кровати. Я хотела бы обернуть его вокруг себя, как одеяло, и позволить кровати унести меня куда-то далеко от болезненных мыслей, которые не давали мне спать по ночам. В то место, где у меня больше не было бы горечи и сожаления. Туда, где я забуду о нем и не буду жить так, будто мое разбитое сердце — это инвалидность, которая никогда не позволит мне нормально жить.
— Я начинаю думать, что папа прав.
Я оглянулась через плечо на Спенсера, стоящего в дверях со скрещенными руками и выражением жалости на лице.
Я снова опустила взгляд на свои ноги, пока играла пальцами с ворсом ковра.
— Я хочу спросить, в чем прав наш дорогой папочка, но не уверена, что мне есть до этого дело.
— Сиенна, прошло уже несколько недель…
— Восемь недель, три дня и, — я взглянула на будильник, — два часа, если быть точной.
Матрас прогнулся, когда Спенсер сел рядом со мной. Аромат его пряного одеколона вторгся в мое пространство.
— Тебе нужно разобраться с этим. Вернуть свою жизнь.
— Я знаю.
— Прятаться здесь, в своей комнате не поможет тебе пережить то, что этот мудак сделал с тобой.
Я пошевелилась, подтягивая ноги под себя.
— Я знаю об этом.
— Знаешь?
— Да, Спенсер, знаю, — огрызнулась я и уставилась на него. — А тебе не приходило в голову, что, может быть, я не прячусь? Что, может быть, я здесь, в своей комнате стараюсь собрать все воедино, но каждый раз с треском проваливаюсь?
Глаза моего брата смягчились, когда он положил свою ладонь поверх моей руки, слегка сжав ее.
— Ты не должна делать это в одиночку.
— Да, это так. Я сама ввязалась в эту историю, влюбившись в человека, которого едва знала, и теперь пожинаю плоды этого.
— Ты слишком строга к себе.
Я вытащила свою руку из-под его и вытерла ладонь о колено.
— Каждую ночь, когда засыпаю, я молюсь о том, чтобы проснуться на следующее утро и чудесным образом забыть его. Но когда открываю глаза и смотрю на часы, мне кажется, что время приближает меня все ближе и ближе к тому моменту, когда я буду вынуждена признать, что больше никогда его не увижу. Никогда не услышу его голос и не почувствую его объятий. Никогда больше не смогу поцеловать его или почувствовать вкус его слов на своих губах.
Я тяжело сглотнула.
— И это отстойно, потому что знаю, что забыть о нем, — это лучшее для
