ДАрманьяки - Луи Бриньон

Когда Луиза появилась в зале, пиршество было в полном разгаре. За длинными столами, уставленными яствам и винами, сидели не менее пятидесяти человек. В самом центре восседали дофин и Мария Анжуйская. Слева от дофина сидел Филипп. Справа от Марии Анжуйской сидел граф де Невер. Видимо, они хотели восстановить некое равновесие, поместив их обоих рядом с собой. Луиза заметила, что рядом с Филиппом пустует кресло, но не решалась подойти туда, пока не увидела взгляд Филиппа. Он недвусмысленно показывал, чтобы она подошла к нему. Преодолев некоторую робость, Луиза села рядом с Филиппом, который встал и услужливо пододвинул ей кресло. Филипп собственноручно налил в ее кубок вина и вообще с первой же минуты ухаживал за ней, оказывая явные признаки внимания.

Граф де Невер молча следил за действиями Филиппа, изредка перекидывая взгляд на сестру, у которой был весьма счастливый вид. Гости вели себя шумно. Часто за столом слышались громкие выкрики. Но никто не обращал на них внимания. Дофин решил, что пора привлечь всеобщее внимание. Он встал и громко призвал гостей к вниманию. Когда шум немного утих, дофин громко сообщил, что хотел бы провозгласить тост, но передает это право графу Арманьяку. Воцарилась тишина. Филипп встал и обвел взглядом всех присутствующих.

Но тост Филиппу так и не удалось сказать. В зал быстрыми шагами вошел вооруженный человек, в котором Филипп узнал одного из своих людей. Человек подошёл к Филиппу.

– Монсеньор, срочное сообщение!

Филипп встал со своего места и отошел с ним в сторону. Луиза с тревогой следила за тем, как меняется лицо Филиппа по мере того, как он слушал. Они поговорили не более пяти минут. Филипп вернулся назад и обратился к дофину:

– Ваше высочество, я вынужден срочно покинуть вас. Могу я оставить свою супругу на ваше попечение?

– Я позабочусь о ней! Не беспокойтесь, граф, – сказала Мария Анжуйская.

– Благодарю вас! Могу я попросить еще об одной услуге, ваше высочество? – спросил Филипп.

– Всё, что угодно, – ответил дофин.

– Позвольте я заберу с собой Таньги дю Шастель?

– Поверьте, граф, этим поступком вы окажете мне величайшее одолжение! – улыбаясь, ответил дофин.

Как раз в это время к ним подходил Таньги, который был все еще навеселе после бурно проведенной ночи.

– Хочешь, я открою тебе маленькую тайну, Карл? – развязно произнёс Таньги, обращаясь к дофину.

– Какую ещё тайну? – дофин подозрительно посмотрел на Таньги, не ожидая услышать ничего хорошего.

– Как нарекут тебя твои подданные, когда ты станешь королем.

– И как же, интересно узнать?

– Карл VII Неблагодарный.

– Таньги, в тот день, когда я стану королем, ты станешь обершталмейстером!

– Изверг, – пробормотал под нос Таньги.

Филипп не стал дожидаться следующей реплики Таньги. Подхватив его за руку, он повел его к выходу. У выхода он остановился, посмотрел на Луизу и ушёл. Жорж де Крусто, который уже был в курсе новостей, поднял всех людей, справедливо полагая, что предстоит скорый отъезд. Здесь же был Капелюш, который держал под уздцы двух лошадей, свою и Филиппа. Когда Филипп вышел из дворца, то увидел, что почти все готово к отъезду. Филипп встал возле ступеней, у края дорожки, что вела к внешним воротам дворца. Капелюш подвел к нему коня.

– Ты не поедешь, – коротко произнёс Филипп. Капелюш вопросительно посмотрел на Филиппа.

– Я не могу доверить ее жизнь никому, кроме тебя, – ответил Филипп на немой вопрос, – и не возражай. Я не изменю решения.

Капелюш молча кивнул головой в знак того, что понял Филиппа. – Сударь!

Филипп обернулся и увидел, как по ступенькам, выйдя из дворца, спускается граф де Невер. Филипп застыл в несколько напряженной позе, ожидая его приближения.

– Я хотел попросить прощения, – произнёс дружеским тоном граф де Невер, когда оказался напротив Филиппа, – я вёл себя отвратительно и, несомненно, заслужил наказание. Надеюсь, вы не станете таить зла на меня? – граф де Невер протянул Филиппу руку.

Филипп отрицательно покачал головой.

– Я не таю на вас зла, но руку пожму лишь тогда, когда вы поймёте, почему я не делаю это сейчас.

– Филипп, – по ступенькам спешила Луиза. Не останавливаясь, она бросилась к нему и прижалась к его груди, – Филипп…

Филипп отстранил от себя Луизу и посмотрел в ее глаза, которые снова были полны печали.

– Помни одно. Я всегда буду рядом, жена моя! Филипп вскочил в седло.

– Береги нашего сына и жди!

Он пришпорил коня. Вслед за ним отправилась и сотня всадников, которая сопровождала их из Осера. Луиза долго стояла и смотрела на ворота, откуда выехал Филипп. Через какое-то время раздался голос графа де Невер:

– Так ты действительно любишь его?

– Больше жизни, – Луиза повернулась к брату, – я люблю моего супруга, люблю его всем сердцем.

– Прости меня, Луиза, – виновато произнес граф де Невер, я не должен был говорить тебе такие слова.

– Я уповаю на бога, что ты не станешь таким, как наш отец, – тихо сказала Луиза и продолжала: – Я всегда считала арманьяков убийцами, но по сравнению с тем, что им пришлось вынести, наши беды выглядят смешными. Это прекрасные люди. И самый прекрасный из них – мой муж. Знаешь, что сказал мне мой супруг? – Луиза посмотрела на брата, – он и не собирался тебя убивать. Он сказал: «Разве я смогу убить твоего брата?» Мне интересно, если ты окажешься в таком же положении и жизнь Филиппа будет в твоих руках, сможешь ли ты сказать то же самое?

Даже не оглядываясь, Луиза ушла, оставив брата раздумывать над ее словами.

Глава 25

НА ОСТРИЕ СМЕРТИ

На третий день пути, то есть почти вдвое быстрее, чем он проделал путь до Буржа, Филипп въехал в Осер. Де Крусто и Таньги покинули его чуть раньше. Они должны были сделать крюк и проведать посты, которые стояли по всему периметру границы владений арманьяков. Горожане, как всегда, с радостью приветствовали его появление на улицах города. Но Филипп галопом проделал путь до замка. Со стен замка заметили появление отряда и поспешно опускали мост. Филипп почти без задержки проехал через мост и въехал во двор. Первым, кого он увидел, был Монтегю, дожидавшийся его посредине двора с весьма печальным видом. Филипп осадил коня рядом с ним и, соскочив с лошади, бросил поводья подбежавшему конюху.

– Рассказывай, – без предисловий сказал Филипп, обращаясь к Монтегю, который в это время отвешивал ему низкий поклон.

– Не знаю, что произошло, монсеньор, – с недоумением, смешанным с печалью, ответил Монтегю, – мы сидели за столом, как вдруг де Вуалену стало дурно. Я тотчас побежал за лекарем. Но пока лекарь пришёл, де Вуален был мертв. Вот и всё. Мне нечего добавить.