Нифриловая башня - Дмитрий Яковлевич Парсиев

Когда послышался звук отпираемого запора, Грач-ловкач, лежащий в тесной камере на остатках гнилой соломы нехотя приподнялся на локте. Проскрипев старыми петлями открылась тяжелая дверь. В открывшемся темном проеме различить что-либо было невозможно, зато звуки в подвальной тишине доносились отчетливо.

– Вам туда нельзя, я сам отдам, – послышалось недовольное бурчание стражника.

– Хорошо, но я должна убедиться, что вы передадите, – второй голос был юным голосом девушки.

– А то мне он сдался, этот хлеб, – с этими словами в камеру вступил стражник, держащий что-то в руках перед собой. Он положил предмет на пол и сразу вышел, дверь закрылась с пронзительным скрипом. Снова вернулась тишина, а в камере запахло хлебом.

– Неужели? – Грач вопросительно посмотрел на Вепря.

Стражник вывел Ольху из мрачных подвалов, где держали пленников. В небольшом внутреннем дворике ее дожидался дядя Леша. На его вопросительный взгляд она ответила едва заметным кивком.

– Я хочу встретиться с полковником Витольдом, – сказала она стражнику.

– Полковник занят, – стражник скривился, ему было дано указание выпроводить княжну из крепости при первой возможности.

– Я подожду, – твердо сказала Ольха, – И никуда не уйду, пока с ним не встречусь, буду мозолить вам глаза. Она выставила перед глазами стража раскрытые ладошки и подвигала ими из стороны в сторону, показывая, как она будет «мозолить».

Стражник что-то зло и неразборчиво проворчал и пошел докладывать. Когда ее все же отвели к полковнику, Ольха застала его хмурым и злым. За два дня своего пребывания в крепости она довела половину гарнизона до степени крайнего раздражения. При виде этой «защитницы прав военнопленных» у полковника начинали ныть зубы.

– Надеюсь, передача хлеба атману Вепрю прошла без заминок? – вежливость давалась ему с трудом и только в сочетании с сарказмом, – Теперь-то вы всем довольны?

– Благодарю, полковник, хлеб передали.

– В таком случае что еще я могу сделать ДЛЯ ВАС? – полковник выделил голосом это «для вас», подчеркивая, что вынужден заниматься прихотями избалованной княжны.

– Напрасно вы так сердитесь, – Ольха изобразила миролюбие, – Я только делаю то, что должно. С этим вашим Вепрем я даже не знакома.

– Да с чего это он мой? – полковник даже глаза выпучил, – Я не понимаю, что за каша у вас голове? Атман Вепрь обычный военнопленный, с которым обходятся как положено.

– Так меня и прислали в этом убедиться. Можно подумать, я прямо рвалась в эту вашу крепость, – Ольха очень выразительно надула губки, – То еще захолустье. Межнародное соглашение не я выдумывала. А вам, полковник Витольд, следует помнить, что случись вам попасть в плен, я буду и о вас точно также заботиться.

– Очерту на вас! – полковник поперхнулся собственной слюной, – Что вы несете? Каркаете, сами не знаете о чем. Говорите, что вам еще от меня надо.

– Согласно межнародному уложению, утвержденному Советом Сорока Восьми, – Ольха заученно забубнила по памяти, – Пленные атманы и моги должны содержаться в помещении с естественным освещением, если же таковое не представляется возможным, обеспечивать вышеуказанным чинам не реже одного раза в сутки выход на открытый воздух.

– О, сила нифрила, – полковник вознес очи горе, – Будет вам прогулка на открытом воздухе. Но учтите княжна, это последнее ваше требование. Вам ясно? После этого вы проваливаете с моих глаз на все четыре стороны.

– Мне все ясно полковник.

Присутствовать во внутреннем дворе во время прогулки Вепря и Грача Ольхе запретили, позволив наблюдать за ней со второго этажа из окна кабинета полковника Витольда. Полковник настежь распахнул оконные ставни, не без ехидства сделав ручкой приглашающий жест. Ольха на это ехидство ничем не ответила и прошла к окну. Полковник встал рядом.

Через некоторое время Вепря и Грача вывели. Руки у обоих были связаны, благо хоть не за спиной, все ж таки к ним было приставлено восемь человек охраны. Ольха только головой покачала. Вепрь вышел первым, с удовольствием вздохнул полной грудью, глянул на небо, прищурив от света глаза. Неуверенно передвигая ноги, будто отвык от этого, сделал несколько шагов по двору. Грач, вышедший следом, сделал пару приседаний, чтобы восстановить кровообращение, подошел к Вепрю.

– Хорошо-то как дышится, – сообщил он.

– Прекрасно, – согласился Вепрь.

Тут Грач сморщился, будто почувствовал какое-то телесное неудобство:

– Прошу извинить, Вепрь, но мне срочно понадобилось «до ветру», – с этими словами Грач-ловкач заковылял к стене.

– Не положено, – окрикнул было его один из стражников, но Ольха тут же выкрикнула из окна:

– Да дайте человеку оправиться, куда он от вас денется.

Стражник задрал голову и покосился на Ольху и стоящего рядом с ней полковника. Полковник промолчал. Стражник пожал плечами, если полковник не против, то ему и вовсе плевать.

– Эй, отвернитесь, я не могу, когда на меня смотрят, – весело бросил Грач через плечо.

Отворачиваться никто не стал. Все почему-то уставились на поливаемый Грачом кусок стены. Облегчившись, Грач долго не оборачивался, возясь со своими штанами, при этом беззлобно вполголоса ругаясь.

– Да чего ж долго так? – не выдержал стражник и шагнул к Грачу.

– Да? А ты попробуй с завязанными руками штаны застегнуть, – не поворачиваясь, ворчливо возразил Грач, – Помог бы лучше.

– Вот еще, – стражник брезгливо отшатнулся и отступил обратно на шаг.

А затем… Нельзя сказать, что конвойные утратили бдительность, скорее то, что выкинул Грач, они просто не ожидали. Крикнув что-то на вроде «бойся!», Грач-ловкач сиганул вдоль стены и в три прыжка скрылся за углом постройки.

– За ним! – прокричал старший охраны и пятеро стражников рванули следом.

– Ну что за представление, – недовольно протянул, глядящий на все это из окна, полковник, – Знает ведь, что бежать ему некуда.

Однако в следующий миг Грач, который, вроде бы, только что скрылся за углом, вдруг каким-то непостижимым образом появился за спиной старшины охраны. Полковник успел лишь заметить, что руки его развязаны, и в одной из них он держит нож. После это полковника накрыла тьма.

*

Два дня назад.

Приграничную крепость, в которой держали военнопленных, Ольха нашла не без труда, да и то больше благодаря чутью дяди Леши. Поначалу ее не хотели пускать и вообще не воспринимали всерьез. Полдня она потратила только на то, чтобы добиться встречи с полковником, оказавшимся человеком довольно заносчивым. Пришлось даже