Доктор Крюк 4 - Виктор Гросов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наше появление не осталось незамеченным. Разговоры и движение мгновенно стихли. Все взгляды — и пиратов, и заложников, и части солдат, вошедших с нами — устремились на меня.
Первыми опомнились пираты. Один из них, здоровенный детина с повязкой на глазу, выронил мушкет, который с грохотом упал на каменный пол. Кто-то ахнул. Кто-то неверяще протер глаза. А потом тишину разорвал восторженный рев:
— Капитан! Крюк! Живой!!!
Это послужило сигналом. Пираты повскакивали со своих мест, забыв про все на свете. Они бросились ко мне, крича, размахивая оружием, толкаясь. Атмосфера мгновенно сменилась с напряженно-боевой на ликующую.
— Капитан, ты живой! Мы уж думали…
— Дьявол, как ты это сделал⁈
— Знали, что тебя так просто не возьмешь!
Меня окружили, хлопали по плечам, трясли руки. Я узнавал лица тех, кто был со мной на 'Принцессе Карибов. Их радость была искренней и неподдельной. Эти морские бродяги, может, и были отпетыми головорезами, но понятие верности капитану для них было не пустым звуком.
В центре толпы стоял Генри Морган. Он не бросился ко мне с криками, как остальные. На его лице мелькнуло мимолетное изумление, которое тут же сменилось его обычной хитрой, чуть насмешливой ухмылкой. Но в глазах плясали искорки неподдельного облегчения. Он подошел ко мне, протягивая руку.
— Доктор Крюк, — сказал он с ударением на «доктор». — Рад снова видеть вас в добром здравии. Кажется, слухи о вашей кончине были несколько преувеличены.
Я крепко пожал его руку.
— Спасибо за беспокойство, Генри. И за столь… оригинальный способ выразить соболезнования. Захват резиденции губернатора — это сильно, даже для тебя.
Он усмехнулся.
— Нужны были веские аргументы для переговоров. Ваше тело показалось мне наиболее убедительным. Хотя, признаюсь, живой вы мне нравитесь гораздо больше.
Рядом с Морганом стоял Стив. Его суровое лицо расплылось в широкой улыбке. Он шагнул вперед и заключил меня в медвежьи объятия, от которых у меня хрустнули кости.
— Капитан! Я знал! Я верил! — прогудел он мне в ухо. — Не мог ты так просто…
Я похлопал его по могучей спине, чувствуя искреннее тепло этой грубоватой привязанности.
Среди ликующих пиратов я заметил и Сэма — бывшего юнгу Роджерса. Он тоже протиснулся ко мне. Во время короткого объятия он успел шепнуть мне на ухо так, чтобы слышал только я:
— Капитан… Изабелла… она на корабле. Ждет. Она будет так счастлива!
Изабелла. В безопасности. Ждет меня. Эта новость согрела меня больше, чем все объятия команды. Нужно было как можно скорее заканчивать дела здесь и возвращаться на корабль.
Мой взгляд упал на группу заложников. Губернатор Кортни стоял ни жив ни мертв. Его лицо потеряло всякий цвет, губы дрожали. Увидев меня, он вскинул руку и начал быстро-быстро креститься, бормоча что-то неразборчивое.
— Но… я же видел! — пролепетал он, когда я встретился с ним взглядом. — Из окна суда! Я видел… как ты умер! Веревка… хрип… Тело обмякло!
Я подошел к нему ближе. Пираты расступились, наблюдая за сценой.
— Ваше превосходительство, — сказал я с легкой усмешкой. — В нашем мире не всему стоит верить, даже собственным глазам. Иногда случаются… медицинские казусы. Реанимация, знаете ли. Последнее слово науки.
Губернатор смотрел на меня как на выходца с того света, явно не понимая ни слова про реанимацию. Его советники и слуги жались за его спиной, боясь поднять глаза.
Обстановка была сюрреалистичной: ликующие пираты, перепуганные до смерти заложники, воскресший капитан посреди разгромленного губернаторского холла. Нужно было возвращать ситуацию в какое-то управляемое русло.
Адреналин от «воскрешения» и радость встречи с командой понемногу отступали, уступая место холодному расчету. Ситуация была далека от разрешения. Мы все еще находились в ловушке, в осажденной резиденции, окруженные солдатами, деморализованными моим появлением. Губернатор Кортни был напуган, но он не был дураком и наверняка уже лихорадочно соображал, как извлечь выгоду из этого немыслимого поворота событий или хотя бы минимизировать ущерб для себя.
Я едва заметно кивнул Моргану. Он тут же понял. Пара коротких команд — и развеселившиеся было пираты снова заняли свои посты у окон и за баррикадами, взяв заложников под плотный контроль. Ликование сменилось напряженным ожиданием. Теперь слово было за мной.
Я снова повернулся к губернатору. Его взгляд метался между мной и вооруженными пиратами.
— Ваше превосходительство, сэр Уильям, — начал я с ноткой дружелюбия в голосе. — Ночь выдалась… насыщенной для всех нас. Думаю, пришло время положить конец этому недоразумению и разойтись с миром. Мы заберем своих людей, вы останетесь при своих делах. Небольшой переполох, не более.
Губернатор уставился на меня так, словно я предложил ему сплясать джигу на столе.
— С миром⁈ — выдавил он наконец, голос его дрожал от возмущения. — Вы называете это «небольшим переполохом»⁈ Ваши головорезы, капитан Крюк, ворвались в мой дом! Они угрожали мне и моим людям оружием! Они удерживают нас насильно! Вы сами… вы… вы вообще не должны быть живы! И вы предлагаете просто разойтись⁈
Он явно начинал приходить в себя, злость придавала ему смелости.
— Прежде всего, ваше превосходительство, — я слегка повысил голос, перекрывая его возмущенные выкрики. — Давайте внесем ясность. Касательно моих предыдущих… скажем так, разногласий с законом на этом острове. Вы меня судили. Вынесли приговор. Привели его в исполнение. — Я выразительно провел рукой по шее, где все еще ощущалась тупая боль. — По всем правилам английского правосудия, я понес наказание за инкриминируемые мне деяния. Пиратство, убийство капитана Роджерса — все это в прошлом. Я заплатил свой долг обществу сполна.
Я сделал паузу, давая ему осознать смысл сказанного.
— А согласно вашим же законам, сэр Уильям, дважды за одно и то же преступление не наказывают. «Non bis in idem», как говорили древние римляне. Вы не можете снова судить меня за то, за что уже «казнили». Мое личное дело в глазах закона чисто. Или, по крайней мере, закрыто ввиду исполнения приговора, да, весьма своеобразного исполнения, но тем не менее.
Губернатор побагровел. Он понял, куда я клоню. Юридическая лазейка была очевидной, хотя и совершенно дикой в данных обстоятельствах. Он открыл рот, чтобы возразить, но я не дал ему этого сделать.
— Однако, — продолжил я, меняя тон на более деловой, —
