Туристическая энциклопедия (маршруты по СНГ) - Автор неизвестен - Энциклопедия

Известно, что в Непале не воруют, даже возвращают потерянные деньги и вещи. Но известно также, что даже в Непале не все люди находят в себе силу сопротивляться соблазну. Я знал это с прошлого раза, когда пришлось составлять заявление в полицию для соотечественника, который в людном месте бросил без присмотра видеокамеру, и больше ее не видел. Но что пользы махать кулаками после драки. Единственно, что можно сделать, это пойти искать деревню и этих детей, и потребовать украденное обратно. Сергей отправился вверх по течению, где была видна тропа, а мне ничего не оставалось, как сидеть стеречь то, что мы еще не прошляпили. Времени подумать о том, что будет, если паспорт Сергея и деньги вернуть не удастся, было более чем достаточно. Мы должны будем вернуться в Катманду, чтобы заявить в посольство. Я тоже должен ехать, чтобы подвердить личность Сергея. Мы должны получить деньги - того, что останется у меня после оплаты аренды лодок, на дальнейшую жизнь не хватит, не то что на путешествия. Мой паспорт - в Катманду, в залоге за лодки. Правда, в Непале без паспорта, но с пермитом ты не БОМЖ, а все равно сэр, но это в обычных делах, а нам придется заявлять в местную полицию. Куда, кстати? Мы знаем только, что проплыли Пурти Гхат. У нас нет карты района, есть только схема в книжке. Для сплава это достаточно, но не для того, чем нам, возможно, придется заниматься. В общем, если мешок не удастся вернуть, путешествие закончится досрочно, и нам предстоят малоприятные хлопоты. И вдруг (прошло всего полчаса) показался Сергей. Неужели он уже нашел мешок? Увы, оказалось что тропа на склоне ведет в деревню, стоящую слишком далеко и высоко, чтобы дети могли успеть прибежать оттуда. Вверху на противоположном берегу виднелась другая деревня, и Сергей подумал, что если ниже по реке за поворотом есть подвесной мост, то детей надо искать там. Он пошел вниз по берегу и вскоре скрылся за отрогом хребтика, возвышавшегося над нашей стоянкой. Прошло полчаса. Я посмотрел в ту сторону и увидел на гребне на фоне неба фигуру крестьянина с ношей. Проследив глазами направление его пути, я увидел в нескольких местах на гребне в 300-400 метрах надо мной угадывающиеся в зелени силуэты слишком правильной формы, чтобы быть естественными. Я встал и сделал несколько шагов от берега в джунгли. Там начиналась идущая круто вверх тропка. Итак, деревня была прямо над нами. Я не мог уйти от лодок и вещей, а Сергей шел по ложному следу. Наши шансы продолжить путешествие еще уменьшились.

МЕЧТА ИДИОТА - 2

Опять текло пустое время.

Если наше путешествие закончится подобным образом, это будет очень обидно для меня. Но не так, как бывает обидно после спортивной неудачи. Нет, совсем по другому.

Двадцать лет назад, в те времена, когда я руководил походом на страшную реку Мсту и покорял на салютищах нехоженую и таинственную Хойто-Оку, мне в руки попала тоненькая книжечка французких альпинистов, которые совершили первовосхождение в Гималаях 7). Из нее я впервые узнал, что якобы существует такая волшебная страна Непал, населенная народом, общение с которым ценно для европейца само по себе. Там невероятные вершины сияют, как языки белого пламени, веселые и самоотверженные шерпы несут свои ноши через леса цветущих рододендронов, могучие реки текут под ненадежными мостами, сплетенными из лиан. Восходитель там не только покоряет вершины, он обретает при этом мистическое знание, которое меняет всю его последующую жизнь. Я даже не мечтал об этой стране. Она была для меня как толкиновское Среднеземье. В это же время я быстро "рос как турист". В 1981-82 я пережил первый приступ каякинга с прохождением Китоя, Онота, Чаткала...

В мае 1982 года я стоял на перевале через Кунгей Алатау. Под нами лежал Иссык-Куль, а на той стороне, как языки белого пламени, сияли вершины Терскея и более дальних хребтов. Здесь начиналась великая Центральная Азия, на другом конце которой первая советская гималайская экспедиция покоряла в эти дни Эверест. Значит, все это и правда существует! Я понял слова песни:

...и пока в темноте сияет белое пламя,

ничего не может случиться со мной!

Наверное, излишне говорить, что я купил книгу "Эверест-82", прочел классические книжки про Гималаи: "Аннапурну" Эрцога и "Тигр снегов" Тенцинга Норгея. Я любовался умопомрачительными гималайскими картинками, но даже и не мечтал туда попасть; мне было достаточно, что мы "осваиваем Центральную Азию" с другого конца. При этом водный туризм для меня развивался по спирали: после приступа каякинга я вместе с друзьями шел на катамаранах туда, где мне казалось слабо идти на каяке, а им меня ловить. Вы не смотрите, что в этом тексте все "я" да "я"; на самом деле я очень коллективный человек, и мысль бросить друзей и организовать "под себя" каячную экспедицию даже не приходила мне в голову. Постепенно катамаранный туризм вырождался с ростом сложности в погрузочно-разгрузочные и такелажные работы, и начинался новый виток спирали. В 1988-89 я пережил второй приступ каякинга. А в 1990 мы первыми прошли Сарыджаз. Это было роковое событие. После этого многие участники перестали ходить в походы. Было ясно, что это конец, что ничего лучше уже не будет. Несколько походов гидом с буржуями, разочарование и в этом занятии тоже... И тут я узнал, что в Непал можно ездить, что там уже побывал мой друг Володя Богданов, с которым мы много походов прошли, что это дешево и что меня туда приглашают! Осталось только получить паспорт. Но проклятые большевики, не сумев утащить за собой в могильный тлен своего Мавзолея всю Россию, продолжали свое бесовское глумление над народом. В числе многих тысяч пострадавших они назначили меня отказником. Только в 1995 году я получил паспорт, и поехал в Непал. Мы прошли путем паломника в Муктинат, поднялись на Dhampus pass. Мы заходили в буддистские монастыри, видели магический театр тибетских мистерий. Но настоящий шок я испытал в Покхаре на Lakeside, когда понял, глядя на выставленные каяки, что две мои мечты Непал и каякинг, прекрасно сочетаются. Я возвращался в Москву полный впечатлений, и в то же время неудовлетворенный, хотя и понимал - не все сразу. Тем более последние два вечера в Tibet's Kitchen мы провели в компаниии альпинистов покорителей восьмитысячников. Я сидел с ними за столом и думал: "Вот им-то есть что отмечать, а я что тут делаю?" За несколько дней до того мы смотрели с перевала в сторону Тибета, на распростертый под ногами Мустанг с его лунным пейзажем. Но я косил глаза на юг и сквозь "самое глубокое на Земле ущелье" между Аннапурной и Дхаулагири видел ряды холмов Непала. За ними в дымке была пустота - там начиналась индийская равнина. Вот в этих туманных холмах текут великие бурные реки, и там я буду плавать на каяке.