Нифриловая башня - Дмитрий Яковлевич Парсиев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Если добивать, то сейчас, – прокричал он, пересиливая шум сражения.
– Согласен, – Вася обернулся, чтобы оценить готовность их войска к контратаке.
Отряды нелюдей выстроились в несколько цепей перед скрытыми ведущими наружу лазами. Вася спрыгнул со своего возвышения, подхватил копье и щит:
– Как только вступим в бой, стрельбу прекращай, – крикнул он старшине гоблинского расчета, – За мной!
Вася первым пригнувшись нырнул в узкий лаз. Остальные за ним, кто через лазы, кто спрыгивал наружу прямо со стены. Оказавшись за переделами крепости, нелюди быстро строились. Древесники, как менее уязвимые, становились впереди. За их спинами гоблины с дротиками. Чухи воевать не пошли, их миролюбие не позволяло им поднимать оружие против кого-либо, зато по озерному льду задолбила колотушка, призывая кикимов выходить на лед. Почти четыреста нелюдей готовились выйти превосходящими силами на открытый бой.
После второй неудачной атаки у полка «Змеиной петли» в строю едва оставалось три сотни бойцов. Да и те, кому удалось выйти из поля поражения метательных машин, потратили много сил, и сейчас их корежило откатом от нифриловых заклятий, хватало и раненых. Боевое построение после отступления было нарушено, поэтому контратака нелюдей благодаря внезапности в первые мгновения даже не встретила толкового сопротивления. Доходило до того, что отдельные Змеи самоотверженно подставлялись под удар, чтобы дать возможность другим отступить и перестроиться, но натиск нелюдей набрал хорошую скорость, не то что строиться, войску «Змеиной петли» не оставляли возможности даже для бегства.
Вася уже видел невдалеке искаженное гневом лицо полковника. Тот посылал атакующие проклятия, и не понимал, отчего нелюди так нагло лыбятся, не поддаваясь их воздействию. Не мог же он знать, что защитников крепости оберегает, отводя от них большую часть злой силы, очень крупный камень, голубиное яйцо, покоящееся на алтаре под часовней, вплавленное в глыбу льда. До полного разгрома неприятеля оставалось совсем чуть, когда Макар вдруг закричал, указывая куда-то рукой.
– Подмога. Вась, к ним идет подмога!
И точно, прямо на них по ледяному руслу Хоноры на полном скаку шла конная рота под знаменем мангуста.
– Отходим! Все назад! – Вася и Макар хватали нелюдей за руки, за плечи, – Назад! Назад!
К счастью, им дали отступить. Остаткам почти разгромленного полка было не до битвы, они в спасение-то свое еще поверить не успели. А конница подходить близко к стенам благоразумно не стала, удовлетворившись тем, что контратака прервана и союзным силам больше ничего не угрожает.
Кикимы просто попрыгали в черные провалища прорубей, гоблины, добежав до стены, юркали в узкие лазы, древесники карабкались по спущенным со стены лестницам. Вася готов был выдохнуть, добить полк не удалось, зато сами остались целы, а подкрепление нападающим в текущем положении мало что даст. Даже если это подкрепление из конных Мангустов личной ханской гвардии. Ледяных глыб в крепости хватит и на них, главное, что удалось отступить обратно за крепкие стены без потерь.
Он уже хлопнул Макара по плечу, давая понять, что они остались последними, пора лезть и им, как увидел его округлившиеся глаза:
– А, чтоб его леший. Акима! – Макар указал рукой Васе за плечо.
Предчувствуя недоброе, Вася обернулся. Аким, замешкавшись, умудрился отстать от остальных сил, и теперь бежал по скользкому льду, да еще не желая выпускать из рук свой громоздкий тяжелый арбалет. Все время боя Вася приглядывал за ним, а в миг отступления выпустил из вида. До стены тому оставалась какая-то сотня шагов, но его преследовали двое конных.
Вася кинулся навстречу. Аким на бегу ему что-то орал, но Вася почему-то его слов не слышал, зато ему было хорошо слышно дыхание бегущего следом Макара. Конник что-то метнул Акиму в спину и тот упал. Верховой доскакал до Акима в тот же миг, что добежал до него и Вася. Он успел подставить щит, прикрыв Акима от удара, и не увидел замаха второго подоспевшего конного. Бок обожгло как огнем, и Вася понял, что его ранили, он еще успел увидеть, как на конного метнулся в прыжке Макар, а потом он потерял сознание.
Глава 41. Противостояние
Атман отборной конной роты Мангустов личной гвардии Азум-хана, объезжая бледных от усталости бойцов «Змеиной петли», осадил коня, едва не сбив с ног человека в высоком головном уборе. После тяжелого боя тот еще часто тяжело дышал.
– Рад видеть тебя в живых, Такамон, – Мангуст приложил кулак груди, обозначая приветствие, – Я вижу, спешил не зря.
– Ты очень вовремя, Бенак, – полковник снял свой высокий головной убор, достал белый плат и обтер высокий лоб, – Если б не ты, мой полк был бы уже мертв. Спасибо.
– Благодари хана, – скуластое лицо Мангуста, как вырезанная из дерева личина, ничего не выражало, только в раскосых глазах плескалось свойственное его народу лукавство, будто бы он знает о собеседнике что-то такое, что сам тот хотел бы скрыть, – Мы не могли выйти с тобой на связь. Мне пришлось гнать, не щадя лошадей.
– Мы шли водой, так быстрее, – гордый Змей вынужден был оправдываться перед младшим по званию, – А на воде у нас нет связи.
В дикой природе сосуществование мангустов и змей мирным никак не назовешь. А вот в людской среде они стали союзниками и как-то научились друг друга терпеть. Хотя глубинный животный разум зверя первопредка продолжал видеть друг в друге естественного врага.
Мангуст покачал неодобрительно головой, но ничего на это не ответил. Он привстал на стременах, глядя через головы бойцов, замахал рукой, давая кому-то знак. Через минуту к ним приволокли трех пленных.
– Мы тебе еще кое в чем помогли, Такамон, – сообщил Мангуст, – Взяли пленных.
– Они живы? – Змей с сомнением оглядел бездвижные тела.
– Конечно, – подтвердил Мангуст Бенак, – У мертвых пропадает послужная дорожка. А я хочу посмотреть, откуда взялись эти бойцы.
– Они без сознания, атман, – обратился к Бенаку один из тех, кто притащил взятых в плен, – Один тяжело ранен, его пришлось заморозить. Другой получил обухом по затылку, ничего страшного, но еще не очухался. А третьего сильно помяли, он умудрился ранить нашего воина, когда тот был на ускорении.
– Оголите им левые руки,
