Всё перемелется в прах - Ирина Игоревна Голунцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я готова простить многое, даже такой тяжкий грех, как мое собственное убийство. Но ты не посмеешь отнять у меня моё. Не посмеешь отнять возможность выбирать… Жить в твоем мире, да не иметь никого другого рядом, кроме тебя?.. Что ж. Давай посмотрим, кому удастся выиграть в этой игре.
На шорох шагов я никак не отреагировала до тех пор, пока фигура в черном не опустилась напротив меня, рядом с Юмичикой, на колени. Во мне не было ни капли желания строить из себя святую невинность или раскаивающуюся жертву. Бросив на Ичиго мрачный взгляд исподлобья, я смотрела на него, не мигая. Выглядел он, словно побитый щенок, опустивший пристыженный взгляд. Парень все понял… только почему-то это не разозлило его, а вызвало неловкость.
— Как он? — нарушил угнетающую тишину Ичиго.
Оторвав от него напряженный взгляд, посмотрела на свои руки, сплошь покрытые липкой кровью.
— Жив еще.
Язык не повернулся сказать, что выживет. В текущих обстоятельствах вообще не понятно, доживет ли хоть кто-нибудь до завтрашнего дня… вообще до вечера.
— Хинамори-сан…
— Если хочешь услышать от меня какие-то оправдания, забудь. Я была настроена серьезно. Айзен, как видишь, тоже.
— Мне жаль…
— Что именно? — не постеснялась продемонстрировать я колючую злость. — Жалеешь, что вместо тебя я чуть не убила этого идиота? Да, мне тоже жаль. И хватит смотреть на меня эти щенячьем взглядом, а то…
— Ичиго!!!
Что ж, хоть разговор этот не придется продолжать, уже неплохо. Основное кровотечение я остановила, но, боюсь, без нормальной помощи… Прости…
Если бы не присутствие Ичиго, да Иссина, который вылез в не особо подходящий момент, я бы расплакалась. Или просто бы продолжила сидеть, смотря перед собой бесцельным взглядом хотя бы минуту, в попытке собрать себя по кусочкам. Кроме тяжелой злости, повисшей камнем на сердце, практически ничего не ощущала. Разве что пугающая враждебность мужчины добавилась лишним грузом.
— Ичиго…
Иссин явно хотел услышать объяснения, как минимум понять, выхватывать из ножен меч прямо сейчас, или подождать подходящего момента. Чего он раздумывал, правда, я не поняла, однако последнее слово было за парнем, который, обернувшись ко мне с беспокойным взглядом, вновь посмотрел на отца.
— Все в порядке. Это Айзен сделал… Хинамори-сан осталась, чтобы спасти Юмичику… Она не угроза.
Да что ты говоришь? Думаешь, мне нужна твоя жалось? Почему ты такой добрый, Куросаки, а? С чего ты решил, что своим поступком Айзен обернул меня против себя? Моя ненависть и желание растерзать его в клочья не означают, что я теперь возьмусь с вами за руки и буду водить хороводы.
— Это правда?
Мой взгляд, наверное, можно охарактеризовать вопросом «да что вы доебались до меня?». Раздраженно фыркнув и поднявшись с колен, посмотрела Юмичику, от вида которого выражение моего лица немного смягчилось.
— Я хочу причинить Айзену такую боль, чтобы ему голову снесло от ненависти. Такой ответ подойдет?
Обменявшись с сыном беглым взглядом, Иссин долгое мгновение молчал с довольно грозным видом. Пытался понять, лукавлю я или же преисполняюсь настоящими эмоциями. Уж поверь, сейчас во мне говорят не просто искренние чувства, это было чем-то большим. Словно боль, которую причинил мне Айзен, сбила с меня оковы слепой привязанности. Но уходить я не собиралась, нет… Я буду с тобой до последнего…
— Ясно, — сделав для себя какие-то выводы, Иссин достал из-за пояса сложенный в несколько раз лист бумаги, заметно потрепавшийся после боя, и протянул мне. — Тогда это вам.
Бросив брезгливый взгляд на послание и приняв его не с менее недоумевающим видом, я не спешила изучать его. А перевела вопросительный взгляд на мужчину.
— Как вы и предполагали, попытка спрятать запечатывающее кидо в другом кидо не сработала, Айзен… словно знал об этом.
— О-о, да что вы? — не пропустив мимо ушей обвинительный тон, не постеснялась я преувеличить с иронией. — И… что это?
— Техника, которая поможет сдержать Айзена.
— Сдержать? — откровенно негодуя, уточнила я, раскрывая записку. — И чего тогда Урахара сам ее не применил?
— Сказал, что для ее применения требуется подготовка, а на поле боя времени для этого не будет.
— И как он собирался вот это мне передать? — потрясся листочком, в недоумении уточнила я. — Сложил бы в самолетик и пустил бы по воздуху? Или заранее заначки наделал?
Мои остроты Иссин пропустил мимо ушей, лишь недовольно сощурился, вернув внимание к сыну, которого требовалось привести в чувства. Вот уж в чем я не собиралась ему помогать, так в мотивации Ичиго. Волновало другое. Как Урахара понял, что я перешла на сторону Айзена? По нашей последней встрече?..
Когда я выторговала визит в мир живых после месячного «испытательного срока» под предлогом тренировки с Урахарой, то основной целью задалась обсудить с ним варианты того, как предотвратить реализацию плана Айзена. На тот момент, конечно, я не особо думала о «грехе Общества душ», о своих чувствах по отношению к Айзену, а также всем вытекающем дерьме и том, чтобы пуститься во все тяжкие. Но удачно сообразила, что более разбалтывать о том, что мне известна одна из вариаций будущего, не стала. Хватило минуты позора с Айзеном.
В разговоре с Урахарой я свела разговор к тому, что было бы удачно спрятать мощное запечатывающее кидо с отложенным сроком активации в другом заклинании. И так понятно, что мужчина додумался бы до этого, но почему бы и не выпендриться, да? You know, типа все сама придумала.
Непонятно одно. Раз Урахара понял, что я опрокинула его, да Готей, то зачем готовить для меня это послание? Ожидал, что Айзен так или иначе обратит меня против себя? Я даже не могла понять, что чувствовала…
— Да он издевается.
Пробежав взглядом по посланию, потеряла суть фоновых размышлений от осознания, что предлагал сделать Урахара. Своим смятением заставила и семейство Куросаки отвлечься от мотивирующих речей. Подняв взгляд на Иссина, все же рискнула уточнить:
— Он серьезно думает, что я сделаю это?
— Сделаете что? — уточнил Ичиго.
— Не думаю, что в вашем положении есть выбор, — намекнул мужчина, с откровенным недовольством сложив руки на груди.
Из-за его комментария у меня вырвался истеричный смешок.
— В моем положении? Это не мое положение разбито вдребезги, в отличие от Готея, чьи капитаны тут по развалинам лежат.
— Во всяком случае, если вы это сделаете, у Готея будет причина оправдать вас.
— О-о, да? —
