Кремлевские подряды «Мабетекса». Последнее расследование Генерального прокурора России - Юрий Скуратов

За это время Пал Палыч, по-прежнему оставаясь на почетном посту госсекретаря государства двух государств, развил бурную хозяйственно-организаторскую деятельность. Он продолжал вынашивать новые мегапрожекты, оцениваемые в миллиарды долларов, например, задумал строить супертрассу — транспортный коридор Париж-Берлин-Варшава-Минск-Москва с выходом на Транссибирскую магистраль и с дальнейшей переправкой грузов из Европы к берегам Тихого океана. Инвестиции только в российско-белорусскую часть этой трассы века составляют около 20 миллиардов долларов. Другой его проект — строительство в Санкт-Петербурге парламентского комплекса для депутатов как российского, так и будущего союзного парламента, поскромнее: оценивается он всего в 2 миллиарда, естественно, долларов.

Труды недавнего узника не остались незамеченными: расчувствовавшись, «батька» Лукашенко наградил своего госсекретаря высшим белорусским орденом — Франциска Скорины.

26 октября следователь Даниэль Дево объявил, что он завершил расследование дела Павла Бородина и передал его в прокуратуру кантона Женева. Как гласит его резюме, госсекретарь Союза России и Беларуси вместе с владельцем фирмы «Мабетекс» Беджетом Паколли, двумя банковскими работниками и адвокатом из Женевы обвиняются в отмывании почти 30 миллионов долларов и участии в преступной группе. Преступная группа — это, по мнению следствия, сами обвиняемые. А 30 миллионов — те деньги, которые Павел Бородин получил от компаний «Мабетекс» и «Мерката Трейдинг» за заключение с ними контрактов на реставрацию Кремля и переоснащение президентского самолета. Теперь к детальному ознакомлению с делом Бородина приступил прокурор Бернар Бертосса. Ему были переданы все 210 томов дела, которые после изучения он должен передать в Женевский суд.

Завершилось же швейцарское дело Павла Бородина неожиданно, но вполне закономерно. Случилось это поздним вечером 4 марта 2001 года. Женевская юстиция признала его виновным в отмывании денег, полученных незаконным путем, и назначила в виде наказания штраф в размере 300 тысяч швейцарских франков (около 180 тысяч долларов). Решение это было принято непосредственно прокурором кантона Женева Бернаром Бертоссой. Особо надо подчеркнуть, что оно полностью соответствует уголовно-процессуальному законодательству Женевы и часто встречается в практике дел по отмыванию денег.

Конечно, финал был не совсем таким, какого все ожидали, но результат оказался близким к прогнозам. По закону Бородин в случае признания его вины судом мог получить условный срок или заплатить штраф. В итоге так оно и получилось, с той разницей, что штраф присудила непосредственно прокуратура.

Почему дело завершилось именно так, а не как ождали все — по результатам суда? Бертосса объяснил свое решение: «Прекращение расследования не означает поражения обвинения. Я был готов представлять интересы прокуратуры в суде. Одновременно я высоко оцениваю работу, проделанную следователем Даниэлем Дево. Ему, к сожалению, пришлось столкнуться с непреодолимыми препятствиями, связанными прежде всего с помехами, которые чинили власти России. К тому же защита пыталась затянуть дело, требуя вызова бесконечной череды российских официальных лиц, а также персон, скрывающихся от правосудия. Еще раз подчеркну, мы не можем добиться осуждения только за отмывание денег, совершенное в Швейцарии, если в его основе лежат преступления, совершенные в России».

Но, думаю, было на то и еще несколько причин. Во-первых, 20 апреля Бертосса должен был сложить свои полномочия и хотел, вероятно, довести громкое дело до логического конца, «подчистив» перед уходом все свои «долги». Во-вторых, штраф все равно выглядел как наиболее вероятное наказание Бородина в случае суда. И, наконец, если бы суд оправдал Бородина, он получал бы право и возможность требовать от суда солидную компенсацию за все дни своего тюремного сидения, подорванное здоровье и «моральные издержки». Теперь же, если Бородин не рискнет оспорить решение прокуратуры в течение двух недель, такой возможности у него не будет. Но протест будет рассматриваться уже в судебной инстанции — дело рискованное и напоминает игру «ва-банк», которую адвокаты не любят. Суд может, конечно, отменить постановление прокурора, но может не только оставить его без изменения, но и «поднять планку», добавив условный срок. Причем новое следствие может затянуться еще на несколько лет, и три миллиона долларов залога практически зависнут…

Павел Бородин и его адвокаты рисковать не стали. Протеста не последовало. «Наш протест повлек бы затяжку по времени в два-три года, — объяснила это решение адвокат Элеонора Сергеева, — никому не нужные расходы, сопоставимые со штрафом, напряженность… Бородину это не нужно».

Однако госсекретарь решил все-таки показать швейцарцам «козу» и демонстративно отказался платить штраф, наложенный на него Бернаром Бертоссой, сказав, что заставить его это сделать может только суд, а не единоличное решение прокурора.

Новый женевский прокурор Жан-Бернар Шмидт отреагировал на это высказывание сразу и достаточно эмоционально: «Когда человек считает себя невиновным, — сказал он, — он не соглашается с тем, в чем его обвиняют, и защищает свою честь. Заявление Бородина предназначено исключительно для внутрироссийского употребления. У нас не вызывает озабоченности вопрос об уплате, потому что штраф будет уплачен в любом случае».

Так оно и случилось. Не дождавшись протеста Пал Пальма на решение женевского прокурора, Швейцария вернула России три миллиона долларов залога, но вычла из него 175 тысяч долларов в счет наложенного на Бородина штрафа и еще 35 тысяч судебных издержек. Одновременно из Женевы пришло уведомление, что «г-н Бородин поставлен на криминальный учет Министерства юстиции Швейцарии как понесший наказание по статье 305-бис — за отмывание денег».

Все это фактически означало, что в так называемом деле «Бородин и другие» поставлена точка.

Будучи Управляющим делами Президента Ельцина, Бородин в течение многих лет снабжал российскую верхушку квартирами, машинами, дачами и другими привилегиями. Он точно знает, кто что получил, поэтому многие его боятся до сих пор. Ныне экс-президент Путин тоже кое-чем обязан этому человеку. Именно Бородин взял Путина в Кремль, когда тот находился в трудном положении после провала на выборах в Петербурге своего шефа Анатолия Собчака. Уверен, если бы Бородин заговорил, его информация была бы посильнее кредитных карточек семьи Ельцина. А ведь, как я полагаю, был после ареста Бородина такой момент, когда он готов был обо всем рассказать. «Семью» бы это утопило без всяких сомнений, ей пришел бы конец. Но ситуацию удалось сбалансировать: Бородину дали гарантии, что в случае молчания «Родина» его в беде не оставит, и он отказался давать какие-либо показания.