ПЕРВЫЙ ЛИНЗМЕН - Э.Э. "Док" Смит

– Возможно, вы правы, - адмирал помолчал и добавил, как и подобало нестареющему ветерану:

– Но сейчас преимущество на нашей стороне, и мы постараемся ин.воспользоваться. В конце концов, вполне возможно, что нам удастся удерживать преимущество за собой достаточно долго.

– Я подумал сейчас еще об одной вещи, которая могла бы быть нам полезна. Я имею в виду связь, - Киннисон не стал оспаривать реплики адмирала, он просто продолжал:

– По-видимому, кажется совершенно невозможным пробиться с помощью любого лучевого коммуникатора сквозь двойную экранировку…

– Не сомневайтесь в этом, капитан, - с иронией заметил Хейнес. - Это просто невозможно! Ничто, кроме мысли…

– Вот именно! Мысль! - прервал старшего Киннисон. - Велантийцы могут"проделывать с помощью Линзы такие вещи, которые все другие сочли бы абсолютно невозможными. Почему бы нам не воспользоваться этим преимуществом для Галактического Патруля. Я уверен, что Ворссл, да и многие другие, легко могли бы установить связь сквозь двойную экранировку. Велантийцы умеют передавать мысли сквозь что угодно, кроме мыслезащитных экранов. А какие у них коммуникаторы!

– В этой идее заложено немало возможностей, и мы займемся ими. Но, насколько я понимаю, вы хотели обсудить нечто иное. Продолжайте.

– Вас понял, - кивнул Киннисон и принялся развивать перед адмиралом свои идеи относительно связи Линза - Линза. - Я хочу создать нечто вроде завесы или экрана, который бы нейтрализовал или сводил на нет действие детектора. Я спрашивал Хотчкинса, нашего специалиста по связи. Он сообщил, что подобный вопрос никогда не исследовался, даже как чисто теоретическая проблема, но, вообще говоря, такая связь в принципе возможна.

– Как вам известно, эта комната полностью за-экранирована, - заметил Хейнес, крайне заинтересованный неожиданным применением Линзы как средства связи, - Это имеет какое-нибудь значение?

– Не знаю, сэр. К сожалению, мне самому ничего не ясно. Но если в моей идее есть хоть капля здравого смысла, то мой нейтрализатор может стать нашим главным оружием. Видите ли, сэр, в конечном счете наше единственное преимущество перед Босконией, имеющее непреходящее значение, - это Линза. Должен быть какой-то способ, позволяющий использовать ее. Если идея нейтрализатора осуществима и нам удастся сохранить ее в тайне на какое-то время, то почти наверняка я сумею создать нужный прибор. По крайней мере, мне бы очень хотелось попытаться. Возможно, первая модель не будет работать, даже скорее всего не будет, но все же какой-то, пусть крохотный шанс есть, и я хочу им воспользоваться. Если же дело выгорит, то мы сможем за несколько месяцев вымести Босконию из космоса, вместо того, чтобы вести с ней изнурительную войну за выживание. Прежде всего я хотел бы…

– Подождите! - прервал Киннисона Хейнес. - Дайте подумать. Я не вижу связи между предлагаемым вами устройством и любым реальным боевым оружием или Линзой. Но если я не вижу, то увидят ее немногие, и это очко в нашу пользу. Если в вашей идее вообще что-то есть, то она настолько необычна, что не укладывается даже в моей голове. Поэтому вам лучше всего хранить ее про себя.

– Но ведь речь идет всего лишь о конкретной схеме, и из всей затеи может ничего не выйти, - возразил Кинписон. - Не исключено, что вы сами отвергнете ее.

– За это можете не беспокоиться, - последовал твердый ответ адмирала. - Вы таете о пиратах, пардон, о Босконии, больше, чем любой другой член Галактического Патруля. Вы считаете, что ваша идея имеет, хотя и очень малый, но шанс на успех. Прекрасно! Одного этого достаточно, чтобы все ресурсы Галактического Патруля были предоставлены в ваше распоряжение. Запишите нашу идею на кассете и запечатайте своей личной печатью Носителя Линзы, чтобы идея не пропала бесследно в случае вашей смерти. И приступайте к делу.

– Благодарю вас, сэр! - и Киннисон по всей форме откланялся.

В течение следующих нескольких недель на территории Главной Базы царила лихорадочная деятельность. Новый прибор был спроектирован и испытан - новые схемы, новые генераторы, новые передатчики и множество других новых устройств. Затем по всей Галактике кораблям Патруля был отдан приказ вернуться на свои секторные базы для реконструкции. Перестраиваемые космические корабли делились на два основных класса. Корабли одного класса превращались в разведывательные крейсеры; от них требовалась большая скорость и минимальная защита, причем скорость должна быть самой высокой, а защита - обеспечивать от внезапного нападения. Это не требовало значительных переделок. Корабли другого класса пришлось перебирать заново от самого киля, ибо ничего подобного прежде на Земле не строилось. Это были корабли-тихоходы, летающие склады самого мощного наступательного оружия. На борту подобных кораблей монтировались излучатели такого калибра и мощи, которые никогда прежде не устанавливались на подвижных платформах. Страшное по своей разрушительной мощи оружие не зависело от космической энергии - необходимые энергетические ресурсы корабли-тихоходы несли с собой в гигантских аккумуляторах. Каждая из этих чудовищных космических крепостей была способна создать защитный экран такой конфигурации и плотности, что ни один корабль, оказавшийся за экраном, не смог черпать энергию из космических запасов.

Крепнущая космическая цивилизация готовилась нанести решающий удар по Босконии. Теоретически все выглядело необычайно просто. Быстроходные крейсеры обнаруживают корабли противника в космическом пространстве, сцепляются с ними своими лучевыми захватами так прочно, что те не могут сдвинуться, переходят в инерционный режим и превращаются в плавучие якоря для кораблей противника. Поглощая и рассеивая все виды сигналов, подаваемые противником, крейсера создают специально модулированные помехи, источник которых легко устанавливается. Затем в дело вступают летающие крепости и завершают разгром и уничтожение противника.

Подготовка к решающему наступлению заняла немало времени, но в назначенный срок все было готово к последнему, как все надеялись, сражению с Босконией. Все секторные и более мелкие вспомогательные базы доложили о готовности. Был назначен "час икс".

На Главной Базе Кимболл Киннисон, самый молодой из землян, удостоенных когда-либо четырех серебряных нашивок, находился в командном отсеке тяжелого крейсера "Британия", названного так по его просьбе в честь выполнившего свой долг корабля. При мысли о скорости, которую способен развивать космический гигант, Киннисона охватывал внутренний трепет. Скорость была так велика, что, несмотря на идеально обтекаемую форму корпуса, сопротивление необычайно разреженной космической среды раскалило обшивку корабля настолько, что помимо мощной теплоизоляции пришлось предусмотреть специальные устройства - диссипатеры, отводившие тепло в космическое пространство. Не будь их, корабль, идущий с работающими на полную мощь двигателями, даже в глубоком вакууме межзвездной среды сгорел бы в течение часа!

В своем служебном кабинете Командир Порта адмирал Хейнес внимательно следил за стрелкой хронометра. До назначенного срока оставались минуты, потом секунды…

– Чистого космоса! - низкий голос адмирала прозвучал хрипло от сдерживаемого волнения, - Пять секунд - четыре - три - две - одна - старт!

И весь космический флот взмыл в воздух.

Первая цель теллурийского (земного) флота была очень близка от дома-босконцы построили одну из своих баз на спутнике Нептуна, то есть в пределах Солнечной системы. Босконская база находилась так близко от Главной Базы на Земле, что только мощное экранирование и неусыпная бдительность землян не позволяли лучам босконских детекторов обнаружить Главную Базу. Вместе с тем босконская база была столь мощной крепостью, что посылать против нее обычные боевые корабли Галактического Патруля просто не имело смысла. Теперь эту базу необходимо было уничтожить.

Вскоре (ибо время, необходимое для преодоления расстояний между планетами Солнечной системы, невелико) босконцы обнаружили опасность и вступили в бой с кораблями землян. Но едва завязались первые схватки, как босконцы осознали, что столкнулись с чем-то новым, ранее не виданным. Однако было уже поздно. Босконцы не могли даже обратиться в бегство, ибо были "заякорены" кораблями землян, а эфир, сплошь забитый помехами, не позволял доложить Гельмуту о происходящем. Крейсера первой линии, стартовавшие с Главной Базы землян, по существу не сражались с босконцами. Подобно бульдогам, они просто вцеплялись в свою добычу и держали ее мертвой хваткой, не отвечая на залпы боевых излучателей босконцев. Защитные экраны земных кораблей работали на всю мощь, отражая в пространство низвергавшиеся на них смертоносные потоки энергии, излучаемые с кораблей и береговых установок босконцев на спутнике Нептуна. Но корабли землян не отвечали, хотя ни одному босконскому кораблю не удалось освободиться от своего "якоря". И тут в игру вступили корабли-истребители второй линии. Развернув экраны, блокирующие босконские корабли от притока космической энергии, они принялись методически расстреливать неподвижные цели. Из раструбов чудовищных излучателей залп за залпом вырывались самые мощные разрушительные силы, когда-либо созданные передвижными установками. Под сокрушительным натиском землян наружные защитные экраны босконцев были смяты в одно мгновение. Экраны второй линии защиты вспыхнули фиолетовым пламенем и также были уничтожены. Внутренние экраны упорно сопротивлялись, переливаясь всеми цветами радуги, но и они не выдержали натиска и, меняя свои цвета на все более темные оттенки, разрушились. Теперь лишь силовые стенки босконских кораблей, способные выдержать взрыв двадцати тонн дуодека, отделяли основной корпус от гибельных лучей противника. А всеразрушающие потоки энергии по-прежнему обрушивались на корабли босконцев, лежавших в вынужденном дрейфе. Направленные потоки энергии, сталкиваясь, образовывали видимые и осязаемые вихри - настолько высока была интенсивность энергии. Эти огненные вихри пересекали арену сражения и уносились в космическое пространство.