Родери. Тайны прошлого - Анюта Соколова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отвлеклась. Итак, кто у нас там дальше? Стефан – талантливый погодник, гордость отца и наследник рода. Он вызывает симпатию – хотя именно это более всего и настораживает. Как подсказывает опыт, я проникаюсь симпатией исключительно к преступникам. Тем не менее Стефан последний, кого я стала бы подозревать, хотя и у него могла быть причина, пусть и самая невероятная. Пока мне достоверно известно лишь о его проблемах в семейной жизни. Ссора, подслушанная Дагларом, подтверждается показаниями кухарки. Измена жены – достаточный повод потерять аппетит? Кстати, супружеская неверность – единственная веская причина для развода, которую признаёт наша знать. Неверность жены, разумеется. Мужья – в очередной раз поминаю Рейстара Строгого, то-то бедняга вертится в могиле – гуляют безнаказанно. Может ли Илена настолько жаждать свободы, чтобы отважиться на скандал?
Илена. Здесь всё сложно. Окажись она воровкой, Огюст с Эрнестой наперегонки понесутся в храм благодарить Всевышнего. Мотивов опять-таки нет. Есть застарелая обида на то, что родители не разрешили учиться, и теория о вырождении магии. Впридачу навязанный родителями брак, муж, с которым она не спит уже три года, и обвинение в супружеской измене. Как приговаривает учитель: «Когда женщина не любит вас, в большинстве случаев это означает, что она любит кого-то другого». Допустим, у Илены в Зиргоре любовник, а ежедневные посещения лечебницы – лишь благовидный предлог выбраться из дома. Но связано ли это с кражей летописи?
И остаётся Тейна, моя главная подозреваемая. Отнюдь не потому, что она меня оскорбила: важно то, зачем она это сделала. Как могла рассуждать Тейна? Королева, которую неофициально попросили об услуге, – не сотрудник Службы Правопорядка. Дознавателя хоть последними словами обзови, он при исполнении, работу не бросит. А Оллиэйра Валлэйн – частное лицо. Вполне может возмутиться и уйти. Вопрос в том, боялась ли Тейна, что я докопаюсь до её интрижки с экономом, или у неё были более веские причины?
Предположим, она всерьёз увлеклась Миланом. Настолько, что решила сбежать с любовником-человеком… Бр-р-р, мелодрамой отдаёт, и всё же – почему нет? Тот же Даглар из-за человеческой девушки готов был отказаться от миллионного наследства, значит, не так уж это и невероятно. Понятно, что ни о каком приданом речь уже не идёт, а устроиться на приличное место у Милана получится не сразу. Тут-то и пригодятся золотые ложки из тайников. Как бы ни ярился Огюст, честь рода Реллан перевесит. В воровстве он дочь открыто не обвинит, в суд не потащит, и Тейна спокойно продаст украденное добро.
«Продала бы, – напоминаю себе. – Тайники-то пусты. Или не совсем? Неплохо бы уточнить, что означает хлам в понимании главы богатого рода». С этой мыслью я запускаю поисковое заклинание, которое приводит меня в гостиную. В ожидании ужина здесь собралась вся семья. Тут и Тейна, чинно сидит рядом с женихом, руки образцово сложены на коленях, губы натянуто улыбаются. Моё появление нарушает томительную тишину, словно камень, всплеснувший стоячую воду.
– Ваше Величество? – взволнованно вскидывается Эрнеста. – Вы что-нибудь узнали?
Многозначительно улыбаюсь: пусть понимают как хотят. Бегло оглядываю остальных. Огюст до предела напряжён, Стефан и Илена спокойно-сосредоточенны, Даглар сохраняет приличествующее гостю сдержанное любопытство. Тейна отвечает мне откровенно вызывающим взглядом. При этом она бледна и взвинчена, что заставляет меня усомниться в её виновности, но пока рано делать какие-либо выводы.
– Господин Реллан, вы мне нужны.
Огюст без возражений встаёт и выходит в коридор. Плотно прикрывает дверь, встревоженно поворачивается.
– Не здесь, – быстро произношу я. – Пройдёмте в кабинет.
Сгущающиеся синие весенние сумерки создают полумрак. Постепенно включаются светильники: такое ощущение, что незримый слуга зажигает настоящие факелы. В заклинание заложены даже иллюзия дыма и потрескивание огня. Очень атмосферно. В кабинете я занимаю кресло-трон, Реллану волей-неволей приходится сесть на диван.
– Я вас слушаю, госпожа Валлэйн. У вас появился подозреваемый?
Вопрос пропускаю мимо ушей – не хватало ещё отчитываться перед одним из кандидатов в оные.
– Необходимо уточнить ряд важных моментов. К примеру, что сейчас хранится в тайниках?
– Всякая рухлядь. Вышедшая из моды мебель, старые люстры, неполные сервизы, подпорченные временем ковры и картины. По-хорошему, всё это следует разобрать: что-то выбросить, что-то отправить в музей. Никак не доходят руки.
Тонкие пальцы постукивают по столешнице.
– Но среди хлама могли затеряться ценные вещи?
– Лишь для знатоков и историков. Недавно в галерее Бальмонда гнутую вилку эпохи Дэрдана продали за двадцать тысяч, – Огюст снисходительно усмехается. – В таком случае в тайниках замка полно ценностей.
– И сколько у вас таких тайников?
– Было пять, – без запинки отвечает он. – При Онориге три самых крупных из них превратили в гостевые спальни. Остались два поменьше. Вы хотите на них взглянуть?
– Чуть позже. Господин Реллан, прошу вас подумать и ответить честно. Допустим, ваш сын решит развестись с Иленой…
– Немыслимо! – резко перебивает Огюст.
– Прошу вас, дослушайте. Мы обсуждаем вероятность. Предположим, Стефан разорвёт свой брак и женится на магичке шестого-седьмого уровня. Или на девушке без магии вообще. Как в этом случае поступите вы? Вычеркнете его из рода? Лишите наследства?
– Стефан никогда не совершит подобной глупости!
– Дайте мне ответ, господин Реллан.
На скулах главы рода ходят желваки. Непроизвольно он стискивает пальцы в кулак.
– Маг, не ценящий своё происхождение, не заслуживает чести носить благородное имя Релланов! Свяжется с человеком – пусть убирается к людям! – его лицо темнеет от гнева.
– То есть вы вышвырнете его вон и исключите из завещания?
– Да, – жёстко бросает Огюст.
«А это любимый сын, отцовская гордость», – с горечью отмечаю я.
– Идёмте проверим тайники, – я поднимаюсь.
– Вы очень странно ведёте расследование, – раздражённо выпаливает Огюст. – Провокационные вопросы не приблизят вас к разгадке.
– В данном деле нет ни улик, ни свидетелей, господин Реллан. Только версии и пять подозреваемых, – я нарочно не смягчаю свои слова. – Один из этих пятерых взял летопись – единственный достоверный факт. Заклинание Поиска бесполезно, следов нет, обыскивать зáмок – пустая трата времени и сил. Приходится задавать вопросы. Или вы предпочитаете, чтобы я по очереди просмотрела воспоминания каждого?
Он вздрагивает.
– Вы на это способны?
– Вполне, – то обстоятельство, что после применения первого же заклинания мне придётся как минимум полдня отдыхать, я опускаю. – Однажды я раскрыла убийство, выудив воспоминания трёхдневной давности.
Светлые даже при скудном освещении глаза Огюста сверкают.
– В моей памяти можете копаться хоть сейчас! Уму непостижимо – подозревать меня! Меня! – он потрясает кулаком. – И каковы, по-вашему, мои мотивы?!
– Перечислить? – ухмыляюсь я. – Например, тайное увлечение
