Звезда Пандоры - Питер Ф. Гамильтон

— Вот как?

Для широкой общественности Содружества новый флот появился словно по волшебству. Стоило Элейн Дой объявить о его создании, и уже через не­делю флот стал материальной реальностью. На Высоком Ангеле началась сборка кораблей, а в ближайших к Паре Дайсона мирах департаменты плане­тарной безопасности занялись установкой детекторов червоточин. Все было под контролем. И даже Алессандра Барон в своем шоу проявила сдержанное удовлетворение, хотя перспектива повышения налогов подверглась детальному анализу её персонального внимания.

Адмирал Кайм был удивлен тому, насколько гладко прошел переход. Конечно, подсобило то, что персонал и оборудование были перемещены с Аншана на Высокий Ангел, пока он летал с разведывательной миссией к  Паре Дайсона. Это позволило ему сконцентрировать внимание своего экипажа на огромном расширении потенциала и возможностей, которые повлечет за собой превращение Агенства в военный Флот. К тому же, 90 процентов своей взрослой жизни, он занимался масштабно-управленческой деятельностью.

Первая Военная База для сборки космических кораблей находилась в тридцати-сорока километрах от Высокого Ангела. Через червоточины из Керенска туда доставлялись необходимые компоненты. В одном из новых зданий Бабуянского Атолла находился офис Кайма. В здании также разместились основная часть администрации Флота, проектные группы и исследовательские бюро.

Офис Уилсона располагался на верхнем этаже. Он ему не нравился. В то время, как он был в полете к Паре Дайсона, дизайнер выбрал ретро-современный стиль: отражающая свет мебель из белого дерева привезенного с Ниски, а полы и стены с монохромным освещением. Это было похоже на работу в операционной. Единственной приятной деталью был вид на прилегающую территорию. Лишь треть Бабуянского Атолла была городской структурой, оставшаяся площадь была парковой зоной, с густой травой и жадно растущими саженцами. Между аллеями и озерами были ровные участки, похожие на жемчужную текстуру бетона, которые в один прекрасный день вырастут в здания. Он наслаждался пейзажем, и не в последнюю очередь ночным видом Икаланайза с его быстро движущимися рыжеватыми облаками, дрейфующими высоко над кристальной поверхностью купола. Было просто удивительно, что последние несколько лет разбудили старую добрую страсть к путешествиям. Каждый раз выглядывая и видя экзотический газовый гигант он был не уверен, что когда-нибудь сможет вернуться к старой работе в «Фарндейле».

Анна должна была прибыть первой на собрание конференции, запланированной для разработки правил формирования Флота, ей было добираться ближе всего. Её повысили до лейтенанта-коммандера, и теперь она работала его штаб-офицером в соседнем офисе, где отфильтровывала всех, кто хотел его личного внимания для просмотра собственных проектов. Анна пришла вместе с Оскаром; Уилсон еще из-за двери услышал, как они оба смеются.

— Катер Кантил пристыковался несколько минут назад, — доложила Анна. — Она скоро будет здесь.

— Все правильно, — кивнул Уилсон, сверившись с виртуальным расписа­нием.

Она тепло улыбнулась адмиралу, и он ответил ей тем же, а потом помахала рукой, на которой блеснуло обручальное кольцо. Он сделал ей предложение сразу после приземления «Конвея». Анна согласилась. Оскар спросил о дате, но они так до сих пор и не выбрали время для официальной процедуры — классический случай чрезвычайной занятости на работе. Зато они вместе по­селились в хорошенькой квартирке на краю купола.

Прибыл Рафаэль Колумбия, одетый в безукоризненный черный мундир, и сразу же спросил, не назначена ли дата бракосочетания.

— Моя собственная помолвка длилась пятнадцать лет, — сообщил он. — Уверен, вы сумеете побить этот рекорд, если хорошенько постараетесь.

На лице Уилсона появилась вымученная улыбка. Дата их свадьбы давно стала на Первой базе дежурной шуткой.

После формирования флота Колумбия стал вице-адмиралом, ответственным за безопасность планет, и заместителем Уилсона. Он со своими помощниками обосновался на Керенске и стал быстро прибирать к рукам все управления и агентства, составлявшие основу его расширяющейся империи. Перед ним стояла задача заставить правительства планет обеспечить мощные силовые поля вокруг главных населенных пунктов, что требовало немалого политического давления, и Колумбия как нельзя лучше подходил для этой роли. Единственным на данный момент спорным пунктом между ним и Уилсоном был вопрос контроля над проектом Наташи Керсли, разрабатываемым в Сиэтле.

Колумбия настаивал на включении ее отдела в состав службы безопасности планет и переводе на Керенск, а Уилсон доказывал, что разрабатываемые Наташей системы предназначались для кораблей и потому их место было на Пер­вой базе. В конце концов в спор вмешался Шелдон, и после согласования с пре­зидентом решение было принято. Колумбия этот вопрос больше не поднимал.

В кабинет вошли Даниэль Алстер и Дмитрий Леопольдович. Уилсон слегка удивился: он ожидал, что Алстер приедет вместе с Кантил, поскольку они оба представляли на этом совещании комитет по надзору, а Леопольдович был ученым из Санкт-Петербургского института стратегических исследований. Раз­работки в данной отрасли применялись на практике весьма редко — только в тех случаях, когда национальные сепаратистские движения решались использовать против своих правительств физическую силу. Еще во время работы в «Фарндейле» Уилсон не раз слышал, как маститые политики пренебрежительно называли стратегов-аналитиков разработчиками военных игр. Впрочем, в те времена с таким же пренебрежением относились и к астрономии.

Дмитрий несколько лет назад прошел третью в своей жизни процедуру омоложения, обеспечившую ему тело двадцатилетнего юноши с редеющими светлыми волосами. Его бледная кожа, почти такая же белая, как у альбиносов, вкупе с нерегулярным питанием и недостатком движения придавала ему вид коренастого вампира. Дмитрий кивнул Уилсону и уселся на свое любимое место — спиной к окну.

— Как там Боуз? — спросила Анна у Алстера.

— Оживление меня всегда шокирует, — признался Даниэль. — Эти клоны-акселераты нисколько не похожи на людей.

— Но его сознание в порядке? — поинтересовался Уилсон.

— О да. Загрузка памяти из хранилища прошла успешно. Последнее, что он помнит, это обновление ячейки на «Втором шансе» перед вылетом в Темную Башню.

— А Эммануэль?

— В том же состоянии. Хотя она намного спокойнее, чем Боуз.

— Что ты имеешь в виду?

— До этого я только раз встречался с Боузом, и он показался мне немного нервным. Этот недостаток… в некоторой степени усилился. Врачи сказали, что информация о ситуации, предшествовавшей его оживлению, произвела на него очень сильное впечатление.

— Ты говоришь о предостережении, полученном нами во время разведывательного полета?

— И это тоже. К несчастью, мы так и не узнали, откуда именно было получено это предостережение. Оживляемые личности часто опасаются, что их прежнее сознание еще где-то существует. В данном случае опасения граничат с шизофренией.

— В предостережении ясно говорилось, что праймы их убили.

— Я знаю. Но Боуз буквально одержим вопросом: кто послал предупреждение? Он подозревает, что его подлинное сознание еще живет там в какой-то неопределенной форме. И это достаточно логичный вывод. Кроме того, его жена заявила о разводе с ним. Психолог объяснил, что Боуз воспринял это как отторжение его новой личности, что только усугубило положение.

Уилсон и Анна переглянулись.

— Мы все время чувствуем себя виноватыми перед ним, — сказала она.

— Да, — смущенно подтвердил Уилсон. — Что еще говорят врачи?

— Через пару месяцев они выпишут его из клиники. Физически он будет на пике формы. Что же касается сознания… Они говорят, что после каждого оживления требуется целая жизнь, чтобы преодолеть травму. И Боуз не исключение. Его будут держать на антидепрессантах, пока он не выкарабкается.

— Он не говорил о своих планах на будущее?

— Нет. Он получает много предложений от СМИ. Их интересует не только его биография, но и комментарии относительно конфликта с праймами. Думаю, его могли бы восстановить на прежней должности в университете. И мы бы настоятельно советовали ему принять это предложение — на Гралмонде он не сумеет нанести большого вреда.

— Надеюсь, он не собирается поступать на флот?

Даниэль усмехнулся.

— Нет. На этот счет можете быть спокойны.

Выражение облегчения на лице Уилсона рассмешило Оскара.

В кабинет вошла Патриция Кантил.

— Спасибо, что подождали меня, — с профессиональной улыбкой сказала она.

— Ты не опоздала, — откликнулся Даниэль. — Да, чтобы закрыть тему Боуза. Как только он и Эммануэль будут готовы выписаться, состоится небольшая церемония. Патриция, это ваша инициатива?