Последний ряд, место 16 - Давид Кон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Габриэль придвинул свое кресло ближе и прижался плечом к плечу Даны.
– Ты имеешь в виду непродуманность убийства? Спешку? Риск, который взял на себя убийца? – Габриэль на мгновение задумался. – Я с тобой согласен. Конечно, решение стрелять в зале кинотеатра связано с какими-то особыми обстоятельствами, о которых мы пока ничего не знаем. Но мы продолжаем расследование. Да и профессору Пастеру пока обвинения никто не предъявил. Пока он только подозреваемый.
Габриэль взглянул на жену и вдруг подумал: а что, если Дана права? Что, если все было совсем не так, как он себе представляет? А вдруг какой-нибудь коварный и хитрый негодяй расставил ловушку и решил заманить в нее полицию? И он, многоопытный комиссар Габи, в эту ловушку угодил. И теперь не хочет слушать доводов разума, упрямится и все глубже погружается в трясину. Полковник поймал на себе взгляд Даны. Нет, этого не может быть. Он пока не слышал никаких доводов разума. Только эмоции. Мудрый ученый, способный просчитать любой свой шаг, не пошел бы на такое нелепое преступление. Да, то, что произошло в зале кинотеатра, не вписывается в психологический портрет профессора Пастера. Но ведь баллистическая экспертиза не ошибается. Убийца располагался справа и чуть ниже жертвы, на расстоянии от двух до четырех метров. Зал кинотеатра имеет небольшой уклон. И девятнадцатый ряд расположен ниже двадцать четвертого. На расстоянии трех метров и двадцати пяти сантиметров. И место, на котором сидел профессор, было правее убитого. Так что все сходится. В момент выстрела убийца находился в зале. Кто же это, если не профессор Пастер?
Он еще раз взглянул на Дану. Та с надеждой смотрела на него. Он был бы рад сказать ей, что снимает подозрения с ее подзащитного. Но не может этого сделать. Разоблачение убийцы для него дороже, чем даже ее благодарность. Он никогда не согласится подтасовать улики или закрыть глаза на одну из них. Дана это знает и не станет требовать от него такое.
А если все-таки комбинация? Придуманная коварным и хитрым негодяем. Но какая? Может быть, убийца перемещался по залу? Сел за профессором Пастером, пригнулся, чтобы его не было видно, выстрелил и пересел? Как быстро профессор Пастер и другие зрители в зале отреагировали на звук выстрела? Конечно, не мгновенно. Значит, какие-то доли секунды у убийцы были. И за эти доли секунды он мог пересесть и остаться незамеченным. Нет, это немыслимо. Тот же профессор Пастер не мог не слышать копошения за своей спиной. Обязательно обратил бы внимание на такого человека. Увы, но он ничем не сможет порадовать сегодня Дану. Более того. У него есть для нее еще одна неутешительная новость.
– Есть еще кое-что, о чем ты, как его защитник, должна знать.
Габриэль виновато пожал плечами. Дана опустила глаза. Тон бывшего супруга не сулил ничего хорошего профессору Пастеру.
– Что еще? – мрачно спросила она.
– Этот журналист Голованов приехал, чтобы поговорить с русским бизнесменом, который живет в Израиле. Этот бизнесмен, как я понял, человек серьезный и очень богатый. Голованов вел против него какое-то расследование.
– Расследование? – оживилась Дана. – Серьезное расследование?
– Наш молодой сотрудник беседовал с людьми, которые принимали здесь Голованова. Судя по всему, расследование серьезное. И грозило бизнесмену большими неприятностями.
На губах Даны заиграла улыбка.
– Значит, у этого бизнесмена был мотив убить журналиста?
Габриэль кивнул, но в его тоне появились снисходительные нотки, как у всякого человека, знающего больше, чем остальные.
– Думаю, да. У этого бизнесмена был мотив убить журналиста. Но понимаешь, в чем дело, дорогая. – Габриэль взял Дану за руку, словно пытался смягчить впечатление от того, что собирался сказать. – Ни самого бизнесмена и никого из его окружения не было в зале кинотеатра во время убийства. Это мы проверили. Но также мы выяснили…
Снисходительный неторопливый тон Габриэля начал раздражать Дану.
– Что вы выяснили? – резко перебила она. – Говори уже.
Габриэль удивленно взглянул на Дану, не понимая, чем именно вызвана ее резкость.
– Выяснили, связан ли кто-нибудь из наших подозреваемых с этим бизнесменом.
– И что?
– Механик с завода пищевых добавок никак не связан. А вот Пинхас… Профессор Пастер… Год назад он получил премию от «Фонда поддержки научного прогресса». Довольно крупная сумма.
Дана пожала плечами. Дескать, что плохого в получении научной премии, хотя понимала, что Габриэль не договорил.
– Не сомневаюсь, что Пинхас получает много научных премий.
– Конечно, – несмотря на раздражение Даны, Габриэль не сменил ни тон, ни темп разговора. – Но дело в том, что этот фонд принадлежит этому самому бизнесмену Олегу Михайлову. И кстати, именно он вручал чек профессору Пастеру. В торжественной обстановке. А после церемонии устроил в его честь ужин. На своей яхте, которая пришвартована в порту Герцлии. Сидел рядом с профессором, поднимал в его честь тосты и обещал «поддерживать талантливого ученого во всех начинаниях».
Габриэль замолчал. Он смотрел на Дану, и в его взгляде смешались торжество победителя с нежностью к сидевшей рядом с ним женщине и осознанию своей вины перед ней. Несколько секунд под кленом царила полная тишина.
– Сделай мне одолжение, Габи, – прервала молчание Дана.
– Конечно, дорогая, – оживился Габриэль.
– Дай мне адреса всех зрителей, которые были в зале. Твои люди наверняка их переписали.
– Переписали, конечно. Ты хочешь поговорить со всеми?
– У меня нет другого выхода, – вздохнула Дана и выбралась из кресла. – Ты прижал меня к стене. У тебя есть улики против моего доверителя. Косвенные, правда, но улики. Мне теперь придется проверять все и всех.
Габриэль тоже поднялся и обнял Дану за плечи.
– Вообще-то заключение баллистической экспертизы – это не косвенная улика.
– Но и не прямая, – возразила Дана. – Все-таки восемьдесят процентов – это не сто. И суд на основании только этой улики никого в убийстве не обвинит. А связь Михайлова с Пинхасом Пастером – это косвенная улика.
– Пусть так, – согласился Габриэль. – Позвони мне завтра, я перешлю тебе все адреса. Это, в конце концов, не секретная информация.
Дана ощущала на плечах его крепкие руки, вдохнула привычный запах его одеколона и почувствовала, как вдруг закружилась голова. Осторожно, но решительно выбралась из объятий бывшего мужа.
– Мне пора.
По лицу Габриэля вновь пробежала тень, словно он ждал от бывшей жены совершенно другой фразы. «Что ты хотел, чтобы я тебе сказала? – усмехнулась Дана. – Мы разошлись два
