Принцип предательства - Ольгерд Малей

– Я вам заплачу – голос Фионы прервал размышления Винглера.

– Что?

– Я сказала, что готова оплатить вашу работу, нанять вас. Вы же об этом подумали?

Чарлз закрыл зеркало и, стараясь скрыть своё удивление, ответил:

– Вообще-то, если невозможно вскрыть гроб официально, то за незаконные операции меня посадят в тюрьму или как минимум лишат лицензии.

– Да, я не подумала… А может вы сумеете найти иные доказательства его гибели, чтобы я успокоилась… или его не гибели – Фиона вопросительно смотрела на Чарлза, нижняя губа дрожала, глаза опухли от слёз.

Винглер почему-то был уверен, что перед ним стоит абсолютно нормальная женщина, попавшая в горе и ищущая правды и помощи. Он не мог отделаться от ощущения, что хочет верить ей, но что-то его всё-таки сдерживало.

– Поедем ко мне, я вас накормлю обедом и всё-всё расскажу, покажу фото, вещи, тем более, что дочка в школе, никто не помешает. Если вы согласитесь, то я хотела бы, чтобы это было исключительно конфиденциально.

Этот умоляющий взгляд не выдержал бы ни один человек. «В конце концов – подумал Чарлз – я могу понаблюдать за ней ещё какое-то время и определить поточнее степень её нормальности, и может информации будет достаточно, чтобы помочь советом. Да и домашний обед тоже немаловажный фактор».

– Вы далеко живёте?

– Северный Ванкувер.

– Хорошее место, автомобиль?

– Нет. После похорон боюсь ездить из-за своего состояния.

– Ну а я на машине, вы хорошо готовите?

Глаза Фионы сразу высохли, а губ коснулась мимолетная улыбка.

– Надеюсь, вам понравится.

– Ну тогда поехали, но это не значит, что я согласился. Для принятия решения мне нужен максимум информации. Окей?

– Договорились.

Фионе первый раз за последние месяцы стало немного лучше. Всегда легче, если тебе кто-то верит и у тебя появляется надежда.

Глава 3

Леммон очнулся от дикой боли. Он попытался пошевелиться, но у него плохо получилось.

– Очнулся, голубчик. Вот и хорошо. Зовут тебя как?

– Денни.

Мужчина азиатской внешности в очках, белом халате и шапочке явно был чем-то доволен. На вид ему было не больше пятидесяти лет. Леммон хотел что-то сказать, но доктор его опередил:

– Не торопитесь, теперь я точно могу сказать, что вы ещё успеете наговориться. Вам повезло, вы остались на этом свете, хотя нам изрядно пришлось потрудиться. Всё лето.

– Лето?

Леммон не сразу понял смысл этой фразы. Голова дико болела, мысли путались, хотелось пить. Попытки вспомнить происходящее создавали острую боль, которую голова не могла терпеть. Организм сам знал когда и что необходимо вспоминать. Доктор что-то крикнул в коридор, вбежала маленькая юркая медсестра и принесла ампулы и шприц. Он улыбнулся и, со словами: «Всё будет хорошо», отправил Леммона в глубокий сон.

Организм штука тонкая, но видимо есть высшие силы, которые всё знают и могут. Иначе чем объяснить, что он остался жив, что его вообще нашли. Нашли случайно, через сутки после аварии, и практически вернули с того света, борясь за его жизнь в течении нескольких месяцев. И это не в самой развитой стране мира, а здесь, на Суматре, в провинции Ачех, где врач до сих пор считается волшебником, от умения которого зависит судьба целых поселений…

Каждый день приходили люди в белых халатах, но все они говорили только на своём языке и улыбались любому слову Денни, абсолютно не понимая его. Окном в мир был только доктор со странным именем Тамин. Он всегда готов был обсудить здоровье и погоду, но на волнующие Леммона вопросы ответов не давал. Улыбается, а глаза строгие, внимательные, как у пограничника, который обязан все видеть. И не скажешь, что злые, но иногда, если задержать взгляд, холодок бежал по спине. Это было странно, ведь Денни выжил благодаря этому человеку, а ощущение тревоги не проходило. Да разве могло пройти? Если ты без документов, в палате с решётками на окнах, не понятно где, надеешься, что, как минимум, там же, где и обрывается память о произошедших событиях. С тобой готовы все разговаривать, но понимает только один доктор, да и тот не даёт ответов на такие простые вопросы: «Где я? Где документы? Где коллеги? Кто оплачивает лечение?» А ответ на просьбу позвонить просто шокировал – оказывается связи здесь нет.

Через некоторое время в голове Леммона восстановилась картина трагедии, которая разыгралась с ним, Робертом и Джеком. Принимающая сторона встретила их в аэропорту Медана и к вечеру привезла в небольшой город Кутасане, являющимся главным городом кабупатена Тенгара, по нашему района, провинции Ачех, граничащей с провинцией Северная Суматра. Вечером за ужином определили план поездки на место предполагаемых работ на месторождениях, которые находились на границе с другим кабупатеном где-то часах в трёх езды. Утром за ними должны были приехать джипы.

Кабупатен не спокойный, пограничный между районами, контролируемыми правительственными войсками и непримиримыми боевиками. Это минус для работ, но как сказал один из заказчиков: «Эти проблемы не касаются горного дела, и мы умеем их решать». Сказал уверенно, даже красиво. Леммон успокоился, и они неплохо провели вечер с Джеком в его номере. Роберт ушёл спать. Он прилетел с небольшой температурой. Денни пытался его убедить, что они справятся вдвоём с Джеком и без него, но Роберт был непреклонен. Конечно, без него было бы трудно. Падлс крепкий специалист, а при оценке сложных ситуаций лучше иметь несколько светлых голов, которым можно доверять в профессиональной сфере. И в личной. Всё-таки друзья с юности. Правда после университета Леммон три года отработал за границей, а потом вернулся в Ванкувер. Его пригласила компания, где уже трудились Роберт и Фиона.

Воспоминание о супруге проходили у него странным образом. Сначала ему становилось тепло, а возвращение в реальность было хуже американских горок. Его бросало в беспокойство, которое порождало боль, и требовались не только усилия воли, чтобы успокоить боли, но и помощь медсестры и лекарств.

Фиона – это любовь с первого взгляда. Это счастье, которое ему подарил Бог, а познакомил Роберт… Единственный тонкий момент в истории их дружбы. Падлс был влюблён и имел серьёзные намерения. На вечеринке в честь приезда Денни он представил Фиону своей невестой, но она корректно и ясно дала понять, что это далеко не так:

– Иногда даже очень хорошие и близкие друзья выдают желаемое за действительное – она улыбнулась, с укоризненным взглядом коснулась руки Роберта и посмотрела прямо в глаза Денни. Это был магический взгляд, с которого всё и началось. Фиона выдержала паузу и сделала серьёзное лицо:

– Вы говорят много путешествовали в последнее время?

– Пришлось, по работе.

– Очень интересно, расскажите?

Денни понимал, что Падлсу как организатору вечеринки и хозяину дома было не очень приятно, но он не поддержал друга. Он просто не смог и не хотел смотреть в сторону Роберта. Леммон, рассказывая свою историю, успокоился, а затем в разговор включились другие коллеги, вино, музыка… он уже и не помнил об эмоциональном конфузе, он влюбился, и длится это состояние почти семнадцать лет. Денни был благодарен, искренне благодарен Роберту за то, что он познакомил его с счастьем. Настоящий друг!

Падлс потом всегда давал понять, что несколько расстроен. Но раз Фиона сделала свой выбор – он его принимает и уважает, тем более, что это выбор в пользу лучшего друга. После свадьбы они частенько приглашали его к себе в старый дом, а потом и в новый, из-за которого пришлось влезть в кредиты, часто выезжали вместе на природу. Роберт так и не нашёл себе свою половину и любил повторять, что женится, когда найдёт такую, как Фиона. Все смеялись…

Денни было очень приятно, что его жена является верхом совершенства и примером для других. С течением времени он стал думать, нет – ему было легче так думать, что Роберт всё сделал абсолютно правильно. Он как истинный друг помог найти его, Леммона, счастье. Друзья ведь для этого и случаются в жизни, чтобы давать тебе полноту ощущений, помогать в трудную минуту, чтобы тебе было хорошо, и ты был счастливый…

Всё вроде правильно, но где-то внутри сидела заноза, что чего-то не хватает в этой формулировке, что-то не очень корректно, но думать об этом не хотелось, не хватало времени, да и не было смысла, ведь все хорошо…

Леммон отвлёкся от размышлений, в коридоре зазвучали шаги доктора, он научился их распознавать. Доктор ходит быстро, по-хозяйски. Ему необходимо поддерживать порядок, поэтому он всегда старался всё осмотреть и перекинуться парой фраз с кем-то из сотрудников. Это делало звук его шагов прерывистым. Если кто-то шёл мимо, то он шёл с одинаковой скоростью, если останавливался поговорить, то на приличное время. Поэтому, если ритм шагов прерывался, то это Тамин шёл к нему в палату.