Надежда - Шевченко Лариса Яковлевна

Еще в пятом классе, проводя уроки вместо заболевшего Петра Андреевича, она сказала мне перед всем классом: «Ты по ошибке девочкой родилась, у тебя логический ум. Да и дерешься ты здорово!» И только теперь, в седьмом, я поняла, что значили для меня эти, казалось бы, бесхитростные, даже шутливые слова. Я поверила в то, что у меня не должно быть проблем при изучении математики, и стала самостоятельней, научилась находить радость в понимании предмета. Я полюбила его. (Благодаря ей, любимой учительнице, после школы для меня открылись врата Московского университета и механико-математический факультет принял меня в свое научное лоно.)

Юлия Николаевна никогда не ругает ребят за невыполненное домашнее задание, а просто грустно смотрит, явно воспринимая непослушание как личную обиду. При этом губы ее по-детски оттопыриваются. Виновный молча опускает голову, не возражая, не оправдываясь. Иногда она вбегает в класс и произносит: «Не хочу портить себе настроение. Если у кого были объективные причины не выучить, — сразу сознавайтесь!» Ей никогда не врут, потому что она чувствует обман. Ее коробит и раздражает ложь.

Каждый урок учительницы начинается с улыбки. Ее поведение определяет наш настрой. А ведь у нее забот не меньше, чем у других учителей. «Разве можно начинать решение задачи с кислой физиономией? При этом мозги зажаты, и мысли не текут свободно?» — объясняет она.

Колька Корнеев часто крутится на уроках. Юлия Николаевна подходит к нему, кладет руку на голову и говорит тихо:

— Выпрямись. Ученику со строгой осанкой уже не хочется шалить, и он успокаивается. Теперь собирай мысли и направляй в одно русло. Думай, вникай.

Коля затихает. Но думать у него пока плохо получается. Много «белых пятен» за предыдущие годы. Раз он разошелся и как закричит на весь класс:

— Ой, у меня опять ответ не получился. Ой, я в обморок сейчас упаду!

А учительница спокойно так ему отвечает:

— Не бойся, на земле еще никто не остался — все вскакивают.

Легкая ирония прозвучала в голосе Юлии Николаевны. Все пригнули головы, давясь смехом. Коля быстро угомонился. Он часто брякает глупости и грубости. Мы одергиваем его, а иногда просто молча, сердито смотрим в его сторону. Он с безразличным видом отворачивается. Но я вижу, что как рак краснеет его шея. Юлия Николаевна вдруг подходит к нему и мягко спрашивает: «Этот ляпсус я тебе прощаю, но долго мне еще ждать, когда ты поумнеешь? Мой характер уже стал портиться. Значит, старею. Утешь меня, поторопись. Я гордиться тобой хочу». (И гордилась. Коля стал директором завода.) Коля кисло улыбается, но задумывается над словами учительницы.

У Юлии Николаевны есть редкостная способность: уметь самого, казалось бы, никчемного, неудачливого человека представить состоявшимся, значительным. Она умудряется «выкапывать» в каждом из нас совсем незаметные хорошие качества, приподнимать их на неожиданную высоту, после чего хочется присмотреться друг к другу внимательней. «Коля очень скован, неуверен в себе, поэтому и шалит. Я не хочу его приструнивать. Осадить всегда успею. Он соображает, но упустили его. В семье десять детей. Трудно ему. Взгляни на двоечника с последней парты добрыми глазами. Может, в нем проснется что-то особенное, чего он в себе и не подозревал», — говорит она мне на перемене. И я задумываюсь.

Коля теперь возбуждает во мне участие и любопытство. Может, ему некогда учить уроки, как мне читать художественные книжки? Я раньше его лентяем обзывала, а он вверх голову задирал и ничего не отвечал. Своим аршином его мерила! Теперь я объясняю девчонкам домашние задания, садясь ближе к парте Кольки. Но он часто убегает погулять. Я как-то, работая во дворе, подумала, что ему, как и мне, хочется порезвиться, поскакать. Но я уже привыкла к тому, что работа — в первую очередь, а чтение и игры — в последнюю, а у него, видно, не хватает силы воли, и он все равно играет, когда нужно повторять урок.

Юлия Николаевна не безразличная. Она часто напоминает, что жизненная стезя человека — это путь к совершенству, что наше счастье в глубоких, осознанных знаниях. «Запомните, ребятки, — говорит она, — талант человека заключается в том, чтобы уметь постоянно открывать новое и углублять уже познанное». Помнится: шли мы всем классом в кино, а она догнала нас и вдруг спрашивает:

— Почему идете ссутулившись? Посмотрите на Володю. Плечи опущены, руки болтаются как веревки. А ты, Аннушка, загребаешь пыль ногами. Приподними, пожалуйста, подбородок, плечи расправь, улыбнись. Куда улыбки задевала? По карманам рассовала? Ой, какая вымученная! А где широкая, жизнерадостная, искренняя? С улыбкой на лице в голову всегда приходят добрые мысли. Кому тебе всегда хочется улыбаться? Бабушке, друзьям? Это хорошо! Так. Иди уверенной, стремительной, легкой походкой. Мальчики, посмотрите, красавица-то какая, наша Аннушка! Одни переживают, что ростом маленькие, другие — что высокие, третьи — что полные. Вы должны быть разными! Но каждый обязан любить и уважать себя. Люди редко рождаются грациозными, изящными. Их такими делают родители или они сами.

— Какая там грация, когда таскаешь сумки да мешки? — возразила я.

— А как же «Есть женщины в русских селеньях...»?

И вдруг, как бы оправдываясь, усмехнулась грустно:

— На меня смотрите? Не было у меня ни сил, ни времени расправить плечи.

В семье старшей была при семерых детях. Училась в институте и работала. Муж — инвалид войны. Для меня главное было: не потерять себя, все трудности перенести. Вам несколько легче: у вас есть время подумать о гармонии внешнего и внутреннего, чтобы уметь владение своим телом связывать с душевным состоянием. Но не подражайте друг другу. Каждый из вас — индивидуальность. Осталось немного, — сделать себя личностями. Хотите знать, что значит быть личностью? Очень хорошо! Поговорим потом, а сейчас поторопитесь, в клуб опоздаете.

Юлия Николаевна, мягко улыбнувшись, пошла в сторону магазина. А я вспомнила ее слова: «Ребятки, жизнь человека — функция многих переменных. В этом ее сложность, и этим же она интересна. Чем умнее и трудолюбивее человек, тем глубже он познает функцию жизни. Величайший восторг — чувствовать себя образованным и эрудированным человеком! Учитесь думать, анализировать. Стремитесь жить полезно и ярко. Вот вам одна из многочисленных формул счастья».

— А любовь к мужчине в нашей жизни, на каком месте должна находиться? — скорчив хитрую рожицу, спросила ее в тот же день Валя Панчукова.

Слышу позади себя раздраженный мальчишеский шепот: «Умней вопроса не нашла. Голодной куме все хлеб на уме».

— У всех по-разному, — задумчиво ответила Юлия Николаевна. — Помни одно: любовь к мужчине — только один аспект жизни, хотя и очень важный. Потерпев неудачу на «фронте любви», не стоит делать из этого трагедию.

— А деньги? — осторожно полюбопытствовал Вова Корнев.

— Материальная сторона жизни важна, но ее место в ряду ценностей — где-то ближе к концу цепочки человеческих интересов. Посвящать всю жизнь добыванию денег для роскоши — бессмысленно, если духовная составляющая близка к нулю. А вот прикладывать максимальные усилия в учебе и работе для создания нормальных условий жизни — обязан каждый из вас. А для этого каждый из вас должен подниматься на вдохновенные высоты, стремиться стать профессионалом в выбранной специальности, быть нетерпимым к разболтанности, необязательности, разгильдяйству, чтобы дурное к вам не прилипало, и грязь отскакивала. Невзыскательность губительна. Услышьте самих себя, поймите свое предназначение, стройте себя старательно. Великое счастье — заниматься любимым делом. Никогда не забывайте и проносите через всю свою жизнь то, что когда-то приятно поразило вас. Копите в сердце радость, а не обиды. Не допускайте в сердце ложь. Я еще не надоела вам со своими рассуждениями? — озабочено спросила учительница.

— Нет! — ответил за всех Эдик Набойченко. — С нами никто не беседует на такие важные темы. А если и объясняют, то как-то по-детски упрощенно. Мы понимаем ваши слова. Они для нас — откровения».