Зона отчуждения - Марина Серова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты же боец, Катенька! – Марина сидела у ее кровати и мочила пересохшие губы влажной тряпкой.
Девочка попыталась улыбнуться.
– А тебе мама привет передавала. – Михаил склонился над ней и погладил по голове.
– Я вас помню! Вы к нам приходили, с отцом разговаривали.
– Так точно!
– Как мама?
– Хорошо! Ждет тебя очень. – Девочка натянуто улыбнулась и начала сильно кашлять.
Марина дала ей стакан с водой.
– Дядя Миша, пообещайте мне!
– Да, милая!
– Если что-то со мной случится, вы маму не оставите, защитите ее! Отец ее скоро убьет!
– Конечно! Мы с тобой вместе его на путь истинный поставим. Не будет он больше мамку обижать и тебя. Я обещаю.
Девочка отвернулась к стене и снова закашляла.
– Что с ней? – Миша смотрел на Марину с беспокойством.
– Скорее всего, воспаление легких, еще и радиация дала о себе знать. Девочка истощена, эти отморозки, когда везли ее, еще и с дозировкой переборщили. Нужны капельница и антибиотики, Миша, она долго не проживет. – Марина смотрела на него, из глаз градом текли слезы.
– Будет! – Он открыл одну из досок пола и, достав спутниковый телефон, быстро передал новые данные генералу.
– Понял тебя, принял. Будем думать, как помочь девочке.
Миша отключился и, повалившись на скрипучий вонючий диван, засопел. Снились ему девчонки – жена с дочкой. Он и представить себе не мог, как опытный следователь, ас в своем деле, прошедший не одну горячую точку, может быть таким сентиментальным по отношению к своей семье. Он улыбнулся и провалился в какую-то темную бездну.
Через несколько минут в лазарет нагрянули мордовороты и в ночи увели куда-то Марину. Она вернулась бледная и уставшая.
Миша подлетел к ней. Она рухнула на диван и заплакала.
– Что? – Михаил сел рядом и обнял ее.
– Два трупа, Миша! Я опять их не смогла спасти.
– А куда они их денут? Что-то я не видел кладбища?
– Скормят собакам. Нас всех скормят собакам! Рано или поздно!
Ошарашенный офицер смотрел в пустоту и молчал. Даже для его натренированной психики это было слишком.
Глава 6
Соня устроилась на диване и задремала. А я размышляла. Антон нас запер, это очевидно. Дальше что? В расход нас пустит? Сомневаюсь. Раньше вполне мог убить. Если учесть, что у него оружие есть, а уж у бабки в деревне и вовсе нас врасплох застал. Правда собирается отвезти домой? Маловероятно. Если так, то он в глазах Сони выступит героем. О том, что он кого-то убил, она уже и думать забыла – он умеет убеждать людей, а уж девчонку уболтать, что это все ей показалось, – легче легкого.
Другие варианты? Оставить здесь и припахать к работе? Допустимо. Но толку от двух девиц не слишком много. К тому же отец Сони в курсе, где его дочь. При его связях и деньгах он нас найдет.
Что тогда? Либо Антоша-Бандер нас все-таки вывезет из Зоны и предстанет перед Новиковым героем… Он же не в курсе, что его инкогнито раскрыто. Для меня это было бы оптимально. Антон привозит нас к Новикову, тут-то его и берут под белы рученьки полицейские и раскручивают от и до. Либо он может попытаться шантажировать Сониного отца, требовать денег, преференций или, ну не знаю, самолет на Кубу.
Неплохо бы выбраться отсюда, не надеясь на милости Антона.
Я огляделась. Убогое маленькое помещение, на окнах решетки. Залезла на стол и попыталась открыть окно, напрасно. Свежего воздуха нам не увидеть. Раньше делали на века, не то что сейчас. Решетка сидела намертво. А судя по тому, что окну очень много лет, дерево просто сцепилось с металлом.
Ладно, допустим, выбраться я смогу. Но оставлять здесь Соню не рискну. А она вряд ли согласится безропотно за мной поехать. Девчонка и правда балованная, легкомысленная и отчаянно не желает работать головой.
Я грязно выругалась себе под нос и спрыгнула на холодный бетонный пол. Диван, прогнивший и вонючий, тоскливо поскрипывал всякий раз, когда Соня пыталась на нем перевернуться. Рядом с дверью бритоголовые оставили маленькую бутылочку с водой и пакет с лапшой быстрого приготовления.
– Один на двоих! Заботятся о нашей фигуре, наверное. А то мы быстро располземся на этих деликатесах, да, Сонь? – фыркнула я.
Соня оторвала голову от подушки и тоскливо посмотрела на меня. Не так, ой не так она представляла романтическую поездку в Припять. Да, девчонке после этой поездки понадобится серьезная реабилитация. Вот до чего доводит любовь, слепая, безответная. Сложно ей будет найти человека, который будет любить именно ее, а не папенькины деньги.
– Сонь, очнись, – позвала я и протянула девушке бутылку с водой.
Та мотнула головой и грустно произнесла:
– Жень, думаешь, он нас правда домой отвезет?
– Не знаю, – честно ответила я. – Надеюсь, что да.
Я смотрела на нее, она не реагировала. Я взяла бутылку с водой и, набрав немного в рот, прыснула в ее лицо. Она будто очнулась и закашляла.
– Как думаешь, где Денис? – попыталась я ее отвлечь от грустных мыслей.
– Дома, наверное!
– Сомневаюсь, он тебя любит. А значит, будет с нами до последнего. Обязательно приведет помощь.
– Думаешь? – В ее глазах засветилась надежда.
Я улыбнулась и обняла ее.
Была и хорошая новость. При обыске у меня не обнаружили нож в потайном кармане штанов. А с ним я таких дел могла наворотить. Плохая – спутниковый телефон отобрали. Мы полностью отрезаны от внешнего мира и от Новикова.
Через несколько минут вошел бритоголовый и, завязав нам глаза, вывел из комнаты. Я не стала светить ножом. Это была единственная моя надежда, хоть и очень сомнительная. С парой-тройкой парней, пусть даже вооруженных, я еще справлюсь. Большее их количество – тоже не сказать чтобы серьезная проблема, отобрать у одного оружие и остальных обезвредить. Руки-ноги подстрелить, и все нормально. Только вот есть один неудобный фактор. Соня. Девчонка вряд ли будет спокойно смотреть на перестрелку. Обязательно же начнет путаться под ногами, а прилететь ей может. Ладно, пока ждем и наблюдаем.
Мы вышли на улицу. Качок несколько раз сильно толкнул меня в спину. Под ногами шлепала жижа, я рисковала упасть прямо в нее. Грязь после дождя была вязкой, глинистой. Ноги противно увязли и промокли. Я наткнулась на что-то твердое, споткнулась и полетела вниз лицом. Качок схватил меня за волосы и поднял с земли. Повязка намокла, и материал стал немного просвечивать.
Сделала вид, что поправляю волосы, а сама слегка сдвинула тряпку. Грязь, осевшая на моей физиономии, была как раз под цвет материала.
Незаметно огляделась. Огромный двор, практически безлюдный. Везде бритоголовые
