Антидемон. Книга 16 - Серж Винтеркей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Врученный графу Неглеру артефакт позволял управлять големами так, словно ты тот самый мастер, который их создал, вложив на этапе создания необходимость повиноваться ему. Правда, граф Неглер недовольно щурился, когда получил эти сапоги. Он вроде был и рад, что ему дали такое колоссальное преимущество перед противником, но и прекрасно понимал, почему артефакт был выдан ему в таком виде. Патриарх «Сияющего меча» не был уверен, что граф выживет, и рассчитывал забрать артефакт в случае его смерти. Кто же будет снимать сапоги с побежденного противника в поиске артефактов? Патриарху достаточно договориться с тем, кто будет забирать после дуэли труп, чтобы тот снял и передал его людям сапоги за небольшую сумму, не зная, что внутри находится такой дорогой артефакт. Такие мысли не добавляли наемнику ни оптимизма, ни уверенности в победе на предстоящей дуэли.
Впрочем, Гуарану до его метаний дела не было. Задачей графа было пригнать големов в пятый зал и вместе с ними атаковать Эйсона, если он до этого зала доберется. Патриарх совершенно четко ему пояснил, что его не устроит никакой другой результат, чем смерть этого выскочки. В противном случае он сам проживет недолго…
Эйсон, Дромарское королевство
Площадка действительно оказалась очень близко, в сотне метров. Быстро отработали все процедуры перед дуэлью, но судья команды на старт не давал — по городу разнеслась информация о том, что дуэль будет открытой, а не в лабиринте, и охочие до кровавого зрелища поперли рекой. Тут все было устроено в виде амфитеатра со множеством скамей, уходящих вверх, но вскоре все они были заполнены, и люди стали пристраиваться стоя во всех свободных местах. Когда и там все было переполнено и стало ясно, что новым зрителям места больше нет, судья приказал врубить магический барьер и дал нам команду стартовать.
Фургин, надо отдать ему должное, все же был умелым бойцом. Прощупывать меня слабыми заклинаниями не стал вовсе — видимо, для него собрали много информации с моих предыдущих дуэлей. Впрочем, переданная мне от лорда Жардена информация также говорила о том, что он является сторонником решительного штурма, призванного вселить замешательство и страх в сердце противника и заставить его делать ошибки. В моем случае, конечно, это не сработало, но искусство противника я оценил. В ход пошли неплохие комбинации из огненных и ледяных заклинаний, призванные закрыть паром для меня часть поля сражения, — все как я сам люблю. И расстояние между нами он быстро сократил на десять метров, а я не делал попыток его восстановить.
Я обходился без щитов, много маневрируя. Никто пока что не знал, какой у меня по размеру резерв, и меня это полностью устраивало. Пусть считают, что он не очень велик, раз я так экономлю ману. Если вдруг попадется однажды гениальный противник, который сумеет меня зажать в угол, всегда есть шанс под конец, когда он подумает, что у меня уже почти пуст резерв, и несколько расслабится, смертельно удивить его каким-нибудь мощным и опасным заклинанием. Так что прыжки, перекаты, постоянное перемещение по полю. И вижу, что Фургин все больше и больше приходит в ярость, что никакого толку от его атак нет, они все словно уходят в песок. Уже и лицо красное, и зубы сжаты так, что, кажется, вот-вот эмаль с них посыплется…
Это хорошо. Ни одной моей атаки, он привык к безнаказанности. Да, он понимает, что это временно, но тем не менее все же привык… Фургин все хуже себя контролирует, ему хочется немедленного результата, это тоже хорошо. Он приближается еще на пять метров. Уж очень хочется ему увидеть на песке арены мой бездыханный труп. И его очередной огненный шар тут же натыкается на выставленный мной почти перед ним водяной щит. А что он хотел — надо помнить, что у меня велико искусство ставить щиты на большой дистанции.
Щит не пробит, в воздух поднимается облако горячего пара. Теперь уже он меня не видит. А вполне может быть, и подранен осколками собственного огненного шара. Взрезаю ладонь, посылаю один за другим два кровавых бумеранга — целю на позиции в двух метрах справа и слева от щита. А затем шлю капли льда — веером, на высоте глаз, через каждый метр. Пусть просвистят, пролетая мимо него, пусть он, услышав их, выставляет щиты и маневрирует, главное — чтобы бумеранги не заметил.
— Фургин, бумеранги! — громко орет один из зрителей, и трибуны охают. Подсказывать дуэлянтам строжайше запрещено. Наказания очень жесткие, а в некоторых странах приговор один — смертная казнь. Здесь — нет. Читал, что у лица неблагородного сословия за такое конфискуют все имущество, продают и за счет этих денег выплачивают виру пострадавшему от подсказки дуэлянту. Самого отправляют на каторгу на пять лет. Лицо благородного сословия теряет за такое титул и изгоняется из страны. После дуэли, если выиграл тот, кому подсказали, собирается большой суд, в него привлекают пять самых известных и авторитетных судей из этой страны. Они по итогам разбора ситуации могут отменить выигрыш и назначить новую дуэль. Результаты большого суда распространяются в письменном виде, чтобы с ними мог ознакомиться любой желающий. Ответственность велика, ведь никто из судей не хочет, чтобы об их стране начали говорить, что дуэли в ней больше не соответствуют законам чести. Это удар по достоинству всей знатной части этого государства, включая короля. Так что ставки очень велики.
Вполне может быть, что прокричавший предупреждение зритель не знает всего этого. Прибыл из какой-то глухой деревни и впервые в
