Пробуждение каменного бога - Филип Хосе Фармер

несколько вопросов глубоким и густым даже для громкогласных нешгаев голосом. Улисс отвечал правдиво, не колеблясь. По большей части гостя спрашивали о его имени, откуда он прибыл, где живут такие, как он, и т. п. Но когда он сказал, что прибыл из другого времени, возможно, десяти миллионов лет назад, что его «разморозил» удар молнии и что он прошел через Дерево, то Шегнифа, казалось, самого хватило ударом молнии. Глиху его реакция явно не понравилась; он перестал ухмыляться и начал топтаться на своих огромных костлявых ступнях.

В течение долгого времени тишину нарушало лишь урчание в брюхе троих нешгаев. Наконец Шегниф снял огромные очки и протер их тряпочкой размером с хороший коврик. Потом водрузил их на нос, перегнулся через стол и уставился на сидящего перед ним человека.

— Или ты лжец, — произнес Шегниф, — или шпион Дерева. Или, что тоже не исключено, ты говоришь правду.

Он повернулся к Глиху:

— Скажи-ка мне, крылан, — он говорит правду?

Глих словно усох. Он переводил взгляд с Улисса на Шегнифа и явно пытался решить — объявить Улисса лжецом или сказать, что его рассказ правдив. Бэтмен был бы только рад дискредитировать человека, но если его попытка провалится, он дискредитирует только себя. Может, утрата доверия нешгаев грозит ему смертью — иначе почему он весь покрылся потом в такое прохладное утро?

— Ну? — настаивал Шегниф.

У Глиха имелись все преимущества — ведь он был знаком Шегнифу. С другой стороны, Шегниф мог уже начать подозревать Глиха и его сородичей.

Слова о «шпионе Дерева» означали, что Шегниф считает Дерево разумным существом, да вдобавок враждебным. Если так, он должен иметь представление об истинных движущих мотивах Глиха — ведь он должен знать, что крыланы живут на Дереве! Хотя знает ли это Шегниф? Дхулулихи могли сказать ему, что живут по другую сторону Дерева, и он не смог бы их проверить. Во всяком случае, до появления Улисса.

— Не знаю, лжет он или нет, — заявил Глих. — Он сказал мне, что был Каменным Богом и ожил, — но как он оживал, я не видел.

— А видел ли ты Каменного Бога вуфеа?

— Да.

— А видел ли ты Каменного Бога после появления этого человека?

— Нет, — признал Глих после минутного колебания. — Но я не заглядывал в храм, чтобы проверить, там он или нет. Я поверил ему на слово, хотя не стоило бы.

— Я могу расспросить о нем кошачий народ. Они-то уж знают наверняка, Каменный Бог он или нет, — заметил Шегниф. — А так как они считают его воскресшим Каменным Богом, мне что-то не верится, что они объявят его слова ложью. Будем считать, что он говорит правду.

— Так выходит, он и в самом деле бог? — спросил Глих, не в силах скрыть презрения.

— Есть только один бог, — возгласил Шегниф, не отводя глаз от Глиха. — Единственный. Или ты посмеешь отрицать это? Живущие на дереве говорят, что Дерево — единственный бог. А ты что скажешь?

— О, я согласен, существует только один бог, — торопливо ответил Глих.

— И это — Неш, — сказал Шегниф. — Верно?

— Воистину Неш — единственный бог нешгаев, — произнес Глих.

— Это не то же самое, что сказать, что существует только один истинный бог — бог нешгаев, — произнес Шегниф и рассмеялся, продемонстрировав пасть с белесыми деснами и четырьмя коренными зубами.

Потом он поднял большой стакан воды, в котором торчала стеклянная трубка, и принялся посасывать через нее воду. Улисс удивился: он уже видел, как нешгаи втягивают воду хоботом и потом выпускают ее в рот. Но тут он впервые увидел, как один из нешгаев пьет через соломинку. Впоследствии ему случалось видеть, как они пьют прямо из стакана с узким носиком, приделанным специально, чтобы можно было поднести его к губам, минуя бивни.

— Это неважно, — изрек Шегниф, поставив стакан на место. — Мы не требуем, чтобы кто-то помимо нешгаев поклонялся Нешу: ведь его заботит поклонение только его сыновей и он отказался бы от поклонения посторонних[8]. Я нахожу, Глих, что ты слишком изворотлив. В будущем высказывайся прямее. А выкрутасы оставь нам — неуклюжим тугодумам нешгаям!

Он вновь усмехнулся. Улисс подумал, что Великий Визирь начинает ему нравиться.

Шегниф расспросил Улисса поподробнее. Наконец он разрешил ему и Глиху сесть, и офицеры заботливо усадили их в кресла. Улисс примостился на краешке, ноги его болтались. Но он хотя бы не выглядел таким маленьким и жалким, как Глих, который казался крохотной птичкой, сидящей у входа в громадную пещеру.

Шегниф сложил вместе кончики бананоподобных пальцев и нахмурился, насколько вообще лишенное бровей создание способно это проделать.

— Я изумлен, — возвестил он. — Так ты и есть живой источник тех мифов, которые зародились неисчислимые тысячелетия тому назад. Хотя мне не следовало бы называть их мифами — ведь твоя история кажется правдивой. Вуфеа нашли тебя на дне озера, которое существовало много тысячелетий назад. Нет сомнений, что они нашли каменную статую, похожую на тебя. Даже увертливый крылан признал это. Но знаешь ли ты, что побывал под землей не один раз, пока тебя нашли вуфеа? И множество раз тебя крали, теряли, находили?

Улисс покачал головой.

— Ты был богом, или средоточием, нескольких религий, — сообщил Великий Визирь. — Ты был богом то в одной, то в другой маленькой примитивной деревеньке самых разных племен и сидел, окаменелый, на своем троне, пока деревушка превращалась в метрополию, в столицу высокоразвитой империи. И продолжал сидеть, пока империя разваливалась, цивилизация гибла и в руинах вокруг тебя оставались лишь совы да ящерицы.

— Я Озимандия, великий царь царей[9], — пробормотал Улисс по-английски. И впервые звучание английских слов показалось ему чуждым.

— Что? — переспросил Шегниф, глядя на него поверх нацепленных на хобот очков.

— Я просто говорил сам с собой на языке, который мертв вот уже миллионы лет, ваше визирство, — ответил Улисс.

— Вот как? — воскликнул Шегниф, и его зеленоватые глазки заблестели. — Наши ученые обязательно должны его записать. Собственно, в ближайшее время ты будешь очень занят. Ученые уже прослышали о тебе и теперь не в силах сдержать любопытства.

— Это интересно, — отмахнулся Улисс. Не оставаться же ему, в