Безумие толпы. Как мир сошел с ума от толерантности и попыток угодить всем - Дуглас Мюррей

Несмотря на то, что найдутся люди, которые скажут, что такой актер, как Хаммер, это переживет и что, если он и не находится среди наиболее известных представителей свой профессии, он все же достиг большего успеха, чем большинство коллег, и зарабатывает неплохие деньги, – существует проблема того, что «проблематизация белизны» означает «проблематизацию белых людей». Вместо того, чтобы снять растущее напряжение, похоже, что, когда расовые игры вроде этой становятся повсеместными, они усугубляют ситуацию – и тогда все определяется не просто через термины «расы», но через наиболее агрессивные расистские термины.

Даже антирасизм становится расистским. Одним из основных принципов антирасизма в предыдущие десятилетия была идея «слепоты к цвету» – идея, о которой мечтал Мартин Лютер Кинг в 1963 году. Эта идея заключалась в том, что цвет кожи является настолько незначительной частью идентичности человека, что ее можно полностью игнорировать – возвыситься над понятием расы, и это, возможно, было единственным способом (как и красивой концепцией) избежать влияния расы на каждый аспект любых человеческих взаимодействий в будущем. Однако даже эта идея была раскритикована в последние годы. К примеру, Эдуардо Бонилла-Сильва, президент Американской социологической ассоциации, который также является профессором в Дьюкском университете, сказал, что сама идея «слепоты к цвету» – это часть проблемы. В рамках войны, которую он ведет против концепции «слепоты к цвету», Бонилла-Сильвия заявил, что само понятие «слепоты к цвету» является актом расизма. В своей книге «Расизм без расистов», вышедшей в 2003 году и с тех пор переизданной четыре раза, Бонилла-Сильвия даже опубликовал придуманный им термин «слепой к цвету расизм». Другие академики продолжили его мысль.

К 2018 году сотни преподавателей в Великобритании были вынуждены посетить мастер-классы, в рамках которых они должны были осознать свою «белую привилегию» и понять, как белый цвет кожи может сделать их расистами, хотя они могут даже не осознавать этого. В университетах по всей стране им предлагали согласиться с тем, что белым людям выпало удовольствие наслаждаться незаслуженными преимуществами из-за их цвета кожи, в то время как чернокожий персонал, студенты и коллеги подвергались дискриминации на постоянной основе. Лектор на одном таком занятии, которое проводилось Консультативной группой по чернокожим, азиатским и этническим меньшинствам в Бристольском университете, пообещал, что его Консультативная группа будет приглашать университетских преподавателей для того, чтобы те «проанализировали и осознали деструктивную роль белокожести»[132]. Подобные идеи зародились в Америке, в которой была совершенно иная история взаимоотношений между расами. Однако одной из самых удивительных вещей в расизме антирасистов является то, что они считают, что состояние взаимоотношений рас везде и всегда одинаково и что институции, которые, наверное, являются наименее расистскими в истории, на самом деле стоят на пороге расового геноцида.

Как писали Грег Лукьянов и Джонатан Хайдт в своей книге 2018 года «Пеленание американского сознания», драматизация и преувеличение стали одними из отличительных черт современности. Точно так же, как женщинам могли сказать, что мы живем обществе, настолько переполненным насилия, что его можно справедливо назвать «культурой изнасилования», многие люди ведут себя так, словно живут в обществе, балансирующем на грани фашизма. Странность обоих этих случаев состоит в том, что самые экстремальные заявления на этот счет звучат в местах, в которых подобные катаклизмы маловероятны. В то время как в мире существуют страны, культура которых могла бы быть описана словами «культура изнасилования» (это страны, в которых изнасилование не наказывается и санкционируется законом), западные демократии не могут быть обвинены в том, что находятся в их числе. Точно так же, хоть в мире и есть страны, в которых распространен расизм, и общества, способные вот-вот свалиться в расистское безумие, местом, которое с наименьшей вероятностью ударится в расовые чистки в стиле Германии 1930-х, скорее всего, и является какой-нибудь гуманитарный колледж в одном из либеральных штатов США. Странно, но именно в таких местах звучат наиболее экстремальные заявления и наблюдается наиболее экстремальное поведение.

«Деколонизация» Колледжа Вечнозеленого штата

Колледж Вечнозеленого штата в Олимпии, штат Вашингтон, в течение десятилетий соблюдал традицию под названием «День отсутствия». Название этого дня было позаимствовано из одноименной пьесы 1965 года, написанной Дугласом Тернером Уордом, и его смысл заключался в том, что один раз в году все чернокожие (позднее – все цветные) студенты и преподаватели покидали кампус на весь день – отчасти для того, чтобы встретиться и обсудить насущные проблемы, отчасти для того, чтобы подчеркнуть своим отсутствием тот вклад, который они вносят в сообщество в целом. Эта традиция соблюдалась до 2017 года, когда было объявлено, что в этом году «День отсутствия» будет перевернут с ног на голову. В этот раз организаторы объявили, что хотели бы, чтобы в кампусе в этот день не появлялись белокожие люди.

Один из членов преподавательского состава – профессор биологии Брэт Вайнштейн – опротестовал это решение. Все 14 лет, в течение которых он и его жена преподавали в этом колледже, у него не было возражений по поводу проведения «Дня отсутствия». Однако вот что он написал в своем электронном письме, в котором обращался к тем, кто жил и преподавал в кампусе:

«Существует большая разница между тем, чтобы группа или коалиция добровольно решили устраниться из общественного пространства с целью подчеркнуть их жизненно важные и недооцененные роли (что и являлось темой пьесы Дугласа Тернера Уорда «День отсутствия», как и аналогичное отсутствие женщин во время Международного женского дня), и тем, чтобы одна группа способствовала уходу другой. Первая ситуация – это мощный призыв к осознанности, который, конечно, наносит удар логике угнетения. Вторая ситуация – это демонстрация силы и акт угнетения сам по себе».

Вайншейн сказал, что его ни при каких обстоятельствах не заставят держаться на расстоянии от кампуса в этот день. «Право человека говорить – и быть – никогда не должно основываться на цвете кожи». В этом заключалась его точка зрения.

Самопровозглашенный сторонник прогрессивной политики, приверженец левых взглядов и сторонник Берни Сандерса, Брэт Вайнштейн был не самой очевидной фигурой для обвинения в расизме. И тем не менее он был обвинен. Когда распространилась новость о рассылке им электронного письма, возле его кабинета собралась группа студентов. Там он пытался вести с ними цивилизованную дискуссию, обсуждать недопонимание и его причину. Результаты этих попыток были засняты на камеры телефонов некоторых из студентов. Вайнштейн пытался настаивать на том, что существует разница «между дебатами и диалектикой». По его словам, «дебаты означают, что вы пытаетесь победить. Диалектика означает, что вы