Ловушка для Сверхновой - Евгений Артёмович Алексеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Проклятье! — я бросил взгляд на костюм невидимости. — Испортил хорошую вещь, сука, — пихнул ногой лежащее ничком тело. — Придётся возвраща…
Но договорить не успел. На моих глазах ткань стала быстро, прямо на глазах зарастать, и через мгновение я вновь оказался в идеально прозрачном коконе.
— Всё, поехали! — скомандовал я.
— Подожди, — девушка склонилась над гнером, будто пыталась понять, сдох он окончательно или может ожить.
— Ну чего ты возишься?! Сейчас ещё толпа уродов набежит. — Быстрее, чёрт возьми!
Она наконец выпрямилась и я открыл фонарь кабины, помог Мизэки залезть внутрь, сам запрыгнул на переднее сидение.
— Твою мать! — я шваркнул кулаком по мёртвой панели управления. Балбес! Идиот! Я же выключил двигатели и теперь их вновь можно будет включить живой лапой гнера! — Мизэки, надо опять менять мой ДНК-код.
— Да, я знаю. А ты всё куда-то торопился, спешил, пока я была занята делом, — снисходительная или даже высокомерная улыбка тронула её губы. — И успела набрать материал.
— Умница моя.
Она вытащила медицинский пистолет, и вновь я ощутил едва заметный укол в шею, от которого разошлись волны резкой боли. Двигатели жизнерадостно взревели и, сделав боевой разворот, я устремил аппарат к люку в потолке, откуда мы прибыли сюда.
— Мать твою! — дыра закрылась, да так плотно, что я едва сумел заметить небольшие вдавленности по краям.
Бросив флаер вниз, в самую бездну с кипящим зелёным туманом, я развернулся. Взмыв свечей вверх, понёсся на таран к тому месту, где был люк. Из носа вырвался оранжево-алый пучок плазмы, ударился в потолок. Корпус с тихим шелестом осыпал фейерверк золотистых искр, будто пролился дождь. Напрасно. На потолке не осталось ни то, чтобы дыры, даже царапины. Он слился с махиной корабля и не хотел выпускать нас отсюда. Ловушка захлопнулась.
Как нам выбраться отсюда?! Сукин ты сын, Адам, запер нас в этой тюрьме. Ну, ничего, полковник Громов выбирался и не из таких передряг.
Я вызвал схему этого зала и обнаружил у самого потолка несколько широких труб с заслонками.
— И не думай! — воскликнула Мизэки в таком отчаянье, что я удивлённо взглянул на неё, подняв брови. — Там радиация превышает в сотни раз смертельно опасную дозу! Мы просто сгорим.
— Мы сгорим? Насколько понимаю, вот это… — вызвал экран с панелью управления капсулой анабиоза, в которой Мизэки спасалась от перегрузки. — Защита от разного вида излучения. Вот, — я щёлкнул пальцем по зелёной шкале. — Защита от X-лучей.
— Олег, я смогу спастись от излучения, но тебе нужно пилотировать флаер. Ты не сможешь…
— Ни слова больше! Ложись в капсулу. Всё! Быстро!
Мизэки подчинилась, нехотя улеглась на кресле и сверху её вновь закрыла дрожащая как студень масса, но теперь с зеленоватой плёнкой сверху.
А я нарезал круги под потолком, изучая, как работают заслонки на трубах. Они, то открывались, выплёскивая клубящийся зеленоватый туман, то вновь с громким скрежетом закрывались.
Сжав челюсти, я затаил дыхание и врубив двигатели на полную мощь, повёл флаер прямо в открывшийся зев широкой трубы, которая только что выпустила смертельно ядовитый газ.
Чудовищная боль укутала меня своим чёрным непроницаемым покрывалом. На миг я ослеп, словно у меня вытекли глаза. Впрочем, скорее так и произошло. Жёсткое излучение, невидимая глазу смерть, проникло во флаер, поджарила мою плоть. Но это длилось лишь мгновение. И словно вынырнув из ослепительно яркой вспышки света, обнаружил, что мчусь по цилиндрическому туннелю, чьи серо-стальные стены увили толстые, как бревна чёрные кабели. Фу, наконец-то я выдохнул с облегчением, и откинулся на кресле.
Напрасно я потерял бдительность и расслабился. Флаер вздрогнул всем корпусом, просел, будто на него сверху упал слон. И сквозь прозрачный фонарь кабины я увидел, как вокруг обвилось толстое чёрное бревно. Проклятье! По стенам проходили вовсе не кабели, а здоровенные змеи! По крупной гладкой чешуе, каждая с мою ладонь, анаконды пробегали ярко-синие вспышки света. Электромагнитная атака.
Захлёбываясь и заикаясь, противно взвыла сигнализация, сообщив и так понятный факт, что вся электроника флаера вышла на мгновение из строя. Погас и вновь включился свет. Замерцали с помехами экраны управления. Но изо всех сил я удержал флаер в полете и он слушался меня, словно в благодарность за то, что я не бросил его на произвол судьбы.
Я развернул аппарат и боком ударил его об стену, потом о другую. Бесполезно. Электромагнитный удав не желал отпускать жертву, стараясь раздавить всей своей громадной массой. Повернув штурвал, я заставил флаер крутиться юлой вокруг своей оси. К горлу подступила тошнота, во рту появился металлический привкус крови, голову изнутри расщепила резкая пульсирующая боль.
Перегрузка зашкаливает и даже я начал ощущать её. Тело моё потяжелело, перехватило дыхание. Будто острые раскалённые спицы воткнулись в лёгкие. И вот где-то сбоку я заметил торчащий из стены крюк. Всё заволокло кровавым мутным туманом, но теряя сознание, из последних сил я бросил флаер по инерции на торчащий из стены острый кусок металла. Если ошибусь, то наш утлый челнок разорвёт на куски.
Крррр. Скрежет сотряс весь корпус, но в последнюю секунду я сумел предотвратить смертельный поцелуй флаера и вогнутой стены туннеля. И тут аппарат стал лёгким как пушинка. Громкий шлепок. Разорванная пополам анаконда свалились вниз. Взмыв к потолку я добил её отличным пучком лазера, превратив в бесформенное месиво.
Стены туннеля стали прозрачными и я надеялся, что увижу выстроившиеся в ряд космолёты. Но нет. Мы вдруг выскочили в огромный поражающий своими необъятными размерами зал. В центре от потолка до пола шёл сверкающий стержень, вокруг которого быстро вращались кольца. Вот она — часть устройства для перемещения по Вселенной и альтернативным мирам.
Я покружил вокруг, вдоль прозрачных стен, за которыми висели жемчужные гроздья звёзд. Спустился до пола, взмыл к потолку, пытаясь отыскать выход, но так и не смог. Вернулся к люку, откуда мы вылетели и предсказуемо обнаружил, что он закрыт. Запечатан намертво. И посадил флаер на одну из площадок, выступающую из стены.
Мизэки будить не стал, лишь бросил взгляд на её бледное, проступающее сквозь зеленоватую дымку, лицо с плотно закрытыми глазами, на выглядевшие нереально чёрными пушистые ресницы, и вылез из флаера. Присел на край, над самой бездной. Хлебнул тоника, который взбодрил меня, наполнил тело живительной энергией, которая, по сути, была уже не нужна мне. Ловушка захлопнулась, мы стали пленниками этого роскошного склепа с сияющей «свечой» в центре, поставленной, будто в память
