Большие дела (СИ) - Ромов Дмитрий

Он не успевает закончить, и я остаюсь в неведении относительно того, что именно он хочет узнать. Снаружи вдруг раздаётся вой сирен и звуки подъезжающих машин. Да, про котёнка он, кажется, точно подметил. Сейчас нам всем здесь устроят вот этих самых котят и маски-шоу походу…

В ту же минуту в гараж залетают менты автоматами без прикладов. Эти придурки даже закрыться не додумались…

— Всем стоять, ни с места!

— Фриз! — подхватывает тему кассетник на стеллаже голосом Бони М, — Ай эм Ма Бейка! Пут ёр хендс ин зе эйр!

Ma Ma Ma Ma — Ma Baker — she never could cry…

26. План больше не нужен

Ноги вместе, пятки врозь, поднимите руки над головой, ноги на ширине плеч. Начинаем производственную гимнастику. Нет, это просто атас. Это надо было так влипнуть! Нахера я вообще попёрся с этим придурком Абрамом! У меня тут дела такие… А какие, собственно? Дела-то мои как раз и связаны с отловом этого урода Ашотика Большого-пребольшого… Так что, где я ещё мог бы быть в этот момент?

Нас выводят из гаража. Хроники сицилийской мафии, бляха-муха. Руки за голову, проходим в «Пазик». Вот подстава так подстава. Всех обыскивают и находят пару стволов. Преступное сообщество, банда, ёпрст… Тут и Чурбанов не захочет мараться, чтобы вытащить меня из этого дерьма.

— Брагин, ко мне! — раздаётся вдруг хлёсткий приказ.

Я поворачиваюсь. Во как! А ты-то здесь откуда⁈ Вроде как не дело ГУБХСС по гаражам бандосов отлавливать.

— Это мой рейд, — пожимает плечами старина Дольф, большой и непобедимый, как Иван Драго. — Иди сюда, вставай рядом.

Абрам прожигает меня взглядом из окна автобуса, а Ашотик Большой изрыгает лавины матов, затопляющие всю округу. Его уводят в «буханку». Я киваю Абраму, мол что смогу, то сделаю. Посмотрим, сможет ли Лундгрен-Драго-Торшин помочь выдернуть нашу банду. Хотя бы её главарей.

— А этот чё? — спрашивает рыжий старлей, кивая на меня.

Торшин делает ему знак и что-то говорит на ухо. Тот бросает на меня удивлённый взгляд и, кивнув, проходит мимо.

— Чего сказал ему? — тихонько спрашиваю я.

— Что ты мой агент.

— Ну-ну, — хмыкаю я. — Там ещё Абрама и Амира надо выдернуть. Сможешь?

— Чуть позже, — пожимает он плечами. — Не всё сразу.

Сразу, не сразу, а давай, хотел сотрудничать, сотрудничай, проявляй мастерство и демонстрируй свою нужность.

Я сажусь в «жигуль» к Дольфу и мы трогаемся вслед за «Пазиком» и «буханкой». Меня высаживают у метро и я чешу к себе на «Охотный ряд»… ну, то есть на «Проспект Маркса». Первым делом набираю номер Злобина.

— Леонид Юрьевич…

— Брагин! — выдыхает он. — Если можешь промолчать, лучше ничего не говори.

— Пельмени! — требую я. — Немедленно!

— Твою мать…

Мы встречаемся через полчаса, и я рассказываю ему про разговор с Дольфом и дальнейшие события.

— Какого хера ты туда попёрся? — зло улыбается Де Ниро.

— Во-первых, как было не попереться? Абрам, вообще-то не спрашивал. Во-вторых, вопросы к Ашотику у всех есть и его вообще надо из схемы убирать.

— И что теперь? Мля, ну вы учудили!!! Чудаки на букву «м»!

— Давайте адвоката что ли пошлём какого-то…

— Какого к херам адвоката! Мля, тупой дурак, как был уркой, так уркой и сдохнет. Ни ума, ни фантазии. Идиот. А ты-то, комсорг, твою мать, предприятия, активист и передовой отряд советской молодёжи, о чём думал? Ты может ещё на дела с ними начнёшь таскаться, по форточкам лазить? Что молчишь?

А чего сказать-то? Сказать-то нечего.

— Твои приехали? — меняет он тему.

— Должны были, я Игоря отправил их встречать. Сам-то с Ашотиком тусовался. Товарищ полковник, я понимаю, хреновенько вышло, но шанс был нормальный, тут вопрос-то конкретно стоял. У меня бригада для чего приехала? Чтобы Ашотика прессовать? А тут он уже готовый, к стулу привязанный. Что? Сами посудите.

— Ещё и к стулу привязали?

— Ну, это пацаны Абрамовские. То есть можно было вопрос быстро решить, без пыли и шума, или как там в кино?

— В кино тебе, — недовольно качает он головой. — В том-то и дело, что это нихера не кино. Ладно буду поднимать контакты свои. Посмотрим, что можно будет сделать.

Но делать ничего не приходится. Когда я подхожу к двери своего номера, у меня звонит телефон. Звонит, разрывается.

— Алло, — хватаю я трубку, успевая в последний момент.

— Где ты ходишь-то, раньше меня же свалил? — слышу я весёлый голос Абрама. — Звоню-звоню тебе. Поднимайся наверх. Я здесь уже.

— В казино что ли? — удивлённо спрашиваю я.

— Да. Капитан отпустил.

— Как отпустил?

— Ты чё не рад что ли? — напрягается Мамука.

— Да просто странно как-то.

— Чё странного? — злится он. — Поднимайся, я тебе расскажу.

— Сейчас буду.

Но только я кладу трубку, телефон опять звонит. На этот раз это Борис.

— Я нашёл, что тебе надо, — говорит он.

— Отлично, — отвечаю я. — Сколько?

— Штучка.

— Ого!

— Берёшь или нет? — его голос становится стальным.

— Беру.

— Сейчас подъеду тогда.

— Поднимайся наверх в казино сразу.

— Куда-куда? — удивлённо переспрашивает он.

— На последний этаж, выходишь из лифта и поворачиваешь налево. У двери увидишь здорового чела, скажешь, что ко мне.

— Серьёзно?

— Серьёзней не бывает.

Я поднимаюсь наверх и вижу, как Абрам на радостях нарезается. Лезгинки нам только не хватало ещё. Надеюсь, до распугивания посетителей не дойдёт, их в этот час немного, но всё-таки.

— И как вы вырвались, многоуважаемый Мамука Георгиевич? — спрашиваю я.

— Так капитан твой отпустил. Сказал, что ты всё объяснишь, а ты у меня спрашиваешь. Это как вообще? Я знаю только, что он рыжему старлею сказал, будто замминистра велел отпустить. Это чё вообще за… чепушило?

— Это не чепушило, это наш друг.

— С каких это пор?

— Со вчерашнего дня. Хочет дружить с нами. А ещё хочет Ашотика на Абрама заменить.

— Точно?

— Не знаю, похоже, да, — пожимаю я плечами.

— Так может, он специально всё разыграл, чтобы показать, какой он хороший и полезный нам всем?

— Может и так, — вздыхаю я. — Кто его знает. Чужая душа потёмки. А как вы Ашотика взяли? Как так вышло, что он один и без охраны в наши лапы попал?

— Так пацаны выпасли. Пасли-пасли и выпасли. Гога, точнее. Позвонил из автомата, сказал, что Ашотик к бабе приехал, охрану отпустил, а сам у неё, значит завис. Ну, парни его там и накрыли. Выволокли, как свинью и в гараж притащили.

— А мусора как узнали?

— А это хер его знает.

— Кто-то слил. Как бы они сами додумались? Причём, приехал кто? БХСС, да? Куратор Ашотика сам лично прикатил. Растащил нас по углам и всех отпустил. Ясно, что он всё заранее знал. Точно стуканул кто-то. А кто был в курсе? Только свои, тут и к бабке не ходи. Надо найти крысу-Ларису, иначе как-то неприятно на душе будет, правда же?

— Сука… — Абрам мгновенно становится мрачнее тучи и выпивает сразу полстакана белой.

Силён, брат…

— Сука, — повторяет он и, плотно сжав губы осматривает зал, словно рентген его глаз может безошибочно выявить стукача. — Сука.

— Егор, — подходит ко мне Лида. — Там тебя мужчина спрашивает.

Я оборачиваюсь. У стойки стоит Борис. Делаю ему знак, что сейчас подойду.

— Скажи ему, что я сейчас. Пусть ему нальют пока, чего он захочет.

— Кто такой? — спрашивает Абрам.

— Знакомый.

— Чё за знакомый?

— Мамука Георгиевич! — качаю я головой. — Хороший знакомый. Дела у меня с ним. Что вас беспокоит?

Он смотрит тяжёлым взглядом на Бориса и ничего не отвечает. Не хватало мне только разборок здесь на почве алкогольной интоксикации.

— Он по другой части, не переживайте. С нашим бизнесом никак не связан.

Есть такие парни, у которых от выпивки шторка падает и они становятся невменяемыми. Лезут на рожон, делаются агрессивными, смотрят исподлобья, быкуют, а наутро вообще ничего не помнят и выглядят, как травоядные лапочки. Мамука, конечно, и утром не лапочка, но и вот этого беспредельщика в нём обычно не замечается.