Стражи Красного Ренессанса - Евгений Шкиль

Ах… неважно…

Глава 13

Попутчик Джохара Махмудова

22–23 августа 2091 года

С шумом втянув в себя белую дорожку с капота черного джипа "Тойота" через скрученную в трубочку пятисотдолларовую банкноту КША, великолепный дон Антонио Мануэль Гарсия де Тихуана Фернандес де Сан — Хосе, так, по крайней мере, его представил один из боевиков Народно — освободительной армии Северной Мексиканской Республики, наконец‑то соизволил повернуться к уцелевшим после авиакатастрофы девяти пленникам. Был он небольшого роста, метр шестьдесят, если не меньше. Под толстым накокаиненным носом дона Антонио имелись черные с проседью усы — единственная растительность на его голове. Череп предводителя повстанцев был лыс и отражал полуденное солнце.

— Ну, кто тут у вас главный? — спросил он нетерпеливо по — испански. Глаза его излучали наркотический блеск.

Джохар осмотрелся. Боевиков было человек двадцать. Вооружены в основном короткоствольными автоматами. Невдалеке стояли четыре японских джипа и похожая на гигантский бронетранспортер машина с высокой полупрозрачной кабиной и длинным стволом. Называлось это чудо техники плазмострел "Тацумаки". Махмудов не хотел задумываться над тем, откуда у мексиканцев такое вооружение. Его мутило. То ли от голода, то ли от жары, то ли от удара во время падения левимага, то ли от всего сразу. Страж радовался, что, во — первых, он не главный, а во — вторых, что среди выставленных в один ряд пленников, он оказался дальше всего от дона Антонио. Разговаривать с этим экзальтированным клоуном, возомнившего из себя великого острослова, не было никакого желания. Тем более за предводителем следовал малыш Панчо — гигант — индеец ростом далеко за два метра. В руках этого аборигена мачете казалось перочинным ножиком.

"Чем‑то похож на легионного сержанта Рауля Санчеса, — подумал Махмудов, — только на полголовы выше…"

— Я главный, сэр, — из середины строя отозвался парень в помятых брюках и выпачканной жемчужной рубашке. Он улыбался во все свои тридцать два белых идеально ровных зуба и, несмотря на плачевное положение, довольно‑таки бодро проговорил, — я Рэдбаклер, сэр.

Предводитель скорчил гримасу, как будто его только что оскорбили самыми жуткими ругательствами, какие только могут существовать в великом и могучем испанском языке.

— Как ты меня назвал, козел? — воскликнул дон Антонио и направился к молодому человеку. Следом шел индеец, на фоне которого главарь выглядел сущим карликом.

— Сэр, — с лица парня исчезла улыбка, — вы не поняли, я Рэдбаклер. Вы можете условиться о хорошем вознаграждении за…

Договорить парень не успел, поскольку получил оплеуху от малыша Панчо, рука которого была почти с голову несчастного вэка. Джохару удар показался слабым, почти дружеским, однако молодой человек, надрывно всхлипнув, рухнул наземь, подняв столб коричневой пыли.

— Какой я тебе на хрен сэр, рогоносец? — главарь энергично зажестикулировал. — Еще раз так меня назовешь, я тебе яйца отрежу, изжарю и заставлю съесть. Я сеньор, а никакой не сэр. Ты понял меня, гринго? Сеньор, а не сэр! Понял или нет?

— Да, сеньор, я вас понял, — ответил ошарашенный Рэдбаклер по — испански, коверкая слова и схватившись за покрасневшую щеку, — но вы не должны со мной так обращаться. Вы понимаете, к какой фамилии я принадлежу? У Корпорации договор с Нью — Мексико…

Вместо ответа дон Антонио с разбега ударил парня ногой по лицу. Вскрикнув от боли и неожиданности, молодой человек покатился по земле, совершив два полных оборота. Его рубашка жемчужного цвета окончательно превратилась в серую.

— Нужно говорить не Нью — Мексико, а Нуэво Мехико, долбанный ты мудило! — главарь извлек из кобуры пистолет. — Ты понял меня, тупой еврейский гринго?

— Ты ответишь за это, стручок бобовый, — отчетливо прошептал парень, выплевывая кровь вперемежку с пылью.

— Мне насрать, кто ты! — громогласно произнес дон Антонио, размахивая пистолетом. — Рэдбаклер, Фэлсхауэр или сам Барух! Мне не нужны твои вонючие деньги! Я и так неплохо зарабатываю.

— На хлеб с кокаином хватает, — послышался тихий знакомый голос.

Джохар повернул голову. Рядом с ним в кандалах стоял Марик, за ним — Роб, а еще дальше негр в помятом костюме, тот самый, которой сопровождал Рэдбаклера во время посадки на левимаг на базе, принадлежащей ВЭК. К великому облегчению Махмудова главарь мексиканцев проигнорировал слова Марика.

— Знаешь, как я зарабатываю деньги? — спросил дон Антонио у избитого парня и щелкнул пальцами.

К строю пленников подбежал худосочный чернявый юноша в очках с портативной камерой.

— Начинай съемки, Хорхито, — сказал предводитель, а затем вновь обратился к распластавшемуся в пыли Рэдбаклеру:

— За сбитый левимаг я получу шесть миллионов долларов дикси. А за убийство такого важного корпа как ты еще столько же. Лишь бы все на камеру было снято.

— Вам дадут двадцать миллионов, — сказал молодой человек, садясь на раскаленную землю и вытирая кровь с лица.

— Да? — дон Антонио как будто заинтересовался заманчивым предложением. — Это интересно. Как зовут тебя, сынок?

— Натан, сеньор, — молодой человек поднялся. — Натан Рэдбаклер.

— Так вот, Натан Рэдбаклер, мне хватит двенадцати миллионов, — с этими словами предводитель боевиков выстрелил парню в голову. Тот повалился на землю, дважды дернулся и затих, а дон Антонио отошел на несколько шагов от свежего покойника, повернулся к строю пленников лицом и заорал во всю глотку, размахивая пистолетом:

— Сраные ублюдки, вы думаете все можно купить за деньги! Я честный и благородный сеньор, я убиваю за идею, а иногда даже за просто так, бескорыстно!..

Примерно с полминуты главарь возбужденно жестикулировал и выкрикивал какие‑то бранные диалектизмы, значение которых Джохару было незнакомо. Зато знакомой оказалась надпись на передней двери японского джипа, с капота которого дон Антонио потреблял кокаин: "Aqui no se habla ingles".

Немного успокоившись, предводитель подошел к чернокожему молодому человеку. Тот тяжело и часто дышал, по щекам его текли слезы.

— Твоя фамилия случайно не Рэдбаклер?

— Никак нет, сеньор, — ответил чернокожий парень, — я Амабо. Хуссейн Амабо, сеньор.

— Почему ты плачешь, негрита? — участливо спросил дон Антонио. — Я убил твоего парня? Он был твоим возлюбленным, да? Вы ведь там все гомики, в вашей Корпорации. Вас там всех трахают Рэдбаклеры, Фелсхауэры и Барухи! И неважно, кем ты являешься, сутенером или президентом, тебя один хрен сношают! Ведь правда же, да? Но ты не расстраивайся, малыш Панчо заменит твоего дружка. Тебе понравится.

Главарь повернул ухмыляющуюся морду в сторону боевиков. Те, оценив шутку предводителя, отрывисто засмеялись. Все, кроме самого малыша Панчо.

— Хуже гринго могут быть только черномазые педики, — заметил дон Антонио, — ты ведь любишь, негрита, когда в твоей заднице елозит большая и толстая колбаса? Признайся нам в своих грешках.

Спутник убитого Рэдбаклера молчал, кусая пухлые губы, а из стана мексиканцев слышались смешки.

— Ну же, негрита, тебе нечего стесняться, здесь все свои, — глаза дона Антонио сверкали стеклянным блеском, — я вот, например, люблю баб. А ты?

— У меня есть жена, — наконец выдавил из себя негр.

— И как ее зовут?

— Мишель, сеньор.

— Это по — нашему, значит, Мигель? — дон Антонио воткнул пистолет в грудь парня. — Я так и знал, что ты проклятый содомит.

— Нет, сеньор, нет, это женское имя, сеньор. Я гетеросексуал, — затараторил Амабо, — гетеросексуал, как и вы, сеньор.

Главарь мгновенно побагровел и нажал спусковой крючок.

— Сам ты пидор! — яростно проорал он и еще трижды выстрелил в оседающего парня. — Все слышали, как он меня оскорбил?! Хорхито, ты заснял это?

— Сеньор Гарсия, осмелюсь заметить, — произнес юный оператор, — что гетеросексуал означает мужчину, который спит с женщинами. Исключительно с женщинами.

— Да? То есть это не то же самое, что пидор? — удивился дон Антонио.

С деланным сожалением он посмотрел на испускающего последний вздох чернокожего парня и произнес:

— Извини, негрито, я погорячился.

Затем главарь подошел к Роберту.

— А вы еще кто такие? — спросил он. — Почему ты в цепях, мучачо? За что тебя арестовали? Ты трахнул мамашу Натана Рэдбаклера прямо в синагоге? Или нассал на Тору?

— Мы работали на японцев, сеньор, и корпы нас арестовали по обвинению в сборе секретной информации.

Джохар оценил сообразительность шефа. Во — первых, он сразу перешел на сленг мексиканских повстанцев, с "вэков" на "корпов"; во — вторых, заявил, что сотрудничает с теми же силами, что и бойцы Нуэво Мехико, ведь мексиканцы оснащены японскими автомобилями и оружием, а плазмострела "Тацумаки" на черном рынке вообще нет, его возможно приобрести только с санкции самых высоких чинов Сферы Процветания; и, наконец, в — третьих, опровергнуть эту версию уже никто не мог: Рэдбаклер и его помощник мертвы, а остальные члены экипажа вряд ли хоть что‑нибудь знают об арестантах.