Красный лик: мемуары и публицистика - Всеволод Никанорович Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, это было просто уничтожение царской семьи, царского рода, то уничтожение, под знаком которого идёт вся русская революция.
Русская революция как будто бы задалась целью обратить весь русский народ в Иванов Непомнящих. Беспощадно уничтожается всё то, что находится перед кровавой датой 28 февраля 1917 года.
Уничтожаются уклады жизни на основе права собственности; уничтожается религия; растаптываются и разбрасываются ценности, наконец убивается, истребляется и царская семья.
И нагой и сумрачный стоит народ русский на своих бестолковых дорогах.
Достоевский мрачно пророчествовал в своих «Бесах» устами Верховенского: «Раскачка такая пойдёт, что мир ужаснётся… Заплачет, заскорбит Русь по старым богам…».
Время это подходит, потому что те боги, которых подсовывали русскому народу в течение революции, оказались лживыми, фальшивыми богами.
Народ русский в несказанном тупике голода и холода. И когда он оглядывается назад, он видит в величавых образцах прошлого то, что он потерял.
Там и Россия, там и деятельность, там и царь…
И он лучше видит всё это, нежели видел раньше, потому что глаза, полные слёз от страданий настоящего, видят лу… Сквозь слёзы прошлое воскресает.
Вечерняя газета. 1922. 17 июля.
Вокруг Земского собора
Вокруг Собора растёт целый ряд настроений, которые, при всей их желательности, однако, могут создать большие затруднения для работы Собора.
Мы, в частности, говорим о тех монархических тенденциях, которые господствуют в среде несоциалистов. Правда, сами мы глубоко уверены, что монархия – та форма государственного устройства, которая грядёт к нам неизбежными железными стопами. И не только потому, что прошлый государственный строй России был таков. А потому, что таков настоящий строй Совроссии, где, несомненно, налицо страшная чёрная монархия с определёнными мистическими целями.
Но всё же мы думаем, что пламенное желание такого строя не должно ещё служить достаточным поводом для того, чтобы им путать и срывать ближайшие задачи Приамурской государственности. Земский Собор не должен так шагать широко, памятуя известную пословицу. Укрепление того, что у нас есть, налаживание связей с сильными соседями, борьба тем же оружием, которым борются и с нами, – вот реальная и близкая задача.
Экономические задачи края – та апельсинная корка, на которой могут поскользнуться любые монархисты с широкими планами. Нам нужны деньги.
А для этого нужна вера в нашу мудрость, политическую устойчивость и сговорчивость. Какому же чудаку придёт в голову предлагать деньги группе, сплетшейся в смертной драке!
Если Земский Собор вынесет осуждение безумной политике нарсобщиков, если он сумеет отправить делегацию в Японию для завязывания общественных связей, чего, конечно, не мог сделать Нарсоб с его запросами и интригами, если Приморье явит плотный вид могущего сговориться с собою общества, вот что может, и ничто больше, импонировать иностранцам.
Что же касается того, что нам хотелось бы видеть на престоле всероссийском русского царя, ибо, как говорил Достоевский, «плачет уже Русь по старым богам», то с этой мечтой можно и должно потерпеть.
И необходимо принять на себя этот страшный труд терпения, ибо кто же всё-таки, кроме нас, делал революцию.
– Мне отмщение и Аз воздам…
Вечерняя газета. 1922. 19 июля.
Новый этап национально-общественной мысли
Так недалеко это время, так мы его хорошо помним.
Время веры в Учредительное собрание.
– Вот приедет барин, барин нас рассудит, – говорили все. Соберётся в Учредительное собрание Его Величество Народ и там «выявит свою волю».
В Учредительное собрание верили все. Эсеры, которые полагали, что они – соль земли, крестьянская партия, потому что больше всех обещала друзьям чужого. Эсдеки, коммунисты и даже буржуазия.
Наша буржуазия всегда была политическим несмышлёнышем и посему особенно горячо ратовала за предоставление «всем» права свободно высказываться. Больше того! Сам великий князь Михаил Александрович тоже был за Учредительное собрание, полагая, что оно может его выбрать на престол.
Дальнейшее тоже всем хорошо известно. Матрос Железняк разогнал в три счёта это самое Учредительное собрание, и никто даже не пикнул.
И вот с тех дней 1918 г. ясно вырисовываются две основные линии политики. С одной стороны, продолжается бубнение о «правах всех», о демократизме. Бубнение это приводит только к тому, что, пользуясь свободой слова, противная сторона сразу разваливает какое угодно правительство, потому что представляет из себя крепкую организованную группу.
Так пал Омск. Так пал Юг. Так пал Запад и т. д.
Ибо нельзя бороться за известные идеалы, предоставляя противникам все средства для борьбы с собой.
И вот, совершенно неожиданно, странным зигзагом истории мы подошли к Земскому Собору. Это – полномочное учреждение. Ведь оно выбирает правительство, и не временное, а самое настоящее. Оно определяет конституцию. Оно – выражение народной воли, и в то же время это не хаотический миф об Учредительном собрании.
В Земском Соборе участвует земля, не пустырь, изожжённый социалистическим пожаром, а устроенная земля, известный государственный порядок. И становится странным, почему это мы, в наших грёзах об Учредительном собрании, начинали именно с пустыря, с воли всех, кому что угодно, с воли, бредущей в самых различных направлениях.
Какой злой дух заставлял нас выписывать такие политические мыслете[19]? Как могли мы стереть то, что раньше, до революции, представляла из себя наша земля? Откуда эта ненависть к прошлому?
Она не наша, не русская, эта ненависть. Но это предмет особых статей. Но необходимо заметить одно: собирая Земский Собор, Приамурское правительство кладёт резкую грань в идеологии русского общества.
Учредительное собрание потеряло свой смысл.
Вечерняя газета. 1922. 20 июля.
Собор открыт
Вчера открылся Земский Собор.
Открылся весьма торжественно, с крестным ходом, со сверкающими хоругвями. И глядя на катившуюся по улице волну народа, невольно думалось:
– А если приведёт Бог Земский Собор открывать не на далёкой окраине былой Российской Империи, а в самой Москве – кольми паче импозантнее будет зрелище это, под гул сорока сороков московских церк…
Впрочем, если трудящиеся над Россией вороны не успеют к тому сроку загнать эти самые колокола…
Во всяком случае, надо определённо констатировать, что мы выучились производить «смотр своим силам». И вчерашнее открытие Собора было именно таким смотром.
Значение Собора прекрасно осветил в своей речи Председатель Приамурского правительства С.Д.Меркулов, в своём по обыкновению кратком и содержательном слове наметивший весь «кризис парламентаризма» как построения сплошь рационального и указавшего выход в традиционных, религиозных способах исторического восприятия.
Этот возврат к старым государственным формам нашим сквозил во всём. И в тексте присяги, которой присягали члены Собора, и в
