Трудный путь в космос. Сборник статей - Юрий Зайцев

OK-2KI (второй корабль) готовился для второго орбитального полета также в автоматическом режиме. В момент, когда работы приостановили, на корабле было выполнено 97 процентов сборочно-монтажных работ и он находился на электрических испытаниях. Сейчас корабль законсервирован.

Макет корабля «Буран» в музее космонавтики г. Москва

В законсервированном состоянии находятся также ОК-2МЛ1 (макет – летный первый), на котором проводились динамические испытания и ОК-МТ (макет – технологический), который использовался для отработки стартового комплекса и наземного оборудования.

Все эти четыре, как говорят специалисты, планера, находятся на Байконуре. Здесь же две полностью собранные и законсервированные PH «Энергия».

В НПО «Энергии я» находится пятый планер – ОК-КС (комплексный стенд), предназначенный для отработки программного обеспечения. Наконец, в, ЛИИ шестой планер – ОК-МЛ2 (макет – летный второй), известный под названием БТС-02. По словам Игоря Волка, начальника Отраслевого комплекса подготовки космонавтов-испытателей ЛИИ, бортовые системы БТС-02 исчерпали свой ресурс, и теперь он может служить разве что выставочным экспонатом.

Не менее печальна судьба космонавтов, ориентированных на программу «Буран». Это весь отряд Отраслевого комплекса подготовки космонавтов-испытателей ЛИИ (7 человек), группа космонавтов НИИ ВВС (7 человек) и один космонавт из ЦПК им. Гагарина.

Из космонавтов Отраслевого комплекса прошли аттестацию только четверо: начальник Комплекса и его ветеран Игорь Волк (57 лет), командир отряда Виктор Заболотский (48 лет), космонавты-испытатели Сергей Тресвятский (40 лет) и Урал Султанов (45 лет). Переориентировать этих высококлассных летчиков-испытателей на программу орбитальных станций, по-видимому, нецелесообразно, да в таком возрасте вставать в «хвост» длиннющей очереди на полет, бросив любимую испытательную работу, вряд ли кто захочет.

Не прошел аттестацию Юрий Шеффер, не успев решись все медицинские проблемы. До этого он уже около 7 лет не проходил медкомиссию, причем на последней комиссии были высказаны серьезные замечания по состоянию его здоровья. Юрий Приходько тоже не аттестован. Ему так и не удалось сдать норматив на получение квалификации «Летчик-испытатель 2-ого класса». Сейчас Приходько проходит обучение в США для получения квалификации пилота международных авиалиний.

Высказывались большие претензии и к работе Магомеда Толбоева. По мнению комиссии, он мало времени уделяет испытательной работе и весь отдался бизнесу и политике. Видя бесперспективность дальнейшего пребывания в отряде, Толбоев в январе этого года уволился из ЛИИ и стал профессиональным политиком: он был избран в Государственную Думу России.

По мнению Игоря Волка, если в ближайшее время программа «Буран» не будет реанимирована, что крайне маловероятно, то скорее всего отряд космонавтов ЛИИ будет расформирован.

Остается пока неясной и судьба другой группы «буранщиков» – космонавтов-пилотов НИИ ВВС, которые до последнего времени тренировались в ЦПК им. Гагарина. Во всяком случае командир группы Алексей Бородай решил оставить космическую деятельность. Свое решение он объяснил тем, что программа «Буран», для которой он пришел в группу космонавтов, практически закрыта, и он не видит для себя никакой перспективы.

Таким образом, медленно, но верно умирает бурановский отряд космонавтов, разделив судьбу программы, которой были отданы многие годы жизни.

Сегодня на Тушинском машиностроительном заводе в Москве имеется огромный задел изготовленных элементов конструкции корабля «Буран», его узлов, агрегатов. В ЦПК им. Гагарина находится действующий тренажер-кабина корабля. На машиностроительном заводе «Звезда» в подмосковном Томилине лежат изготовленные скафандры новой конструкции «Стриж» для пилотов «Бурана» и катапультируемые кресла системы аварийного спасения экипажа. Всего не перечислить. На создание этого громаднейшего космического потенциала государство потратило многие миллиарды рублей, причем в «доперестроечных» ценах. Но теперь все это оказалось невостребованным.

Таковы итоги и состояние программы «Буран» спустя немногим менее 18 лет после начала ее реализации. Одному «Бурану» нашли «применение». Он установлен в Москве на набережной Москва-реки и используется в космическом аттракционе. Можно только радоваться, что от первоначальной идеи открыть в этом корабле ресторан отказались. А какая судьба уготована остальным кораблям?

ПРОБЛЕМЫ КОСМИЧЕСКОГО «МУСОРА»

Запуском Первого спутника человечество не только открыло врата Вселенной, но и задействовало своего рода «мусоропровод», благодаря которому околоземный космос лавинообразно превращается в гигантскую свалку отходов ракетно-космической деятельности. На высотах 200 км и более остаются последние ступени ракет-носителей, разгонные блоки, головные обтекатели, вышедшие из строя и отработавшие свой ресурс спутники. Прибавьте к этому обломки взорвавшихся по каким-то причинам космических аппаратов, бытовой мусор, выброшенный с пилотируемых кораблей и долговременных орбитальных станций, и всякую «мелочь» вроде болтов, шайб и даже инструментов, которые космонавты теряют в ходе работ в открытом космосе.

Таким образом, в околоземном пространстве скопилось около 26 тыс. крупных материальных объектов искусственного происхождения и еще в 3—5 раз большее количество малоразмерных элементов (монтажные конструкции, сбрасываемые защитные крышки и т.д.). Они сталкиваются друг с другом, и каждое такое столкновение многократно увеличивает общее количество фрагментов.

На сегодня только две страны – Россия и США – имеют возможность осуществлять с использованием своих национальных радиолокационных и оптических средств контроль космического пространства на предмет его техногенного загрязнения. Официально каталогизировано, т.е. регулярно отслеживаются и внесены в специальные каталоги и идентифицированы с источником происхождения, около 10 тыс. объектов, имеющих минимальные размеры – 10—30 см для низких и около 1 м – для геостационарной орбит.

Общее же количество обнаруженных и сопровождаемых объектов с диаметром более 10 см приближается к 14 тысячам. Из них порядка 950 – действующие космические аппараты разных стран. Число тел размером до 10 см достигло 200—250 тыс., от 0,1—1 см приблизилось к 70—80 млн., а микронного и меньшего размера – порядка 1013—1014. Но это по статическим оценкам, поскольку такие частицы не наблюдаются ни телескопами, ни радарами и, соответственно, не могут быть занесены ни в какие каталоги.

Фрагмент «космического мусора» поперечником всего в полмиллиметра, летящий со скоростью в 10—20 раз быстрее пули, с легкостью пробьет скафандр космонавта. Столкновение частицы размером более 1 см с действующим спутником может привести к его выходу из строя. Столкновения с крупногабаритными искусственными космическими объектами пока маловероятны, хотя события такого рода уже имели место. Так, в июле 1996 г. один из фрагментов последней ступени французской же ракеты «Ариан» «нашел» в космосе французский спутник «Церас» и повредил его – была перебита штанга системы гравитационной стабилизации. В январе 2005 г. произошло столкновение последних ступеней двух ракет-носителей, запущенных в разные годы США и Китаем. За 15 лет эксплуатации советского орбитального комплекса «Мир» к нему приближались на расстояние 1—3 км достаточно крупные искусственные космические тела.

В июне 1999 г. тогда еще необитаемая Международная космическая станция имела все шансы столкнуться с обломком разгонного блока одной из ракет-носителей. В 2001 г. МКС пришлось выполнить специальный маневр, чтобы уклониться от семикилограммовой металлической подставки, потерянной космонавтами при выходе в открытый космос.

Накопление на орбитах техногенных объектов вызывает серьезное беспокойство и с точки зрения радиационной обстановки в околоземном космическом пространстве. За прошедшие годы были запущены 33 советских космических аппарата с ядерными энергоустановками (ЯЭУ) на борту. После выполнения программы полета ЯЭУ были отстреляны от спутников и переведены на так называемую орбиту захоронения (700—1000 км). Здесь, в свою очередь, от них отстреливались активные зоны, представляющие собой сборку тепловыделяющих элементов (твэлов).

Сегодня в космосе на орбите захоронения находятся 44 отечественных радиационных объекта. Это два спутника, у которых не были отделены ЯЭУ («Космос-1818» и «Космос-1867»), сборки твэлов и 12 остановленных реакторов с жидкометаллическим носителем, 15 сборок твэлов с ядерным топливом и 15 ЯЭУ без топлива, но с теплоносителем во-вторых контурах охлаждения реакторов. На орбите захоронения срок их пассивного существования составит не менее 300—400 лет. Этого времени вполне достаточно для распада продуктов деления урана-235 до безопасного уровня.