Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница - Терри Гудкайнд

Сёстры Эрминия и Джулия тащились сзади, пока Никки шла мимо действа лагеря. Сестра Эрминия выглядела бы глупо, если б подтолкнула её вперёд. Взяв инициативу на себя, Никки успела вернуть себе титул Королевы Рабов.

Старые устои было не так-то легко сломить. Теперь, когда они вошли в лагерь, никакая Сестра не пожелает бросить вызов той, кем повела себя Никки, по крайней мере, не сейчас. Она, в конце концов, шествовала туда, куда они её, так или иначе и привели бы.

У них не было полной уверенности в том, мог ли оказаться Джегань в её разуме или нет. Они знали то же, что и солдаты, что она была женщиной Джеганя. Это возводило её в негласный ранг по отношению к ним.

Даже заглядывая в прошлое во Дворец Пророков, она всегда оставалось для них тайной. Они всегда возмущались и ревновали её — а значит, боялись её.

Всё, что все они могли подумать, так это возможно, что император просто послал их, чтобы вернуть свою упрямую и непокорную королеву обратно.

Джегань, без всяких сомнений, наблюдая за Никки их глазами, не выглядел пытавшимся предпринять какие-нибудь усилия, чтобы изменить подобное восприятие с их стороны. Вполне могло быть и такое, что он и в самом деле смотрел на происходящее, как её настоящее возвращение.

Она приметила, но никак не обратила внимания на большой контингент охранников, что выстроились в ряд позади неё. Королева не должна обращать внимания на своих караульных. Они были ниже неё. К счастью, они не могли слышать стук её сердца.

Как только они вошли, собственно, в сам лагерь, где обычные солдаты установили свои палатки в убогие скопления, люди остановились и замолчали, и, словно нищие, воззрились на королевскую процессию, шествующую перед ними.

Другие повыскакивали из мрака, чтобы увидеть, что случилось. Успокоительный перешёпот пронёсся по толпе; Госпожа Смерть, наконец-таки возвратилась.

Для многих этих людей, даже несмотря на то, что они боялись её, она была героиней Ордена, мощное оружие в их рядах. Они видели, как она обрушивала смерть на тех, кто выступал против учений Братства Ордена.

Хотя она чувствовала себя чужой с этим возвращением, сам по себе лагерь оставался таким, каким она его помнила. Это был обычный хаос людей, палаток, животных, оружия и оснастки.

Единственное различие заключалось в том, что, поскольку лагерь долгое время не передвигался, на нём стали проступать следы гнили и разложения.

Дров на Равнине Азрит практически не существовало, а потому редкие и скромные костры оставляли целые пространства под своего рода, властью зловещего мрака. Свежие навозные кучи, повсюду разраставшиеся среди людей, привлекали тучи мух.

С таким количеством животных и людей, долго застоявшихся в одном и том самом месте, смрад был гораздо сильнее обычного зловония.

Сборище растрёпанных людей, повсюду толпившихся вокруг, которому она никогда в прошлом не придавала особого внимания, приводило в расстройство. Они просто выглядели людьми. Но с многих точек зрения, они не относились к ним.

В прошлом, когда Никки не заботило, что станется с нею, она была равнодушна к этим животным. Но теперь, когда жизнь представляла для неё ценность, всё было по-другому.

Более того, раньше она всегда знала, что она могла воспользоваться своим Даром, если по какой-нибудь причине их боязнь не заставит отступить от неё в сторону. Теперь же она могла полагаться лишь на то, что страх попридержит их на расстоянии.

Впереди был длинный путь сквозь сотни тысяч людей до места её назначения, но поскольку лагерь был испещрён длинными тропами, этот путь был давно протоптан. На некоторых участках эти тропы объединялись в широкую дорогу, постепенно вытесняя по сторонам палатки и стойла.

Теперь, когда Никки шла по одной из таких дорог сопровождаемая своей свитой, люди выстроились в линию и таращились на неё широко раскрытыми глазами.

За пределами шеренги молча уставившихся на неё людей в непосредственной близости, лагерь продолжать шумно возиться, даже в столь поздний час.

Сзади до неё доносился звук работ со склоном, передвигающихся телег, выскабливания и сваливания камней, и унисонных кличей людей, тянущих тросы толстыми цепочками.

По всему лагерю холодный ночной воздух наполнялся голосами смеющихся солдат, разговорами, спорами. Она могла слышать крики приказов, которые перекрывали ритмичный звон молотков.

Ещё до неё доносился отдалённый рёв толпы, приветствующих игру Джа-Ла, до сих пор продолжавшуюся в столь поздний час.

Иногда воздух наполнялся разочарованным массовым освистом, который заглушался дикими восторгами других болельщиков. Во время пробежек с броцем, люди иногда напевали кличи, призывающие свою команду забить гол.

После того, как она миновала загон с огромными боевыми конями, и затем прошла мимо линии пустых обозов снабжения, на виду показались палатки командования. Под звёздным небом на слабом ветру развевались флаги, установленные поверх палаток.

От вида самой большой палатки, палатки императора, в ней проснулась угроза потерять свою храбрость. Ей захотелось бежать, но теперь ей никогда не представится очередная возможность сбежать.

Это было место, где вся жизнь Никки сведёт с ней счёты. Это было место, где всё закончится.

Вместо того, чтобы попытаться сбежать от неизбежного, она целеустремлённо направилась туда. Не замедляясь, она прошла мимо сторожевого поста внешнего кольца охраны вокруг командной зоны. Здоровенные солдаты, стоявшие на посту, глазами сопровождали её приближение.

Они также оглядели пристальным взглядом её эскорт, состоявший из личной охраны императора, следовавшей за ней.

Она была рада тому, что случайно одела чёрное платье, поскольку только в нём она представала в прошлом пред их глазами. Ей хотелось, чтобы они её признали. Кратким выразительным взглядом она предостерегла их от попытки обратиться к ней.

Каждая очередная линия ближе к центру командования, состояла из всё более и более доверенного состава охранников. Каждое кольцо охранников вокруг командных палаток имело свой спецефический состав, методы, и обмундирование.

Каждый из них хотел оказаться тем единственным, кто предовратит любое посягательство на покой императора. Каждый из них был наделён разными правилами на пропуск в свой ответственный участок.

Никки игнорировала эти правила. Она была Госпожа Смерть, императорской Королевой Рабов. Она ни перед кем не останавливалась. Никто не бросал ей вызов.

Палатка Джеганя была установлена позади группы больших палаток, но в отличие от всех остальных палаток лагеря, она была окружена достаточно большим простором.