Ярость одиночества. Два детектива под одной обложкой - Алена Бессонова

Никак не думала эксперт Долженко, что давний друг полковник Корячок раньше её сойдёт с дистанции. Галина Николаевна, услышав настойчивый стук в дверь, встрепенулась. Пошарила ногой под столом и принялась нехотя натягивать на отёкшие ступни туфли, крикнув:

— Заходите! Я тут.

Дверь приоткрылась, и в щели показалась улыбающаяся физиономия майора Васенко.

— Это ты, Рома? — облегчённо вздохнула Долженко и скинула уже надетую туфлю. — Что хотел, майор?

— Галина Николаевна, пришёл спросить. Вы проводили экспертизу по делу Елены Строгановой?

— Входи весь! — поманила рукой Галина Николаевна. — С половинкой разговаривать не буду…

Роман вошёл, и Долженко, осмотрев его с ног до головы, изрекла:

— Потёртый ты какой-то, майор. Что твоя перелётная птица, не вернулась?

Роман отрицательно покачал головой и пошёл утиной походкой, по его мнению, выражающей особое смирение, в угол кабинета, где стояло большое рыхлое кресло.

— Ты что, надолго ко мне? — спросила Долженко, видя, как майор усаживается в её любимом уголке.

— Вопросы есть, — согласился Роман. — Дело закрыли как несчастный случай, но я видел там записку с твоим особым мнением. Так?!

— Ну-у-у? Ты её читал?

— Ну-у-у?

— Там что, не на русском написано?

Васенко, видя раздражение эксперта, виновато поёрзал в кресле, не зная, как начать. Начал осторожно:

— Галина Николаевна, пожалуйста, поговори со мной по-человечески, это важно. Ты ведь не согласилась с выводами следователя?

— Садись ближе, чё я в угол ору?! — рявкнула Долженко и, открыв верхний ящик стола, выудила зелёную папку. Надпись на папке гласила: «Особое мнение».

— Вот! Едрит твою картошка! — потрясла папкой эксперт. — За десять лет набрала! Килограмм бумаги исписала. Этим недоумкам, которые дознания ведут, не поднимая жопы с кресла, моё мнение было ни к чему. А как потом выходило? А выходило, что я права! — Долженко раздражённо постучала кулаком по столу. — Сколько людей безвинно по тюрьмам шаляются? Я тут прямо перед твоим приходом решила в отставку податься. Уговаривала себя, что пришло время успокоиться и всем всё простить. А как простить после этого? — Долженко опять потрясла папкой и с силой шмякнула её на стол. — Хорошо, пацан, что ты сейчас зашёл. Простить, вероятно, не получится. Пусть бог прощает, я погожу! Пахать придётся до берёзки… — Галина Николаевна откинулась на спинку офисного кресла, громко подышала и изрекла: — Никакой это, майор, не несчастный случай, а убийство в чистом виде. Едрит твою картошка! И убили её ещё до того, как она в реку упала.

Роман неохотно поднялся с удобного кресла и нехотя поплёлся к стулу, на ходу пробубнив:

— Отравили, что ли? Яда в организме не нашли!

— Нет, Роман Валерьевич, её камнем по голове убили. Причём сделал это тот, кого она хорошо знала. Она для него стекло на дверце своей машины опустила…

Роман недоверчиво хмыкнул:

— Давай, Галина Николаевна, с этого места поподробнее…

— Нет, майор, начнём мы с тобой не с этого места, а с самого 1977 года. Ты историю родного города знаешь?

Долженко уловила растерянность в лице Васенко и в сердцах стукнула ладонью по столешнице, поморщилась:

— Растим Иванов, родства не помнящих! Куда катимся? Едрит твою картошка!

— Галина Николаевна! — взмолился Васенко. — Зато я знаю, что Иван Грозный своего сына не убивал, и могу перечислить свод законов Хаммурапи[6].

Долженко внимательно посмотрела на майора, вынула из ящика стола пачку сигарет, закурила.

— Тебе не предлагаю. У себя в кабинете дымить будешь. Так вот… Это хорошо, что ты знаешь свод законов Вавилонской династии. Давай про родной город повспоминаем. Сартов испокон веков купеческий городище. Улицы в нём мостили булыжником. Природным камнем. Клался тот камень на песчаную подушку, сносу ему не было. В семидесятых одному вороватому партийному деятелю захотелось таким камнем себе дворик замостить, и понеслось! Последней улицу Астраханскую в 77-м году разобрали и хреновым асфальтом закатали. Насколько я помню, разбирали её солдатики-стройбатовцы, а высокие чины из обкомов по своим дворам растаскивали. Вот таким булыжником Елену Строганову и убили.

— Как?! — против воли подался вперёд Васенко. — Она в машине была одна! Доказано.

— Одна! — подтвердила Долженко. — За ней следили. Кто? Ваше дело разбираться. Я только предполагаю, что следили. Почему Строганова поехала ночью, не знаю. Но поехала! Убийца её нагнал, поравнялся и просигналил. Она его узнала, опустила стекло. Душегуб бросил камень и попал ей в голову. Этот камень я держала в руках. Его нашли у неё в ногах — угодил под педаль. После удара жертва завалилась на правый бок и потянула за собой руль, машина пошла за рулём и свалилась в реку.

— Галя, — недоверчиво поглядывая на эксперта, произнёс Васенко, — это похоже на фантастику, так не бывает. Как ты себе представляешь этот бросок? Где пространство для замаха? Траектория движения камня? Так не бывает! Даже если предположить, что в машине убийцы было двое, всё равно нет пространства для размаха — водитель мешает!

— Ты прав, майор, водитель действительно мешает. Но его там не было. Не было, потому что машина злодея праворульная и большая. Вероятно, японский джип. Посему и водитель и пассажир в этом случае два в одном. Как тебе такой выверт?

— Ух ты! — изумился Васенко. — Ты об этом предыдущему следователю говорила?

Галина Николаевна свела брови к переносице и сердито, будто выплюнула, заявила:

— А то! Этот стервец камень вообще из дела вывел — под предлогом, что при ударе разбилось лобовое стекло и в салон попал донный камень. Машину отнесло течением на семь метров от места падения. Камень мог попасть, если бы она плыла против течения. Но ты-то понимаешь, что этого не могло быть?! Плохо, на нём крови не было. Вот что! Едрит твою картошка!

— Если это так, почему крови на камне не было? Понимаю — вода! Но на уровне микроскопических частиц должна была быть…

Долженко спесиво вскинула подбородок:

— Косынка на ней шёлковая была, подвязанная по типу банданы узлом назад. Её нашли в салоне. Посмотри, как расколота лобная кость. — Галина Николаевна вынула из папки фото. — Видишь? Это камень, хоть повесься, камень! Причём ударил убийца скруглённым концом. Плюсуй сюда ещё скорость автомобиля жертвы. Представляешь, какой силы был удар?!

— Галина Николаевна, а что, если бы он не попал? Камень пролетел мимо, а Строганова газанула и ушла? Покушение на убийство? Стопроцентно тюрьма. Преступник сильно рисковал.

Долженко встала из-за стола и пошла босая по кабинету, разминая круговыми движениями таза затёкшую поясницу.

— Во-первых, убийца попал! Во-вторых, если бы не попал, то этим своим действием сильно изумил жертву и, воспользовавшись замешательством, столкнул в реку всё равно. Я повторяю, машина у него была больше и мощнее, не