Умные парни (сборник) - Сергей Лесков

Крысы-самцы, похоже, интересовали ученых в гораздо меньшей степени. Есть уверенность: самцу космос по колено. И все же проводились эксперименты, в которых изучалось изменение массы семенников, содержание и концентрация сперматозоидов. Все вроде бы в норме, разве что масса семенников немного снижается, но на следующие сутки после приземления самец как огурчик, к подвигам готов.

Родила царица в ночь

Не то сына, не то дочь,

Не мышонка, не лягушку,

А неведому зверушку.

Но человек все-таки не зверушка. Хотя с крысой и имеет немало общего – хотя бы то, что тоже к страданиям привыкает. А из животного мира в интересующем нас плане на человека похожи приматы. Чем похожи? Тем, объяснила мне очаровательная аспирантка ИМБП Аня Гончарова, что только у приматов и у человека формируется какая-то вторая фаза менструального цикла. Я смутился и уточнять не стал, зато спросил, правда ли, что Аня пишет диссертацию на тему «Сексуальная активность в космосе». Аня сказала, что это полнейшая чушь. Тема ее диссертации звучит серьезно: «Влияние модулированных и реальных факторов космических полетов на репродуктивную функцию женского организма». Опять не очень понятно, но, как бы то ни было, труд Гончаровой – первое систематизированное исследование данной проблемы.

Вопрос о том, как обстоят «эти дела» в космосе, время от времени звучит на пресс-конференциях. Валерий Поляков еще во времена, требовавшие четкого идейного ответа, с непроницаемым лицом заявил: да, отказ от привычного жизненного ритма требует большого мужества, но высоко оценивается правительством. У всех присутствующих от осознания величия момента, помню, сами собой выпрямились спины.

В новейшие времена ответы уже другие. Елена Кондакова, которая провела на орбите почти полгода, ответила, что среда обитания для любви не имеет никакого значения, был бы человек любимый. Ее товарищи по экипажу притворно вскинулись: а мы не любимые? Кондакова тут же парировала: любимые, но как братья.

Каково женщине в долгом полете? Никаких послаблений, связанных с особенностями женского организма, Елене не требовалось. Раз в месяц врач освобождал от спортивных занятий, на этом все ограничивалось.

Итак, эксперимента, кажется, не было. «Коитус? – строго сказала Аня Гончарова. – Это расширяет возможности человека, но серьезных публикаций по этому вопросу я не встречала». Наши космонавты, которые часто общаются с американскими коллегами на неофициальном уровне, тоже убеждены, что никогда никакого коитуса не было, – не утаишь такого факта в мужских застольных разговорах. Джудит Резник и Роберт Маллейн также решительно отрицают приписываемый им поступок.

Несколько лет назад, когда в отряд космонавтов устремились журналисты, один из них стучался во все двери с небывалым предложением: отправить его в космос вместе с женой ради заполнения белого пятна в космической медицине. Однако такая жертвенность никого не взволновала, и журналист остался на Земле.

С медицинской точки зрения высказываются такие соображения: механизм оплодотворения, конечно, не изменяется, но могут быть отклонения – внематочная беременность, близнецы, всевозможные осложнения. И все-таки настоящие сложности впереди. Космонавт должен заниматься физкультурой. Даже короткий перерыв в тренировках в длительном полете приводит к расстройству многих систем. Но с какого-то момента женщина уже не может по несколько часов отдавать бегу и велотренажеру. Без тренировок у нее начнут дряхлеть мышцы, в том числе мышцы живота. Как тогда пройдут роды? Но ведь и посадка с большими перегрузками для нее опасна.

Заместитель директора ИМБП Валерий Богомолов подчеркивает: ни у одного космонавта в ходе длительного полета не было замечено таких гормональных изменений, которые выходили бы за рамки физиологических колебаний и требовали бы, случись они на Земле, лечения. После возвращения из полета все приходит в норму. Валентина Терешкова и Светлана Савицкая (после двух полетов и выхода в открытый космос) родили нормальных детей. Одна – девочку, другая – мальчика. После полета отцами стали Андриан Николаев, Сергей Крикалев, Александр Калери. Явление настолько обыденное, что отцам счет не ведется, кого-то наверняка я забыл.

Следующий куст проблем. Человек на Земле формируется под влиянием силы тяжести. Но на кого будет похоже родившееся в невесомости дитя? Научится ли ребенок сидеть, ходить, что станет со скелетом? Космонавт и врач Валерий Поляков не исключает, что на свет может появиться какая-нибудь медуза. Отсюда вопрос: имеет ли право человек при сегодняшнем уровне знаний на подобные эксперименты?

– О чем вы думаете, глядя на кирпич?

– О женщинах, я всегда о них думаю.

Однако все эти возвышенные разговоры не снижают остроты прямого, как штык, вопроса: как там без женщин? «Плохо, – сказал мне один космический ас. – Но за что боролся, на то и напоролся». К тому же бромсодержащих или иных медицинских препаратов, снижающих желание, в бортовой аптечке не имеется. Если подытожить все ответы, то резюме такое: космонавты – это профессионалы, профессия к тому же повышенного риска. К полету они готовятся долго, работа невыносимо тяжелая, и чаще всего просто не до легкомысленных желаний. Одним словом, методика Челентано.

Но не верю – еще больше, чем Станиславский! Потому как у кого же труд легкий? Но что-то не припомню ни одной профессии, которая формировала бы женоненавистников. Если копнуть в расспросах поглубже, космонавты признаются, что им снятся эротические сны. Кстати, в бортовой видеотеке нет порнографических фильмов – дальше короткой юбочки и легкого поцелуя сюжет не идет. Но иногда – это жизнь – из-за долгого воздержания у здоровых мужиков происходит то, что случается по ночам у возбужденных юношей. Ну и настроение утром полегче, напряжение проходит, вместо сумрачности улыбка появляется.

Американцы иногда обсуждают проблему: не стоит ли космонавту в личный багаж упаковать специальную куклу? Валерий Поляков, установивший полуторагодовой рекорд длительности полета, не рекомендует это изобретение. Потому как может появиться так называемый кукольный синдром – по возвращении с живой женщиной отношения могут не сложиться. Если уж совсем невмоготу станет, хотя такого ни разу не было, Валерий Поляков сказал бы товарищу: не мучайся, помоги себе сам.

И наоборот, космонавты, работавшие в одном экипаже с женщиной, говорят, что с нею даже легче. Потому что начинаешь следить за собой, бреешься каждый день, есть возможность галантность, великодушие проявить. Таким образом, женщина, оказавшись в космосе, доказывает свое великое предназначение и становится как бы психологической отдушиной. Два космонавта, которые провели с женщиной длительное время в одном полете, как-то пооткровенничали друг с другом и признались: нет, никаких скабрезных мыслей даже в помине не было. Хотя на Земле оба отнюдь не монахи.

И вот космонавты дома. Американских астронавтов после короткого обследования отпускают на ночь домой. Нашим жена на аэродроме приветливо помашет – и на несколько дней в закрытый профилакторий Звездного городка. Есть основания полагать, что проживающие в Звездном военные космонавты находят способ сбегать домой. Для гражданских самоволка исключена. Первое свидание разрешается только через несколько дней. Тот же Поляков признается: понимаю, что можно себе навредить, но все равно врачей проклинать готов.

Меняется ли у космонавтов отношение к женскому полу? Здесь все индивидуально. Кто-то может с цепи сорваться, к тому же медные трубы, да и жены разные в жизни попадаются. Но есть общая закономерность. Длительное расставание с Землей приводит человека к философским размышлениям, к мечтательности и доброте. Космонавт после полета относится к своей жене лучше, чем до полета. Некоторые, как молодые влюбленные, ходят, держась за руки.

Потом все приходит в норму. Космонавт перестает чувствовать себя пришельцем и ожесточается, как все окружающие. Это означает, что он готов к новому полету.

ПАМПЕРСЫ ДЛЯ НЕБОЖИТЕЛЕЙ

Мода, как известно, превыше всего. Но и космос превыше всего. Можно ли совместить два этих понятия – космос и моду, или они взаимно исключают друг друга? На заре космической эры этот вопрос даже не возникал. Экипажи всех шести «Востоков» в полете скафандров даже не снимали. А к скафандру требования предъявлялись прежде всего технические, эстетика дело десятое. Но если космонавты работают на орбите по несколько месяцев, конструкторы обязаны думать об их комфорте и настроении.

У американских астронавтов с космическим гардеробом дела обстоят незатейливо. Им предлагаются стандартные изделия разных фирм. Поскольку наша страна является лидером в области длительных космических полетов, то и по части космического обмундирования мы оказались впереди планеты всей. Для наших космонавтов вот уже несколько десятилетий одежду создает московское предприятие «Кентавр-Наука», которое работает в сотрудничестве с Институтом медико-биологических проблем. Именно это научное учреждение отвечает за здоровье экипажей и психологический климат на борту.