Политические сочинения. Том V. Этика общественной жизни - Герберт Спенсер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вместе с восстановлением более тесных отношений между высшими и низшими, которые расшатались во время нашего перехода от древнего рабства к современной свободе, и вместе с возвращением благотворительности к ее естественной форме прямого сношения благотворителя с благотворимым личным распоряжением помощью будет руководить непосредственное знакомство с теми, кто получает ее, и она по своему характеру и размерам будет приноровлена к нуждам и заслугам благо-творимых. Когда вместо того, чтобы нести ответственность при посредстве официальных исполнителей законов о бедных и обществ попечения о нищих, каждый, кто имеет лишние средства, будет нести ее сам непосредственно, тогда каждый будет видеть необходимость справок, проверки и надзора, и таким образом помощь, оказываемая достойным, увеличится, помощь же, оказываемая недостойным, уменьшится.
§ 458. Здесь мы сталкиваемся лицом к лицу с самым большим затруднением, неразлучным со всеми способами смягчения нужды. Не можем ли мы частой помощью достойному сделать его недостойным и не уверены ли мы почти вполне, что, помогая уже недостойному, мы делаем его еще более недостойным? Как должны мы регулировать нашу денежную помощь, чтобы не способствовать размножению неспособных к труду и порочных людей?
В этом труде я так часто говорил о неразумии и прямо о жестокости завещания потомству всевозрастающего наследства в виде преступников и неспособных к труду, что здесь мне нет надобности настаивать на той истине, что благотворительность должна настолько сузиться, чтобы избегнуть содержания низших на счет высших или по крайней мере чтобы довести до минимума тот вред, который это явление влечет за собой.
При настоящих условиях это затруднение кажется почти непреоборимым. Основанные в силу закона и созданные частным образом учреждения принудительного и добровольного характера, спасающие дурных людей от крайних проявлений их дурных свойств, породили не поддающееся контролю число таких людей, и предупредить дальнейшее размножение их кажется почти невозможным. Растущее с каждым годом количество просьб о поддержании тех, кто не хочет работать, чтобы собственными силами поддерживать себя, постоянно увеличивает это зло. Каждое новое усилие смягчить наказание за непредусмотрительность увеличивает неизбежным образом число непредусмотрительных. Подается ли помощь при посредстве административного механизма, или благотворительных обществ, или частным образом, трудно решить вопрос, как ограничить ее, чтобы удержать низших от произведения на свет еще большего количества низших.
Если бы мы предоставили действовать со всею его суровостью принципу переживания наиболее приспособленных, который с нравственной точки зрения предполагает, как мы видели, что каждый индивидуум должен испытывать на себе последствия, вытекающие из его собственной природы и поведения, то общество быстро очистилось бы от порочных людей. Но мы не можем предоставить этому принципу действовать со всей его суровостью, так как это в настоящее время несовместимо с нашими чувствами. Смягчение его действия не причиняло бы никакого серьезного вреда, если бы испорченные люди не оставляли потомства. Близорукая благотворительность могла бы без помехи облегчать страдания, если бы дальновидная благотворительность гарантировала, что эти люди не произведут на свет подобных себе. Но как можно гарантировать это? Если бы помощь, все равно путем ли общественной или частной деятельности, подавалась слабым, больным, калекам и идиотам под условием, чтобы они не женились, то следствием этого было бы, очевидно, сильное повышение числа незаконных браков, которые, обусловливая еще более плохое воспитание детей, дали бы в результате еще худших мужчин и женщин. Если бы вместо «наводняющей страну десятой части» существовала только пятидесятая, то с нею можно было бы бороться с успехом путем частных промышленных учреждений и тому подобных средств. Но количество непродуктивных людей так велико, что борьба с ними может привести только в отчаяние: задача кажется неразрешимой.
Без сомнения, если она и разрешима, то только путем страдания. Давая, благодаря неразумным учреждениям, жизнь большему количеству людей, не приспособленных к требованиям общественной жизни и являющихся вследствие этого источником страданий для себя и других, мы не можем обуздать и постепенно уничтожить эту армию сравнительно недостойных людей, не причиняя больших страданий. Зло сделано, и нужно нести наказание за него. Исцеление может прийти только путем испытаний. Искусственное облегчение нужды при помощи правительственных мер представляет нечто вроде общественного потребления опиума, доставляющего временное облегчение ценою бо́льших страданий впоследствии. Увеличение доз, утоляющих боль, неизбежно ведет за собой постепенное увеличение зла, и единственное рациональное средство против него – это перенести то бедствие, которое причинит на некоторое время прекращение помощи. Переход от государственной благотворительности к здоровым условиям самопомощи и частной благотворительности должен быть подобен переходу человека от жизни курильщика к нормальной жизни, т. е. мучительным, но благотворным.
VIII
Общественная благотворительность
§ 459. Обязан ли каждый человек поддерживать общение с людьми? Может ли он, не игнорируя требований, которые предъявляет к нему общество, вести уединенную жизнь или жизнь, ограниченную семейным кругом? Или положительная благотворительность предписывает поддерживать дружеские отношения и знакомство в таких пределах, чтобы каждый оказывал с своей стороны и встречал со стороны других гостеприимство? И если таково действительно ее требование, то в чем должно заключаться надлежащее выполнение его?
На эти вопросы возможны, по-видимому, только общие ответы. Мы могли бы, правда, сказать, что некоторое общение, если только позволяют неотложные требования жизни, обязательно, так как без него общее счастье было бы неполным. Если общество отшельников или людей, ведущих замкнутую семейную жизнь, представляло бы более или менее грустную картину, если общение ради обмена мыслей и взаимного возбуждения чувств вносит значительную долю удовольствия в жизнь каждого человека, то, следовательно, на каждого человека падает, по-видимому, обязанность поддерживать общение с другими людьми.
Само собою разумеется, что эта обязанность менее непреложна, чем многие другие, и должна быть подчинена другим обязанностям даже тогда, когда исполнение ее возможно. Прием гостей, связанный с значительными расходами, не может заслуживать нравственной санкции там, где с трудом удовлетворяются семейные нужды, требования справедливости и те требования, которые возникают в случае несчастья с людьми, достойными помощи. При таких условиях нравственно обязательно только такое общение с людьми, которое не связано с расходами (часто самая лучшая форма общения).
Сверх того, благотворительность налагает на нас обязанность искать общества наших ближних только под условием, чтобы исполнение этой обязанности доставляло больше удовольствия, чем страдания. Она никоим образом не поощряет механического процесса визитов и рассеянной жизни, которую ведут люди «света» и более обширных кругов, усваивающих светские привычки. Благотворительность никого не побуждает
