Нифриловая башня - Дмитрий Яковлевич Парсиев

на этом они и сыграли, воспользовались вашим неведением в этой области, – Верес продолжил, обращаясь уже ко всем присутствующим, – Однако, как бы не тешил свое самолюбие царь Фарадор, и он, да и все мы для Косметической компании всего лишь мелкие правители захолустных малообжитых земель. Я это понял, когда сам в последний раз побывал в столице средиземья. Увы, один только ойсбургский рынок превосходит по площади всю Северградскую крепость. А помимо рынка в Ойсбурге есть целые торговые улицы и кварталы. Туда течет нифрил со всего континента.

– Но вы же сами сказали, князь, что захватить нифриловую башню невозможно. Какой смысл этой, как ее… косметической компании развязывать здесь войну?

– Это и застило мне взгляд, – согласился князь, – Пока я не взглянул на дело шире. Захватить башню нельзя, зато можно перекрыть подходы к горе Белроге. Пока в севергадской крепости сидели воины Красной собаки и сама Белрога их не интересовала, я вполне спокойно отправлял на гору отряды, но что если бы крепость захватил царь Фарадор? И не только крепость с прилегающими землями, а и все предгорье?

– Вам пришлось бы как-то договариваться с Фарадором, – предположила Карина.

– Увы, не с Фарадором, – князь покачал головой, – А с косметической компанией. И это при условии, что компания сама захотела бы со мной договариваться. В конечном счете с помощью Бонифана, собиравшегося предъявить мне допущение огласки, а тем самым и несоблюдение условия нашего с ним договора, компания нашла бы способы и вовсе выкинуть меня из моего собственного проекта.

Все обернулись на воловьего царя.

– Морока нифрильная, – Фарадор недовольно скривился, – А я все никак не мог понять, почему эти «косметичники» так настаивали на захвате этих развалин. Поверьте, князь, сам я совершенно не хотел ссориться ни с вами, ни с Азум-ханом. Но компания поставила это как необходимое условие.

– Понимаю, – ответил Верес, – Компания нашла подходящую наживку, чтобы поймать вас на крючок. Уж не знаю, на чем был подловлен принц Бонифан, но учитывая, что он банкир и торговец, его поймали, как и Вас.

– Постойте-ка! – прервал князя полковник Такамон, уставившись на Фарадора, – Вы, царь, собирались помочь мне отбить крепость, а потом меня самого бы из нее и вышвырнули?

Фарадор насупился и пробормотал что-то невнятное про невыплаченные компании займы и кредиты. А атман Бенак вдруг неожиданно за него вступился:

– Стратегически план хорош, – похвалил он царя, – Фарадор хотел взять крепость опираясь на наши мечи, а после перевел бы на себя обязательства князя по подчиняющему договору. Я ведь не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, атман, – подтвердил за воловьего царя Верес, – Согласно договору, я несу обязательства перед тем, кто удерживает крепость Северграда. И пока это был Азум, такое положение дел меня худо-бедно устраивало. А вот плясать под дудку Фарадора я не собираюсь, тем более, когда сам он пляшет под дудку косметической компании.

– У-у-у, а я теперь понимаю, почему от крепости отказался сам Азум-хан, – прозрел воевода Гоцек, – Князь Верес разгадал наши с Фарадором планы и сообщил о них хану. Ведь так?

– Так и было, – кивнул Верес, – Мои доводы хана убедили. Он понял, что север ему не удержать, и пообещал мне отозвать отправленное к крепости войско. К тому же, ни для кого из вас не секрет, что я поставляю хану вооружение. Он жизненно заинтересован в продолжении этих поставок, тем более теперь, когда я стал главой оружейной гильдии, даже с учетом того, что отныне эти поставки будут не бесплатными.

Верес обратился к Мангусту Бенаку:

– Кстати, атман, ладьи с вооружением для хана, я привел с собой. Как только озеро вскроется, они отправятся вниз по Хонаре.

– Хан с нетерпением ждет это оружие, – подтвердил Бенак, – Но я сразу должен сказать, князь, по поводу оплаты я не имею никаких предписаний.

– Об этом вам не нужно беспокоиться, – успокоил его Верес, – Теперь, что касается лисьего барона Накалая, которого воевода Гоцек так поспешно причислил к своим союзникам. Здесь в какой-то мере мне на руку сыграло простое везение. Так получилось, что мой порученец недавно оказался в оседлом Лисьем стане и увидел, что Лисы готовятся выступать в поход. Понимая, что на севере заваривается крутая каша, я тут же связался с бароном Накалаем и провел с ним переговоры.

– Все так, – подтвердил лисий барон, – Фарадор предлагал мне выступить на его стороне и обещал за это богатые земли.

– Вороньи холмы, если я не ошибаюсь? – уточнил Верес.

– Да, вороньи холмы.

– Полагаю, королева Карина при случае покажет вам эти холмы. Пока же поверьте на слово, никакого другого богатства кроме самих ворон там не находили. Фарадору нужен контроль над этими землями только потому, что через них проходит мой речной путь и есть удобный подход к Белроге.

– Я этого не знал, князь, – процедил барон, – Фарадор умолчал, что вы вовлечены в противостояние.

– И я вам верю. Однако, мы с вами заключили сделку, барон. Вы подтверждаете это?

– Подтверждаю, князь. Я сказал, что встану под ваши знамена, если вы обретете независимость от подчиняющего договора, и вновь возглавите союз северных племен.

– Как видите, барон, подчиняющий договор больше не имеет силы. А что касается нового союза севера, – Верес обвел рукой выстроившиеся перед крепостью войска, – Когда еще его заключать, если не сейчас?

– Князю Вересу вожаку Северного союза, ур-ра, – прокричал из толпы нелюдей чуткий на слух гоблин Чачу.

Карина рассмеялась, но тут же снова стала серьезной:

– Я тебе благодарна, князь. Не только потому, что за нами победа, а даже в большей степени за то, что тебе удалось избежать кровопролития.

– Ты как всегда права, Карина, – ответил князь, – Не все из присутствующих здесь верят в пророчество о приходе лукавого. А я так скажу, когда придет время битвы с нашим действительным врагом, вы еще порадуетесь, что сохранили сегодня свои войска.

– А я бы хотела только одного, чтобы в день грядущей битвы во главе нашего войска стоял ты, князь, – торжественно заявила Карина, – Я первой готова принести присягу князю Вересу и провозгласить его вожаком Северных народов.

– Не скажу, что Азум-хан меня однозначно предал, но фронт оголил, – следом отозвался царь Вакула, – Этим он