На крючке у Фортуны (бывш. Поймай меня, Дамблдор!) - Iskander100500

— Так говоришь, остались лишь пара башен? — голос Игнотуса нельзя было назвать печальным, но скорее смирившимся, — Будешь восстанавливать замок? — в голосе предка однозначно звучала надежда.

Я глубоко вздохнул, выдерживая небольшую паузу.

— Думаю, да, было бы неплохо вернуть былое величие Певереллам, — я задорно улыбнулся, слегка оскалившись, — Правда, с деньгами проблема может быть. Все счета Певереллов растрачены, все что там имеется, это примерно половина от счетов Поттеров, но я постараюсь с этим разобраться, финансовый вопрос уже в процессе решения.

— Спасибо, Гарри. Ты даже не представляешь, сколько это для меня значит. Кстати, будь готов к тому, что, когда Дар Некромантии начнет в тебе просыпаться, то тебе придется пережить некоторые неприятные моменты.

— Что вы имеете в виду под неприятными моментами? — сощурившись, спросил я.

— Хм, начну с того, что Дары волшебник получает в свой первый год жизни, поэтому, кстати, еще и появляются записи в книге Даров с года жизни, а не раньше, до этого магия по каким-то ей одной ведомым причинам не может заметить ребенка, как волшебника. Вероятно, именно в это время определяется судьба человека: будет он сильным или посредственным магом, или же, вообще, сквибом. Для магглорожденных это сродни лотерее фактически. Так вот, когда ребенок получает свои Дары, то они вместе с магией заполняют его постепенно, позволяя организму привыкнуть. А тебе, позволь заметить, явно побольше года будет, — немного усмехнулся своим мыслям Певерелл, — И магией ты обладаешь, к тому же родовую привязку имеешь. Скорее всего, когда магия Певереллов проснется полностью, то ты вступишь в магическое наследство, то есть Родовая магия сольется с магией Поттеров. Не бойся, друг другу они вредить не будут, так как родственны по крови, — постарался успокоить предок, заметив мои заполняющиеся вопросом глаза, — Проблема будет в другом. Ты ничего не ощутил, когда привязывался к алтарю Поттеров, так как ты Поттер по крови, ты уже имел магическое наследие Поттеров, ты со своей магией давно на «ты». А когда в имеющуюся магию так резко вмешается другая, имеющая свой Дар, то ты ощутишь ее в том диапазоне, в каком она использовалась предыдущими Певереллами.

— Если честно, я не до конца понял, чего именно мне ожидать, — нахмурившись, уточнил я.

— Ну, говоря простым языком, у тебя будет временный упадок сил, чтобы слияние магии тебя не убило, и пока ты будешь лежать пластом, сможешь рассмотреть и, возможно, даже ощутить на вкус родовую магию. Как, скажем, добавление соуса меняет вкус всего блюда, так ты заметишь изменения своей магии, — постарался пояснить Хардвин наполненную терминами речь своего… Эм, а кем собственно Хардвину приходится Игнотус?

— И как скоро мне быть готовым к подобному? Не хотелось бы свалиться с ног в самый ответственный момент.

— Ну, учитывая, как долго не было Певереллов в этом мире, не меньше месяца уйдет на восстановление магии Рода. Сейчас замок черпает силы из Источника, на котором стоит, заполняя себя. Ты дал ему словно бы огонек от свечи, и магия постепенно заполыхает, как костер.

— Эм, а если замок все время стоял на источнике, то почему магия уснула? — ответ пришел не с той стороны, с которой я ее ожидал.

— Магии нужен проводник в этот мир, и таким проводником оказывается волшебник, без него она не может попасть в наш мир. Мне всегда казалось, что Дамблдор вкладывает в свои слова о том, что в Хогвартсе каждый может найти защиту, больше смысла, чем кажется. Основатели смогли направить магию так, что каждый принятый в замке будет проводником его магии в этот мир, — подал голос Джеймс Поттер.

— Твой отец верно сказал, — подтвердил Хардвин, портрет Генри Поттера активно покивал где-то на периферии моего зрения.

***

Вот теперь стоит ожидать, что в один момент я просто свалюсь с ног снова на неизвестный срок. Жаль, что забыл спросить у портретов, как долго я буду валяться и дегустировать магию некромантов, хотя, вряд ли они знают наверняка. Еще денежный вопрос начал назревать. Если выгорит ставка, то я смогу хотя бы приняться за оценку ущерба и оценить требуемые усилия и средства, хоть мне уже страшно при представлении возможной суммы (сравнил разрушения мэнора и затраченных на это денег с разрушениями замка — пропорция выходит не утешительной).

Новые познания, новые успехи или Проклятый для квиддича

Глава 75.

Решив, что стоит начать просвещаться в области своего нового Дара, который в скором времени проявится, я влез в библиотеку Поттеров, но отчего-то нашел лишь два тома относящихся к Некромантии, но вот незадача, текст в обеих книгах был написан на языке мне неизвестном, но, по крайней мере, я смог его идентифицировать. Таким же языком пользовался Сириус во время ритуала призыва демона. Значит, первым делом к нему пойду, прежде, чем начинать искать словари.

— Хм, Гарри, не ожидал, что ты спросишь вновь об этом. Я, конечно, приветствую твое стремление к познаванию нового, но вот некромантии сам побаиваюсь.

— Моя б воля, то я б не стал и приближаться к этой магии, но ты же в курсе каким Даром обладали Певереллы. И скоро он проснется во мне. Уж лучше быть подготовленным, да и когда-нибудь придется передавать знания детям. А что я скажу ребенку с даром Некромантии, если сам буду в ней дуб дубом. Уж лучше я сейчас набью себе шишек, зато смогу обучить будущего преемника хотя бы основам безопасности в этой магии.

— Я тебя услышал, — Блэк глубоко вдохнул, выдохнул и принялся пояснять, — Язык, на котором написаны книги, называется магическим языком Гоэтии. Гоэтия — истинная черная магия. Некромантия, Демонология, Магия Теней и еще парочка разделов. Все заклинания, ритуалы, письмена этих разделов магии используют только этот язык, язык для избранных, чтобы любой непосвященный, взявший в руки такую книгу или услышавший заклинание, не смог понять ничего. К тому же, этот язык отлично понимают демоны, хотя достоверно неизвестно, кто кого ему научил, а эти отрыжки ада не сознаются. Так что первым делом тебе придется выучить язык Гоэтии.

— Странно, я читал как-то книгу из твоей библиотеки о некромантии, она была почти на сносном английском. Да и еще парочку свитков и книг подобного рода видел, — вспомнил я, как читал про крестражи.

— Всегда были те, кто готов был на заказ перевести с Гоэтии на английский, да и словари уже века с шестнадцатого появились в обороте, — пожал плечами крестный, говоря этим, что ничего особенного в этом нет.

— Да? То есть любой дуралей может достать такую вот переведенную книгу и сотворить нечто… нечто такое? Например, так же как и ты, вызвать демона, сбросить любые Обеты, контракты?

— Не совсем так. Тут много нюансов. Те, кто занимался переводом Гоэтии на заказ, всегда делали это выборочно. Они прекрасно осознавали опасность, которую несет эта информация, так что ничего особо ценного не переводили. К тому же, подобные книги не хранятся абы где. Те, что видел ты, почти никакой ценности не имели. Книги на Гоэтии всегда во всех Родах хранятся в закрытых библиотеках, и никто их дальше порога дома не выпускает, ибо ценность книг этих крайне высока. А те, кто удосужился с помощью словаря перевести подобный текст, могут и не дожить до получения результатов, так как не обучены «основам безопасности», как ты сказал. Или могут быть выпиты целиком, если силенок маловато окажется. Ну, и напоследок, сложно найти достаточно защищенное место, чтобы через пять минут после начала ритуала не оказаться препарированным в Отделе Тайн. Но, да, у каждого есть такой шанс, — как само собой разумеющееся, сказал Блэк, — Кстати, пока ты начнешь учить Гоэтию, я переведу тебе еще один томик из блэковской библиотеки, там вроде как основы некромантии были хорошо прописаны, — задумчиво почесал подбородок крестный.

Через неделю я уже получил свой первый (относительно) материал по Некромантии. Я был впечатлен, по-настоящему. Некромантия делилась только на работу с телом и работу с душой, работа с телом делится еще на работу с мертвецами и работу с живыми.

Эта часть искусства мало кому подошла бы. Магия смерти не просто позволяла поднять нежить — это лишь малая ее часть. Став некромантом, пришлось бы забыть о таких понятиях, как жалость, брезгливость, сочувствие и человечность. Тут уже не было места романтике. Некромант убивал людей — это основа его искусства. Он не даровал легкой смерти, а истязал жертву, доставляя ей максимально возможную боль самыми жестокими и безжалостными методами. Он должен научиться извлекать из чужой агонии силу, питаться ей. В процессе запросто можно было потерять себя и стать безжалостным чудовищем, убивающим просто ради пьянящего ощущения могущества. Теперь понятно было, почему некромантов остались считанные единицы, и почему их так боялись.

***

С моим оригинальным предложением внезапно согласились оба Мародера. Для верности я предложил поискать еще кого-нибудь, отдельно намекнув Сириусу, что неплохо было бы пригласить в наши ряды семью Тонксов, например. Блэк поломал голову и решился, после чего отправился к Андромеде обсудить предложение.