Умные парни (сборник) - Сергей Лесков

Согласно закону «О безопасности гидротехнических сооружений» смещение в 108 миллиметров является критическим для безопасности. То есть в 2006 году запас прочности составлял всего 1 миллиметр. Секция, где случилась авария, несколько лет работала на пределе. За три года смещение могло вырасти куда больше, чем на 1 миллиметр. По Закону надо было срочно снижать нагрузку, но в погоне за прибылью ее, напротив, увеличивали.

Вопрос: Смещения в десятки миллиметров несопоставимы с размерами плотины. Неужели есть способ уловить такие смещения?

Ответ: В плотине стоят 3 тысячи тензометров и 3 тысячи деформометров. Имеется 3 тысячи точек наблюдения за геодезией и 3 тысячи точек контроля за фильтрацией воды. На глубине 40 метров под дном Енисея закреплен якорь – реперная точка, относительно которой определяются смещения. Приведенные данные зафиксированы официально и признаны РусГидро. Итак, не подлежит сомнению, что год от года смещения росли и напряжения в теле плотины возрастали, особенно в верхних арочных поясах и в низовом клине, примыкающем к машинному залу.

Вопрос: Все это очень неприятно, но какое имеет отношение к тому, что второй агрегат пошел вразнос? Между телом плотины и машинным залом имеется разделительный шов в 50 миллиметров, чтобы плотина не входила в соприкосновение с техникой.

Ответ: В том-то и дело, что плотина постепенно наползала и наваливалась на машинный зал. Кроме того, соединение с машинным залом происходит через трубы-водоводы, по которым под давлением в 20 атмосфер сверху хлещет вода. Напряжения в теле плотины в итоге передаются гидроагрегату. Моя гипотеза состоит в том, что плотина навалилась на машинный зал и нарушила соосность агрегата. Центровка осей 2 700-тонного агрегата должна иметь точность в микроны! Началось биение и вибрации, которые заметили за сутки до аварии, но не сделали аварийной остановки. Агрегат пошел вразнос, что характерно при дисбалансе и нарушении соосности. В пользу гипотезы говорит то, что болты гидроагрегата, найденные в машинном зале, не только треснули, но и покрылись коррозией, то есть находились в сломанном состоянии достаточно давно.

Вопрос: Можете ли вы дать прогноз, как будет развиваться ситуация и продолжится ли сползание Саяно-Шушенской ГЭС?

Ответ: Не все факторы еще учтены. Масса гигантского водохранилища перед плотиной – миллиарды тонн. По моим расчетам, уже сейчас произошло проседание грунта под плотиной на 30 сантиметров – это новые напряжения. Не изучены последствия взрывов при строительстве берегового водосброса. Кроме того, непонятны глобальные воздействия гидроузла на земную кору и тектонические процессы. Это столь сложные задачи, что в США давно не строят больших ГЭС, ведь туже нагрузку можно снять с каскада станций средней мощности.

Но самая главная опасность состоит в том, что зимой, поскольку агрегаты не работают, водоводы промерзнут, перестанут подпирать плотину – и она может крепко навалиться и на другие агрегаты, которые пока остались в целости.

Единственный выход – резко снизить напор и уменьшить нагрузку на станцию. Возможные экономические потери мизерны по сравнению с тем ущербом, который принесет дальнейшее разрушение Саяно-Шушенской ГЭС.

ТЕЧЕТ РЕКА ТЕЧА

Село Муслюмово в Челябинской области – единственный населенный пункт в мире, жители которого больны хронической лучевой болезнью. Это заболевание – наследие минувших дней, когда в 1950-х годах расположенный по соседству ядерный комбинат сбрасывал в реку Теча огромные объемы ядовитых радионуклидов. О проблемах Муслюмова говорилось давно, сюда во время предвыборной кампании приезжал Борис Ельцин. Но только в этом году нашлись деньги и началось переселение натерпевшихся жителей. Но все ли довольны, все ли хотят покидать родное, хотя и гиблое место?

– Мне четвертый десяток пошел, а денег, чтобы жену завести, не накопил, – говорит Ренат Хабиров и мечтательно закуривает. – Работы в деревне нет. Скоро в город переедем, буду работать и женюсь.

– По какой профессии?

– Охранником устроюсь. Потому что ничего больше не умею, – оценивает перспективы Ренат.

Разговор происходит на развалинах дома Хабировых. Дом стоял на улице Карла Маркса, ближайшей к отравленной реке. Это один из первых домов, по которым прошелся бульдозер. По виду никогда не скажешь, что Теча – мертвая река. Красивые берега, широкая пойма, прозрачная вода. Но ил на дне нашпигован стронцием и цезием, как плов бараниной. В пойме пасется скот, а мальчишки, несмотря на запреты, испытывают себя тем, что купаются в Течи. Это деревенский вариант отваги, как в городе прицепиться к лестнице троллейбуса. Но еще круче закаляют дух местные пьяницы, когда разбавляют спирт водой из Течи. Впрочем, горьких забулдыг в татарском селе наперечет. Мужчины, после того как несколько лет назад развалился совхоз, единственное предприятие в Муслюмово, согласны, как мигранты в Москве, на любую работу.

– У нас нет ни жизни, ни правды, – размышляет Ренат. – И я уехал в Египет, поступил в медресе. По-арабски теперь говорю и читаю. Но денег, чтобы диплом получить, не хватило. Вот получим миллион, жизнь другая будет.

– Эй, брось мое бревно! – вдруг кричит он мужичку, который прокрался на развалины родового гнезда Хабировых.

На мужичке бейсболка с надписью «America», длинный, как халат, вытертый пиджак и странные по жаре болотные сапоги. Я пытаюсь втянуть нового собеседника в разговор, но в ответах не могу разобрать ни слова.

– Часто в Тече купался, – говорит Ренат. – На улице Маркса здоровых людей не встретишь.

Комбинат «Маяк» расположен в Озерске (он же База-10, он же Челябинск-40, он же Челябинск-60). Это один из дюжины закрытых городов, возникших в период атомного проекта. Озерск – ключевой центр в длинной и технологически сложной цепочке. Именно здесь происходила наработка плутония-238, который является начинкой атомной бомбы. На объекте А (названия возникли еще во времена Берии) на реакторе получают уран. На объекте Б, радиохимическом заводе, происходит обогащение урана до плутония. Наконец, на объекте В расположено химико-металлургическое производство, где получают высокочистый металлический плутоний, который служит начинкой ядерного заряда.

В Озерске 8 июня 1948 года был запущен первый советский реактор по наработке оружейного плутония «Аннушка». 16 апреля 1949 года он дал первую продукцию. И уже 29 августа 1949 года было произведено испытание первой советской атомной бомбы. В 1950-х годах комбинат бесконтрольно сливал ядерные отходы в реку Теча, суммарный сброс достиг 2,8 миллиона кюри. Некоторые деревни перенесли на новое место, неподалеку. И они попали под еще более сильный удар. 29 сентября 1957 года на радиохимическом заводе произошел тепловой взрыв, известный как катастрофа в Кыштыме. В атмосферу было выброшено 20 миллионов кюри. Местные газеты писали о необъяснимом явлении природы. Но следы катастрофы были обнаружены экспертами МАГАТЭ в Северном Ледовитом океане. Только после этого река Теча была выведена из категории водоемов сельскохозяйственного назначения.

Когда-то на комбинате работало шесть реакторов уранграфитового «чернобыльского» вида. Сейчас работают два реактора – «Руслан» и «Людмила», на которых производят изотопы для лучевой терапии, дефектоскопии, промышленности, космических исследований. На комбинате «Маяк» расположен единственный в России завод по переработке отработанного ядерного топлива, его свозят с реакторов советской конструкции, а также с атомных подводных лодок. В 2004 году прокуратура возбудила дело против руководства «Маяка» по факту сброса в Течу промышленных отходов, но осенью 2006 года директор комбината Садовников был оправдан.

Муслюмово – очень большое село, почти тысяча хозяйств. В советские времена в школе училось 2 тысячи детей, на каждый возраст приходилось по три класса. Сейчас хватает одного класса, школа работает в одну смену. Дома в Муслюмове покосившиеся, кривые, в огородах бурьян. Впритык к селу находится станция Муслюмово. Село и станция – две разные планеты. На станции – крепкие, богатые особняки, цветущие сады, у ворот стада жирных гусей.

Жителей станции Муслюмово переселять не собираются – они обустраивают свою жизнь. Жители села Муслюмово давно сидят на чемоданах – родное село для них словно чужое. Каждый домовладелец по программе переселения получает новый коттедж в строящейся деревне Новомуслюмово или 1 миллион рублей, если хочешь сняться с якоря и перебраться в другое место. Красная цена старого дома 150–300 тысяч. Едва программа заработала, цена на недвижимость подскочила в несколько раз. Аренда бульдозера тоже стала много дороже. В этом отношении Муслюмово можно назвать уральским Сочи.