Люди в синих шинелях - Павел Федосеевич Марченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Плохо у нас еще с соблюдением правил уличного движения. Некоторые пешеходы переходят улицу как попало и где попало. Иные пассажиры соскакивают на ходу с подножки трамвая, много еще «висунов». Таких людей я обязательно останавливаю и предупреждаю. Некоторых штрафую, а многих записываю в свой блокнот и говорю: «Вот я вас записал. Если еще раз нарушите правила — оштрафую». С частью записанных приходилось сталкиваться и впоследствии, но на большинство запись в блокнот действовала отрезвляюще. Бывало и так, что оштрафованные обижались: нечего ему, дескать, делать, вот он и штрафует. А если разобраться, то поступаю я так для их же пользы, стараюсь сохранить жизнь каждому человеку. По-моему, надо обижаться тогда, когда постовой не обращает внимания на нарушения, и в результате человек попадает в больницу.
Всего больше обижались водители. Не нравилось лихачам, нарушителям правил движения транспорта, что я не даю им спуску. Однажды в райотдел поступила на меня жалоба от водителей автотранспортной конторы. Они писали о моих якобы неправильных действиях. А когда стали проверять жалобу, то сами же писавшие отказались от своего заявления. «Нас попросил подписать один товарищ, — говорили они, — мы и подписали. А к Люлькину никаких претензий не имеем».
Не так давно назначили меня командиром отделения. Прибавилось хлопот, повысилась ответственность. Теперь я отвечаю уже не за свой пост и не только за себя, а за каждого из подчиненных, за несколько постов. Надо подготовить людей к заступлению в наряд, проверить состояние оружия и несения службы. Кроме того, за мной закреплен мотоцикл, и потому приходится выполнять самые различные поручения: то отвезти срочный пакет, то доставить в отдел задержанного, то выехать с оперативным работником на происшествие. Задания последнего рода мне нравятся больше всего. Тут на практике учишься раскрывать преступления, а нам, работникам наружной службы, это умение всегда пригодится. В раскрытии нескольких преступлений я уже принимал непосредственное участие. Об одном случае стоит рассказать.
Однажды оперуполномоченный Лемеха получил сообщение, что некий Новиков с друзьями совершил грабеж. Поехали к Новикову на квартиру, но дома его не оказалось. Тогда мы решили проехать к месту происшествия. На углу улиц 2-й Круговой и Толстовской мы увидели трех парней. Заметив нас, двое из них бросились в одну сторону, а третий — в другую. Мгновенно решили преследовать двух убегавших. Задержали их. Оказалось, что это Новиков и его друг Болгарев.
Во время допроса в отдел пришел еще один потерпевший. Он рассказал, что трое преступников, угрожая ножом, сорвали с его руки часы. По приметам это были Новиков, Болгарев и Деревянченко. Фамилию последнего Болгарев назвал на допросе. Это был уже второй грабеж, совершенный ими.
Время шло к вечеру, и я решил на мотоцикле отвезти домой понятых, приглашенных для составления протокола. Отвез, а на обратном пути решил проехать к месту второго грабежа. Сворачиваю на улицу, которую указал потерпевший, и вдруг вижу: идет парень с мальчиком. Одет он был не в ту одежду, о которой говорил потерпевший, но по внешности напоминал Деревянченко.
Спрашиваю:
— Что это вы так поздно ходите с мальчиком?
А он потоптался на месте и отвечает:
— Домой иду.
— А где живете?
— На Народном проспекте, 28.
Ну, думаю, удача. Я уже знал, что как раз в этом доме и живет третий преступник.
— А как, — спрашиваю, — ваша фамилия?
— Деревянченко.
Тут уж сомнений быть не могло. Вызвал свистком постового и вместе с ним доставил грабителя в милицию. Там у него спрашивают:
— Зачем вы снова шли на место преступления?
— А я, — отвечает, — там плащ потерял. Вот и шел забрать его.
Тут ему плащ показали:
— Мы его уже привезли, позаботились. Ваш? — спрашивают.
Служба требует много времени. Восьми часов никак не хватает. Мой рабочий день начинается в семь часов утра. Но часто бывает так: придешь в отдел утром, а уходишь поздней ночью. Вдобавок ко всему этому я учусь в вечерней школе, тоже время надо. В общем, сутки заполнены до отказа.
И еще об одном хочу сказать. Очень редко, но все же бывает, что в работнике милиции видят придиру — «крючка». Есть, конечно, среди нас, как и среди людей любой другой профессии, сухари и формалисты. Но таких мало. Подавляющее большинство не щадит сил, а иногда и жизни, чтобы обеспечить безопасность жизни советского человека. И я думаю о глубоком уважении тысяч и тысяч людей, которым помогла милиция, и которые, в свою очередь, помогают ей. Работа в милиции мне нравится, и ни на какую другую я ее не сменю.
НОВЫЙ НАЧАЛЬНИК
Поезд часто останавливается. Изредка кто-нибудь из пассажиров бредет к выходу, задевая чемоданом спящих на нижних полках людей. На его месте долго устраивается другой, только что вошедший. Медленно проходит проводник с зажженным фонарем в руке. Раздается трель кондукторского свистка, слышится протяжный гудок, и поезд идет дальше. В окне мелькают огни станции и поселка. Они становятся все реже и, наконец, исчезают совсем. Теперь в окна подрагивающего от быстрого хода вагона глядит лишь густая темнота ночи.
В вагоне все спят. Только к Алексею Николаевичу Быкову никак не приходит сон. Он ворочается с боку на бок, стараясь устроиться поудобнее, чтоб хоть немного вздремнуть. Беспокойные мысли теснятся в голове. Чем-то встретит его поселок? Что там за люди, которых он пока знает понаслышке? Сумеет ли он сработаться с ними, зажечь их, повести за собой?
Там, в Находке, где Быков проработал четыре года, было уже все знакомо и привычно. Он хорошо изучил сотрудников, знал город. И жизнь, хотя и крайне беспокойная, шла, казалось, в размеренном, раз навсегда заданном темпе. Все изменил неожиданный вызов во Владивосток, новое назначение — начальником районного отдела милиции.
Быков припоминал беседы с руководящими работниками краевого управления
