История отечественной философии XI-XX веков - Борис Емельянов

Свое учение о восприятии и вообще о знании он назвал впоследствии интуитивизмом, обозначая словом «интуиция» непосредственное созерцание субъектом не только своих переживаний, но и предметов внешнего мира в подлиннике. Его система психологии заключала в себе парадоксальное на первый взгляд сочетание волюнтаризма с интуитивизмом, то есть учения об активности «я» с учением о его созерцательности (относительной пассивности) в познавательных процессах. Созерцание есть также волевой акт, однако содержащий в себе момент пассивности, так как этот акт не творит созерцаемого предмета, а лишь выбирает, какой из множества сделать сознанным или познанным. Именно это сочетание волюнтаризма с интуитивизмом облегчало задачу доказательства, что жизнь «я» есть непрерывный ряд волевых действий. В акте познания в сознании находят место два процесса. Одни процессы суть проявления самого моего «я», нарастание усилий внимания, хотения, а другие процессы суть данное мне извне, звук выстрела, например. Органическое ощущение – в теле, нечто данное мне и переживаемое – проявление не моего «я», а моего тела, ближайшего к моему «я» внешнего мира.

Цель же заключается в том, чтобы доказать, что вся жизнь состоит из процессов, имеющих строение волевого акта или начала его, т. е. состоит из страдания, чувствования, активности и произведенной этой активностью перемены. Вывод первой книги Н. О. Лосского «Основные учения психологии с точки зрения волюнтаризма» (1903) заключен в следующем: все сознательные процессы, поскольку мы относим их на основании непосредственного чувства к своему «я» (интуитивизм), заключают в себе все элементы волевого акта и подчиняются моим стремлениям (волюнтаризм).

Стремясь выработать новое теоретическое знание без предпосылок, Н. О. Лосский сначала исследовал ложность предпосылок эмпиризма и рационализма, из которых вытекал вывод, будто все имманентное сознание необходимо должно быть моим индивидуально-психическим состоянием. В качестве ложных предпосылок он нашел неправильным использование понятий причинности и субстанциональности при решении проблем теоретического знания. Эмпиристы и рационалисты считали, что чувственный состав восприятия есть результат причинного воздействия предметов внешнего мира на душевно-телесную жизнь познающего субъекта. Сторонники обоих направлений полагали, что все имманентное сознание в процессе познания есть чувственное содержание восприятия; мыслимое содержание в сознании есть состояние познающего субъекта, принадлежащее ему как психическая жизнь.

Отбросив эти предпосылки, Н. О. Лосский показал, что непосредственно не только свидетельство опыта, находящегося внутри кругозора сознания субъекта, но непосредственен и сам внешний мир, познаваемый им в подлиннике. Эти два момента должны быть приняты за истину, ибо субъективирование и психологизирование «данных мне» содержаний сознания есть следствие ложных предпосылок, ведущее к безвыходным затруднениям в теории знания. С точки зрения Н. О. Лосского, в основе критицизма Канта лежат те же два положения, какие были у его предшественников: субъективирование и психологизирование всего имманентного сознания произведено им вследствие неправильного использования понятий в гносеологии. Непосредственный анализ сознания, не сбиваемый с толку никакими ложными предпосылками, дает право утверждать, что «данное мне» есть уже сам внешний мир, вступивший в мое сознание в подлиннике. Важнейший гносеологический постулат Н. О. Лосского, исходя из этого, формулируется следующим образом: «Объект познается так, как он есть, в сознании присутствует не копия, не символы, не явления познаваемой вещи, а сама эта вещь в подлиннике»1283.

Философу предстояло преодолеть еще одну гносеологическую трудность – причинную связь субъекта и объекта. Для этого он разграничивает субъективную и объективную стороны познания и делает следующий вывод: «Научившись разграничивать акты субъектов от объектов, не трудно уже сделать дальнейший шаг, именно усмотреть, что связь между актом субъекта и объектом не есть порождение»1284. В интуитивизме Лосского интуитивно дан только объект знания, а само знание возникает вследствие «интенциальных актов» (внимания, интереса и т. п.), направленных на предмет. Эти интенциальные акты – уже субъективная сторона знания. Таким образом, субъект и объект в познании самостоятельны и вместе с тем едины; они равноправно скоординированы друг с другом. Такая связь является не причинной, а функциональной, поскольку между ними возникает не субординация, а координация – согласованность. Отбросив каузальную теорию восприятия и утверждая непричинную надвременную и надпространственную координации субъекта со всеми предметами всего мира, Лосский настаивает на данности в опыте самых разнообразных сторон живой действительности. Другими словами, поскольку лишь интенциальные познавательные акты субъекта являются индивидуальнопсихическими переживаниями его, совершающимися в настоящее время, то предмет, данный в сознании, может принадлежать к любой области бытия; он может быть моим или чужим психическим состоянием, материальным процессом внешнего мира, происходящим в прошлом, настоящем или будущем, наконец, он может быть вневременной отвлеченной идеей или сверхвременным существом. Таким образом, второй важнейшей чертой гносеологии Н. О. Лосского является учение о ни из чего не выводимой гносеологической координации: «Независящая от времени и пространства координация есть не что иное, как связь самих сверхвременных и сверхпространственных деятелей друг с другом, как свое проявление, существует не только для него, но и для всех других деятелей всего мира»1285.

Начиная свою философию как основатель интуитивизма, Н. Лосский показал и обосновал в нем одну из возможных концепций объяснения происхождения нашего знания. Исследуя проблемы всеобщего бытия, Н. Лосский приходит к выводу, что в мире все неразрывно связано, он есть органическое целое, в нем все одинаково ценно и необходимо. Невозможно говорить о субъективном предпочтении или большей важности идеального или материального, рационального или иррационального, единичного или всеобщего. Они все одинаково необходимо сосуществуют в целом, и, как целое, их связи органически переплетены. В качестве субстанции бессмысленно брать что-то одно, выбранное из многообразия существующего в этой целостной органической взаимосвязи. Поэтому субстанцией является сама связь, а мир существует только как органическое целое, в котором эта связь имеет свое многообразие, он представляет собой взаимосвязь идеального и материального, или реального, и выражается у Лосского в системе «идеал-реализма». В ней мы видим новую попытку представить философскую систему, отражающую все стороны мирового целого. Однако если Гегель исходил все же из одностороннего начала – идеального, то Н. Лосский преодолевает эту односторонность. В основе мира лежит не идея и не материя, а их всеобщая взаимосвязь, в которой материальное определяется идеальным – таковы идеи его книги «Мир как органическое целое» (1917). Лосский, как видим, является сторонником плюрализма, но одновременно он, как последователь Лейбница, признает наличие некоторых единиц бытия (монад), которые он называет субстанциональными деятелями.

Основная мысль идеал-реализма заключается в том, что реальное бытие, т. е. временные и пространственные события, возникает и существует не иначе как на основе идеального – невременного и непространственного бытия (сверхвременное и сверхпространственное оформление). А интуитивизм есть органический синтез эмпиризма и рационализма: всякое знание, будучи непосредственным созерцанием живого бытия, которое, в свою очередь, является его логически-онтологическим оформлением, основано на опыте и вместе с тем оно внутренне логически обосновано. Синтез идеализма и реализма достигнут Н. Лосским благодаря тому, что общие отвлеченные идеи подчинены индивидуальным субстанциональным деятелям.

Перед философом встала задача определения соотношения между высшими и низшими этажами бытия. Изначально им была выдвинута идея о том, что отвлеченные идеи, носимые субстанциональными деятелями, «невременны», и действиям своим они придают временную форму и охватывают их сверхвременно – как целое. Различие между конкретно-идеальным и отвлеченноидеальным бытием, как различие между общим и единичным, осуществляется следующим образом: к области конкретно-идеального относятся индивидуальные «я», т. е. сверхвременные и сверхпространственные субстанциональные деятели, наделенные творческой силой. Они одновременно являются носителями невременных отвлеченных идей, как формальных (например, временнопространственных отношений), так и материальных (например, стиля в архитектуре). Все общие идеи принадлежат к области отвлеченно-идеального бытия и существуют не иначе как в составе конкретных субстанциональных деятелей. Они принадлежат им как первозданные формы их деятельности или как выработанные ими самими правила этой деятельности. Без творчески деятельных субстанциональных деятелей общие, отвлеченные идеи, пассивные и лишенные творческой силы, не были бы реализованы.