Моя жизнь. От зависимости к свободе - Нурсултан Абишевич Назарбаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Работа по определению пограничной линии состояла из двух этапов. Сначала в 1994 году было подписано соглашение о прохождении линии по всей протяженности границы. Вне соглашения оставались лишь спорные участки. Это был большой шаг в поддержку готовности обеих сторон договориться по хрупкой проблеме.
Журналисты часто пишут и высказывают мнение о том, что наши личные взаимоотношения с бывшим тогда китайским руководителем Цзян Цзэминем явились определяющим фактором в решении пограничного вопроса между двумя странами. Что я могу сказать по этому поводу? Было бы ошибкой считать, что такой большой политический вопрос был решен только благодаря личным взаимоотношениям. В переговорах каждое государство стремится защищать свои интересы. В этом деле нужны только знания, конкретные аргументы. Нужны взаимовыгодные предложения и компромисс. Лишь после всего этого личные взаимоотношения могут прийти на помощь.
Мой первый официальный визит в Китай состоялся в октябре 1993 года. Китайская сторона придала ему исключительно важное значение. Руководство страны продемонстрировало особое гостеприимство. Тогда китайское руководство показало, что в международных делах оно является сторонником равноправных взаимоотношений со всеми государствами, будь они большие, средние или малые. Это происходит и сейчас. Китайская сторона полностью согласилась с моим предложением приступить к делимитации границы между двумя странами; к сокращению вооруженных сил, начатому в свое время между Китайской Народной Республикой и Советским Союзом, но затем прерванному; к укреплению доверия в пограничной зоне. Позитивно откликнулась на мой призыв продолжить переговорный процесс по установлению дружеских взаимоотношений между двумя странами. Китайский руководитель Цзян Цзэминь сразу поддержал и предложение о письменном оформлении границы на языке закона. В ходе переговоров он сделал очень важное заявление о том, что Китай не предъявляет Казахстану территориальных притязаний, что пограничные вопросы остались нам как историческое наследие, а их можно решить только путем переговоров, на основе принципа равноправия, компромисса и взаимных уступок. В этой связи Касым-Жомарт Токаев в своей книге «Свет и тень» приводит следующие слова Цзян Цзэминя: «Пограничную проблему нужно решать не откладывая дела в долгий ящик: следующее поколение руководителей с этой задачей уже не справится, что породит множество трудностей для наших потомков». Это верно. Об этом писал и Куаныш Султанов, принимавший участие в том разговоре. «Из 15 государств, с которыми граничит Китай, он первым подписал полное пограничное соглашение с Казахстаном», – подчеркивал наш бывший посол в Китае. Комментарии тут излишни.
Нам с Цзян Цзэминем пришлось принять непосредственное участие в заседании по обсуждению пограничных вопросов. Я узнал, что делегации обсуждали, вновь и вновь спорили по поводу одного участка границы. Протяженность его составляла порядка двух километров. Осмотрели со всех сторон. Гористый, каменистый участок. Даже травы нет. Тщательно проверили и на предмет возможного наличия там полезных ископаемых. Ничего не нашлось. Тогда я сказал руководству Китая: давайте не будем останавливать процесс определения границы из-за этого маленького двухкилометрового участка, вы же великая страна, возьмите 40 %, а 60 % отставьте нам. В итоге так примерно и получилось.
Благодарю Всевышнего за то, что во взаимоотношениях со страной, которая веками не закрепляла законным образом границы ни с одним из 15 соседних государств, обычным делом стало считаться с новой геополитической ситуацией, благодарю за нашу независимость, позволившую достичь такого положения. Главное – решение пограничного вопроса послужило основой для дальнейшего развития дружеских взаимоотношений между двумя странами.
Вполне естественно, что в таком важном вопросе, как определение границы, решающее слово всегда остается за главами государств. Политику страны в этом деле вершит ее руководитель. Откровенные и долгие беседы с Председателем Китая Цзян Цзэминем создали благоприятные условия для развязки сложных узлов. Вместе с тем было важно подкреплять стратегию правильной тактикой, а это – надлежащее проведение переговорных процессов, безукоризненное юридическое оформление границы, что требовало от исполнителей быть высококвалифицированными специалистами, крепкими профессионалами, настоящими патриотами и государственниками. Хочется особо отметить, что молодая дипломатия Казахстана оказалась на высоте. В этом деле большую роль сыграло и то, что Касым-Жомарт Токаев являлся профессиональным китаеведом. В проведении казахстанско-китайских переговоров это имело свое значение.
Основная проблема, затруднившая переговоры по границе, – издавна спорные участки. Об этом очень подробно написано в книге «Правда о государственной границе Республики Казахстан». Прочитавший ее убедится в том, что при определении государственной границы между Казахстаном и Китаем мы нисколько не проиграли.
Даже в самом Китае не все были довольны договором: нашлись люди, утверждавшие, что, дескать, поторопились «с передачей земли» Казахстану. Среди них преобладали военные. Я хорошо знаю, что позиция Пекина в этом деле в свое время подвергалась критике и со стороны Гонконга и Тайваня. Там считали, что Китай «уступил» значительно слабому по сравнению с ним государству.
Критикам с обеих сторон надо сказать следующее. Территории, называемые спорными, есть спорные территории. Нельзя утверждать, что они наши, сожалеть, будто потеряли свои земли, когда они отходят другому, и полагать, будто стал хозяином чужой земли, когда они переходят к тебе. Это следует считать как восстановление исторической справедливости. Такие определения, уточнения случаются в дипломатии. Например, когда укрепились демократические тенденции и правовые принципы в международных отношениях, в ходе новых переговоров было определено, что остров Даманский принадлежит Китаю. Поэтому он отошел к этой стране, сейчас остров называется Чжэньбаодао. Если придерживаться только карт, утвержденных по российско-китайским документам XIX века, то судьба некоторых населенных пунктов могла бы решиться по-другому. Приведу пару примеров. Поселок Николаевка Маркакольского района Восточно-Казахстанской области по линиям карт, утвержденных историческими договорами того времени, должен был остаться на территории Китая. Населенный пункт того района в урочище Кызыл-Уй-Енке в 1930-е годы по разрешению советского правительства освоили китайцы. Китайцы живут там до сих пор. А по карте эта земля должна была остаться на территории Казахстана. Что делать? В чем вина людей, понятия не имеющих о договоре вековой давности? Постепенно нашли общий язык, и Николаевка осталась в Казахстане, а Кызыл-Уй-Енке, соответственно, отнесено к Китаю. Для максимально оптимального определения границы на местности в международной практике издавна используется обмен небольшими частями территорий. Так, по договору между СССР и Польшей от 15 февраля 1951 года в связи с экономической эффективностью обе стороны обменялись двумя территориями с одинаковыми площадями.
Утверждение границы – воистину работа «Судного дня». Особенно нелегко составить общий документ с китайцами, которые скрупулезно относятся к каждой букве. Уже по
