Испанский сон - Феликс Аксельруд

— А почему?..

Марина пожала плечами.

— Я все же работаю… Позже — газеты посмотрю…

— Ну конечно… да… Скажи, — оживилась она, — ты позволишь мне оказать тебе услугу?

— Услугу? Чтобы Вы утруждались… ради меня…

— О, это совсем не трудно. Это будет скорее приятно… Ты же знаешь, что у нашей семьи много друзей, мы постоянно перезваниваемся… приличные люди… Я просто скажу им, что освобождается чудесная девушка, которая могла бы помогать им по дому. Я дам тебе лучшую рекомендацию… Поверь, это не в пример лучше, чем искать по объявлениям в рекламных листках…

Вот, подумала она. Промысл Божий — это так называется, верно?

— Хорошо, — просто сказала она.

Госпожа обрадовалась.

— Значит… если что, я тебе позвоню?

— Да… Вы же знаете, по каким дням я дежурю…

Они попрощались сердечно, и на следующий день она уже не пришла в этот дом.

Она загадала. Она назначила себе тест, флюктуацию; тест был связан с Котиком, женой ее первого Господина. Если Котик ответит определенным образом, это будет знак, что она не должна никого искать и должна довериться воле случая — воле Божией, может быть.

Она набрала телефонный номер, все еще живший в памяти ее пальцев. Голос, ответивший ей, принадлежал женщине. И то неплохо, подумала она.

— Да?

— Котик?

— Кто это?

— Это Марина. Девственница. Ты помнишь меня?

На той стороне помолчали.

— Эй, не бросай трубку! — сказала Марина. — У меня к тебе дело.

— Что еще за дело, — сказала Котик недоверчиво.

— Ты моя должница, — сказала Марина.

— Я — твоя?

— Да. Я как-то раз честно ответила на твой вопрос. А честный ответ — это большая услуга.

— Хм. Допустим… Что тебе надо?

— То же самое, то есть твой честный ответ; только вопросов будет несколько.

— Если это как бы связано с моим мужем…

— Нет, — перебила Марина. — Это связано только с тобой.

— Странно, — сказала Котик. — Задавай.

— Ты когда-то жила в Китеже, верно?

— Допустим.

— Котик, так не пойдет. Мне нужно «да» или «нет».

— Но я же не знаю цели твоих вопросов. Вдруг они как-то мне повредят. Задай сразу все, а потом я отвечу.

— Хорошо, — сказала Марина. — Я предполагаю — это может быть правдой, а может быть нет — что ты жила в Китеже и работала поваром в ресторане вместе с официанткой по имени Ольга, секретарем вашей комсомольской организации. И как-то раз эта Ольга подняла на собрании вопрос о своем освобождении от определенной обязанности. Речь шла об обязанности идти с проверяющими.

— Дальше. Я пока ничего не подтверждаю, учти.

— По этому поводу разгорелась дискуссия. Одни считали, что ее нужно освободить, другие — нет. Решено было устроить тайное голосование. По настоянию Ольги в число голосующих включили поваров, хотя их эта обязанность и не касалась. Ты тоже приняла участие в голосовании.

— Дальше.

— Если все, что я сейчас сказала, правда, то мой главный вопрос такой: как ты голосовала, Котик? Ты была за Ольгу или против нее?

— Что ж, — сказала Котик, — дело прошлое, это и вправду невинный вопрос; конечно, я голосовала за Ольгу.

Марина подскочила от радости. Сошлось! Ей захотелось поцеловать Котика.

— Но учти, — добавила Котик, — не все, что ты перед этим сказала — правда.

У Марины замерло сердце.

— Как?

— Ты сказала, что я работала поваром.

— Да.

— Но это не так. Я работала старшим поваром.

— Ага, — протянула Марина, соображая, существенно ли то обстоятельство, о котором сообщила ей Котик. — Вряд ли это так важно, — сказала она то ли Котику, то ли себе. — Контрольным вопросом было все же голосование.

— Все? — спросила Котик.

— Да, ты мне очень помогла… впрочем, еще один личный вопрос… если не возражаешь, конечно…

— Смотря какой, — сказала Котик.

— Почему ты голосовала «за»?

— По двум причинам, — сказала Котик. — Первая причина была объективная, то есть стремление к справедливости. Ольга была хорошим секретарем и поставила вопрос обоснованно. Было бы нечестным голосовать против. Кстати, я так поняла, что ты с ней как бы общаешься?

— Да, — признала застигнутая врасплох Марина.

— В таком случае, передай ей привет.

— Хорошо, — пообещала Марина, — обязательно передам… А какая была вторая причина?

— Вторая причина… не знаю, уместно ли говорить…

— Ну пожалуйста… Котик…

— Вторая причина была как бы субъективной. Так как все поварихи, кроме меня, были стремные и завистливые, я была уверена, что они проголосуют против.

— И ты…

— Да, — гордо сказала Котик, — проголосовала им назло. К сожалению, это не спасло Ольгу. Зря она включила нас в список вообще; это была ее политическая ошибка.

— Она тоже так думает.

— Раньше думать нужно было. Как у нее дела?

— А что? — подозрительно спросила Марина.

— Да ничего. Просто.

— У нее дела неплохи, — осторожно сказала Марина, следя за собой, чтобы не выболтать лишнего.

— Ладно, — сказала Котик. — Про привет не забудь.

— Ага. До свиданья.

— Прощай.

Она повесила трубку. Знак воссиял. Не буду выбирать, сказала себе она. Когда Госпожа позвонит — все еще Госпожа, пока не появится та, что должна заменить ее — пойду в первый же дом, где возьмут. Лишь бы там был мужчина. И, наверное, лучше, чтобы он был здоров…

Госпожа позвонила через неделю.

— Ну что же, Марина, — сказала изящная дама, сидящая перед ней, — надеюсь, мы будем довольны друг другом. Я все тебе объяснила… кроме разве того, как ко мне обращаться.

— Но вас ведь зовут в точности так же, как и мою прежнюю хозяйку, — сказала Марина. — Или это не так?

— Это так, — усмехнулась дама, — зовут… другие. Но дома — мой особенный, личный мирок. Там, где я долго жила, меня называли Ана. Не Анна, а Ана. Язык упирается над зубами — чуть выше, чем когда произносишь русское «н»… Ана! — легко повторила она и помогла себе жестом. — Ты слышишь разницу?

— Кажется, да. Ана… Сергеевна…

— Нет, — рассмеялась хозяйка, — просто Ана.

— Ана.

— Да, так мне нравится… так я привыкла… Повтори.

— Ана.

— Молодец, — довольно сказала хозяйка, то есть теперь уже Ана. — Ты правильно ставишь язык… я хотела сказать, что у тебя есть способности.

Еще какие, подумала она.

— Все, — подытожила Ана. — Значит, завтра у тебя больница… а послезавтра — как договорились… Кстати!

Ана перебила себя, и лицо ее стало серьезным.

— Похоже, что мой муж прилетит завтра вечером. Послезавтра утром… меня может не быть, так что ты уж сама с ним познакомишься.