Хроники Равалона - Юрий Пашковский

Вампирша усмехнулась. А ведь он даже не знает, что у нее осталось в запасе. Какой самонадеянный маг!

Отец никогда не был самонадеянным. Он осторожничал, изучая магию, аккуратно проводил эксперименты. Она не понимала, почему боги наказали его, дав могучему разуму такое слабое тело. Она хотела помочь ему, чем могла.

Эвана протянула руки к радужному зареву над головой. Она не видела его, но знала — оно там. Руки начали чесаться. Верный признак того, что эфирные воины скользят по ним. Она сжала кулаки, размахнулась и швырнула комок искорок в приближающийся зеленый туман.

Да, Заклинатель был самонадеян. Он не отклонил искры ветвями деревьев, он позволил туману поглотить их, как огнешары, воздухошары и дракона, словно это тоже были отпечатки Стихий.

Эвана улыбнулась. Большая ошибка!

Туман подплыл к ней ближе, и из его нутра раздался вопль. Так кричит гибнущий в беснующемся море моряк, схватившийся за весло подплывшей шлюпки и встретивший мертвые взгляды Вечной команды Проклятого капитана, оскалившего сгнившие зубы. Туман застыл на месте, а потом из него выпал маг-карлу. Он был жив, но по нему скакали искорки, обрывая все эфирные нити, что связывали его ауру с потоками магических энергий. Эвана подлетела к нему, с торжеством заглянула в его испуганные глаза и ударом сложенных клювом пальцев вырвала ему кадык. Об щебень ударилось уже мертвое тело.

…Главное, что позволила ей морфе, — не терять разум после метаморфозы. Чистые не особо любили свои Вторые Облики. В них рассудок с трудом продирался через дикие инстинкты. Но она смогла сохранять ясное понимание происходящего. Теперь она была в состоянии помогать отцу во всем, но…

Из леса вылетели арбалетные стрелы. Пока маг творил магию, простые смертные не решались вмешиваться в ситуацию, боясь попасть под чары. С гибелью мага они снова пытались прикончить Эвану. Грациозным пируэтом уйдя из-под болтов, она подожгла лес по обеим сторонам дороги вместе с теми, кто там спрятался. Они даже не успели закричать. Да, магический огонь могущественен. Не просто поднимая температуру, но и превращая частички энергий в смертном и вокруг него в элементаля Огня, он мало кому давал шанс спастись от своей магии. Кстати, о смертных…

Эвана хищно оскалилась. Пора разобраться с упырем. Она подлетела к перевернутой телеге, около которой валялся полумертвый кровосос. Сдержав желание спалить ее драконом, она приземлилась и сложила крылья по бокам, как плащ.

И изумленно уставилась на пустоту.

…Но ей не была доступна энтелехия. Как ни старался Мастер, ни она, ни помогавший ему Сельхоф Бранди, полоумный половинчик, не были способны ее вызывать. И тогда он начал создавать Астральные Проекции, через Эфир ища нужное расположение звезд на небе, указывающее на тех, кто бы ему подошел.

А она хотела помочь отцу. Но теперь не знала как…

Куда он делся? Он же почти умер! Эфирные воины, выпущенные на него, должны были раздробить в теле все кости!

Рядом вздрогнуло пространство, и левое крыло словно обожгло. Кожистый кусок отлетел в сторону, ветер в отверстии потух, потому что отверстия больше не было, осталась только часть его, остальное было срезано вместе с концом крыла.

— Я ошибался, — тихо произнес невыразительный голос рядом.

…Почему мне не помогла моя сила, учитель? Ведь я не переступил рубеж? Ведь я не разрушил границу? Она женщина, и я не то что не убил ее — ни разу не ударил, желая этого?

…Почему?

Неподалеку жадное алое пламя скакало по телам карлу, уже бездыханным. Как и упыри, они умерли от огня, который зародился внутри них. Кедар смотрел. Смотрел на сгоревших в огне детей. Небольшие скелетики, которые глодало пламя. Смотрел на останки воинов, не успевших достать мечи. Смотрел. Неотрывно смотрел.

Где-то внутри, может, в мертвом сердце, а может, где-то еще, рождался гнев. Он рос, очищающим от боли потоком ярости проносясь по телу и пронзая мозг.

…Почему она убивает детей и живет?

… Почему она убила женщин и стариков и сильнее меня?

…Нет… почему я слабее?

…Я чего-то не понял, учитель? Я чему-то не научился? Но тогда почему ты позволил мне победить? Почему дал убить себя? Я не верю, что ты не поддавался.

…Однажды я подумал: ты хотел, чтобы тебя убил я, твой ученик, а не отряд трансформировавшихся Атанов-носферату. Так?

…Но ты же увидел во мне границу? Почему я тогда не могу победить?

…Почему она убила детей? Как смеет она это делать? Она же тогда… …Она не смеет больше убивать детей… Я должен не позволить ей сделать это! Потому что она… Потому что я…

Что-то сломалось глубоко внутри. Шевельнулась Кожа, почувствовав движение носителя. Ее эффекторная система еще не поняла, что он собирается сделать, но остатки энергии полностью отдавались Порченой Крови. Она смогла поглотить энергию магического поля Заклинания, зависшего вокруг Кедара, энергию, которую не успели использовать Заклинатели. Придай они полю форму, и Кожа не смогла бы поглотить энергию, потратив для этого остатки собственной. Сросся позвоночник, срослись кости, тонкая кожица покрыла обгоревшую сторону, раны зажили.

…Только не смейся, учитель…

Он приподнялся, встряхнул головой. По нему еще бегали эфирные крохи, проникая все глубже и глубже, грозя расколоть то, что он только что соединил. Кедар напрягся. Из плеча выросли две Нефритовые Гадюки. Раскрыв пасти, они выплюнули перед Кедаром два длинных блестящих свертка. И распались, атакованные эфирными созданиями.

…Только не сердись, учитель…

Он не знал, получится ли задумка. Однажды Кедар просто понял, что может сделать это, как понимал после тренировок учителя, что может швырнуть Гадюку или вырастить их больше, чем раньше. Но он должен был сделать это сейчас.

…Только не обижайся, учитель…

Приказ носителя был однозначен. Кожа схлынула с него, потекла, как мед из сот. А вместе с Кожей стекали эфирные создания, крохи, чуть не лишившие его жизни. Искорки оказались завернуты в Кожу, как в тугой сверток. Кедар не был уверен, справится ли с ними Кожа, но почему-то думал, что в таком состоянии справится. Ведь эфирные воины оказались отрезаны от той субстанции, из которой вышли, полностью погрузились в иную субстанцию. Как мухи, тонущие в меду.

Его собственная кожа чесалась сильно, будто Кожа хотела забрать ее с собой, но в последний момент передумала.

Раздался крик. Кедар не обратил на него внимания, протянул руки, дотрагиваясь до свертков. Они распались мелкими шариками, будто это была ртуть, и два одинаковых меча оказались перед упырем. Короткое, широкое у основания лезвие. Клеймо на рукояти: змея вокруг меча.