Стрелы степных владык - Анна Макина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Модэ спросил, почему Хань Синь предаёт своего повелителя. Когда Гийюй перевёл вопрос, очень высокий, с седеющей бородой китаец сощурил воспалённые глаза и с горечью ответил:
— Это Лю Бан предал меня. Я был его верным соратником, сражался рядом с ним, победил немало его врагов, а он сослал меня сюда. Бросил мне эту захолустную область и княжеский титул как последнюю кость старому псу.
У трона собралось столько прихлебателей, что я императору больше не нужен. Он уже присылал ко мне чиновника с выражением своего недовольства. Следующий императорский посланец приехал бы уже за моей головой. Я хочу отомстить.
Вечером в своей походной юрте Модэ посоветовался с предводителями родов. Уже стало известно, что императорская армия приближается. Осада Маи не могла продолжаться, иначе враги ударят хунну в спину.
Если Хань Синь сдержит своё слово, его войско не будет сражаться с хунну и даже вступит в бой на их стороне. Совет решил, что предложение следует принять, шаньюй с ними согласился и наутро дал Хань Синю утвердительный ответ.
На следующий день Хань Синь сдал крепость, опустился на колени перед сидящим на вороном коне Модэ и поклялся служить ему. Спешившись, шаньюй разрешил китайцу подняться и ответил, что принимает клятву. В дар Модэ Хань Синь преподнёс шёлк, дорогое оружие и своего тысячелийного жеребца, потому что во время предыдущей беседы шаньюй намекнул ему, что хотел бы получить лучшего княжеского коня вместо красивых невольниц.
Затем Модэ в своей юрте разделил трапезу с новым союзником, и подметил, что тому кусок не лезет в горло, а чашу с аракой Хань Синь осилил с трудом и попросил налить себе рисового вина. Присутствовавшие за столом князья переглядывались, хмыкали, вполголоса отпускали язвительные замечания, которые Гийюй, конечно, не переводил южанину.
Яньчжи наблюдала за Хань Синем издалека, а ночью сказала Модэ:
— Этот человек не внушает мне доверия.
— Мне тоже, — ответил шаньюй. — Но оставлять за спиной не сдавшуюся крепость не хочется. Взять её штурмом мы не смогли бы, а для долгой осады у нас не хватит времени.
— Надеюсь, Хань Синь сдержит своё слово. Он не покончил с собой, сдался, а значит, стал изменником. Император ему этого не простит, — заметила Шенне.
По уговору с Модэ Хань Синь должен был собрать остатки своего войска, навербовать новых бойцов и присоединиться к войску хунну. А пока Хань Синь отправил с шаньюем своего военачальника Ван Хуана с его отрядом.
Хунну отошли от крепости Маи и устремились навстречу огромной армии императора. Вели войско лазутчики Гийюя, бывавшие здесь в мирные дни. Вместе с ними и Гийюем Модэ осмотрел не одну долину, по которым хунну продвигались между невысокими заросшими лесом горами навстречу китайской армии. Наконец неподалеку от города Пинчэна Модэ облюбовал одну горную долину близ деревушки Байдын.
Перейдя хребет Гэучжу, хунну подошли к городу Тайюань и осадили его. Оставшись у Тайюаня, Модэ послал больше десяти тысяч всадников из родов Лань, Хугэ, Ливу, Ван Хуана с отрядом, а также западного чжуки с его воинами, к столице провинции Шаньси городу Цзиньян. Там хунну впервые встретили армию императора, вступили в бой, понесли поражение и отошли в область Лиши. Осаду Тайюаня Модэ снял и тоже отступил на север.
Южане преследовали хунну, и в Лиши случилось второе сражение. Степняки наскакивали, осыпали южан стрелами, но вскоре побежали, не выдержав удара боевых колесниц и тяжёлой конницы.
Глава 19. Враг императора
Император Лю Бан стоял в колеснице и смотрел поверх голов своих воинов на вражеское войско впереди. Впрочем, трудно назвать войском эту дикую орду в меховых шапках вместо шлемов. Хунны потрясали оружием, что-то вопили, наверняка оскорбляя китайцев, но их было гораздо меньше, чем у Цзиньяна. Там армия императора впервые дала хороший урок степным дикарям.
В сражении у Лиши урок был подкреплён, и с тех пор все стычки с хуннами кончались победой китайцев — варвары просто удирали, не отваживаясь скрестить мечи с храбрыми китайскими воинами. Так будет и на этот раз.
Лю Бан насмешливо скривил полные губы и обратил внимание на высокий чёрно-белый с красным бунчук, поднятый над войском степняков. Император не замечал такого при Цзиньяне и в Лиши. На его вопрос ответил приближённый, осенью ездивший послом к хунну:
— Повелитель, этот бунчук принадлежит шаньюю варваров.
Там сам Маодунь! Хорошо бы поймать этого отцеубийцу и прилюдно казнить его в столице. Народ любит такие зрелища, в памяти черни останется его, Лю Бана, великая победа над обнаглевшими степняками. Император громко произнёс:
— Слушайте и передайте воинам. Я хорошо вознагражу тех, кто приведёт мне на верёвке предводителя варваров Маодуня. Хотя и за его голову я тоже щедро заплачу.
Обещание награды воодушевит его храбрецов. Приближённые зашушукались, в стороны побежали младшие офицеры с услышанным известием. Лю Бан улыбнулся в усы и продолжил наблюдать за кочевниками. Те подъехали на расстояние, достаточное для прицельной стрельбы, и пускали в китайцев стрелы. Многие воины падали. У императорской армии лучников и арбалетчиков было меньше, но они тоже наносили урон врагам.
Император отдал приказ, забили барабаны, и на врагов устремились десятки боевых колесниц. Каждую из них везла четвёрка лошадей в защитных кожаных доспехах. Кроме возничего в колеснице находились лучник и воин, орудовавший длинной алебардой цзи, увенчанной острием копья и сбоку снабжённой лезвием клевца. Это было воистину страшное оружие, которым можно и рубить и колоть. Грохот колесниц и топот коней вселяли страх в сердца — не все находили в себе силы противостоять такому ошеломительному натиску.
Атака колесниц всегда внушала ужас варварам, и на этот раз случилось то же самое. Конечно, хунну отстреливались, и многие колесницы ещё не успели разогнаться, как стрелы варваров настигли и сбили наземь возничих или воинов. Но от остальных колесниц степняки бросились врассыпную, как цыплята от коршуна. Те, кому не повезло, были убиты или ссажены с коней ударами алебард цзи.
Когда ряды варваров смешались, Лю Бану удалось разглядеть под бунчуком шаньюя группу воинов в шлемах и хороших доспехах. Это точно Маодунь с телохранителями. Но вот правитель степняков дрогнул, повернул своего вороного и в сопровождении свиты пустился в бегство. Увидев, как удаляется бунчук вождя, и остальные хунну побежали!
Глядя на удирающих степняков, их спины
