В одно касание - Стефани Арчер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я мог бы удовлетворить ее за секунду. Я бы делал это снова и снова, пока она не взмолит о пощаде.
– Пиппа, – шепчу я между поцелуями.
Она кивает, и ее губы снова ищут мои. Желание разливается в моей груди, топя под собой все остальное. Все плохое, что я видел или испытывал в жизни, испаряется в воздухе и обращается в ничто, будто ее поцелуй наполняет меня светом. Ее волосы – чистый шелк, и я выгибаю ее шею, чтобы она открылась еще сильнее, чтобы я проник глубже. Я должен проникнуть глубже. Я должен обладать ею целиком.
Я знаю, что это не по-настоящему, но это все равно чертовски прекрасно.
Ощущаю рядом с нами чье-то присутствие и, когда открываю глаза, вижу краем глаза флюоресцентное худи. Я удерживаю Пиппу за подбородок, но Зак протягивает руку и убирает прядь волос с ее лица.
Я оборачиваюсь и сверкаю на него глазами, стиснув зубы.
– Что это вы двое прячетесь в углу? – спрашивает он. Его лицо кривится в злой, вымученной и неприятной улыбке. – Это же вечеринка. Пойдем посидим с нами. – Он показывает рукой на стол, где сидят его друзья. Его слова звучат не как просьба.
Мышцы на спине Пиппы напрягаются под моей ладонью. Даже не удерживая ее обеими руками, я бы почувствовал ее неуверенность, ее скованность.
– Нам пора идти, – прямо говорю я. – Нам завтра рано вставать, а я с ней еще не закончил, – это звучит недвусмысленно, и ее глаза загораются от удивления и похоти. – Да, детка? – Я обвиваю рукой ее талию. У нее опухли губы, а взгляд затуманен, но она кивает.
Я снова ощущаю всплеск самодовольства. Зак выглядит одновременно равнодушным и раздраженным.
Она встает, а вслед за ней поднимаюсь я и подхожу к Заку поближе, чтобы подчеркнуть разницу в нашем росте. Обычно я не использую свои габариты в корыстных целях, но сегодня готов демонстрировать свое превосходство любыми способами.
– Спасибо, что пригласил.
– Ага, – говорит он, выдавливая улыбку. У него такой вид, будто его сейчас стошнит. – Было очень приятно снова увидеться, Пиппа.
Она так же натянуто улыбается в ответ.
– Да, взаимно.
Я беру ее за руку – и она идеально ложится в мою. Спускаясь вниз по лестнице, я практически несу ее, поддерживая за локоть. Она машет на прощание паре человек, а как только мы оказываемся за дверью, сдувается, как шарик. Я отпускаю ее локоть, потому что мы ушли с вечеринки, а значит, спектакль окончен.
Мне на сердце ложится камень. Нам было так легко, и я знал, насколько это опасно.
– О господи, – выдыхает она, прикрывая глаза. – Это было нечто.
– Пиппа, – я складываю руки на груди, чтобы снова не сделать какую-нибудь глупость, не коснуться ее волос или талии. Мы больше не притворяемся. – Ты всех их убила.
Она фыркает, закатывая глаза.
– Скорее, ты. – Она с улыбкой смотрит на меня. – Спасибо тебе.
Мое сердце бьется сильнее.
– Обращайся.
Я не могу сказать ей правду – что сегодня я оказал услугу только самому себе.
Глава 30. Джейми
Я НЕ МОГУ ПЕРЕСТАТЬ думать о ней.
– Еще по одной, – говорит Оуэнс официантке, показывая на нашу толпу. Сегодня вся команда пошла в бар после проигрыша «Хьюстону».
Я глотаю пиво, пытаясь заглушить навязчивую тревогу. Каждый раз, услышав свисток на сегодняшнем матче, я боролся с желанием оглянуться через плечо. Постоянно представлял, что она сидит на трибуне, улыбается и смотрит на мою игру. Меня не было шесть дней, и я вынужден взглянуть суровой правде в глаза.
Я скучаю по своей пташке.
Официантка ставит передо мной еще одно пиво, и я быстро допиваю остатки и с благодарностью отдаю ей пустой стакан.
– Ты сегодня не в духе, – задорно улыбается мне Оуэнс. Я молча смотрю на него. – Как дела у твоей подружки?
Моей подружки. От этих слов в груди становится тепло.
– Она моя ассистентка, – говорю я, но звучит это не очень убедительно.
– Ну да, – ухмыляется он. – Я это и имел в виду.
Я залпом выпиваю половину пива.
– Ее дела – не твое собачье дело.
Он громко хохочет, запрокинув голову.
– Расслабься, Штрайхер. Я не собираюсь ухлестывать за Пиппой.
Мои плечи расслабляются, и я выпиваю еще.
Я вспоминаю наш с Пиппой разговор в машине, когда я сказал ей не приводить домой парней. Как же тупо. Ничего более примитивного я придумать не мог? Она наверняка думает, что я токсичный придурок.
А потом была вечеринка. Поцелуи, прикосновения, она у меня на коленях. Я думал об этом всю неделю.
– Ты, наверное, мне голову откусишь, если я тебе кое-что скажу, – начинает Оуэнс.
– Так не говори.
Он усмехается.
– Не. Все равно скажу. Ты играешь лучше при Пиппе.
Я складываю руки на груди и чувствую, как у меня раздуваются ноздри. У меня странно давит в груди.
– Это потому, что с ней на игру всегда приходит мама, – резким тоном отвечаю я. – Я беспокоюсь о ней.
Он покачивает головой, и его глаза блестят.
– Не думаю, что дело в этом.
– Ты пьян.
Он снова смеется.
– Да, есть такое, но это не значит, что я не прав.
Я закатываю глаза. Эти чертовы молокососы думают, что знают все на свете. С другого края стола его зовет Волков, и, когда Оуэнс уходит, я представляю Пиппу за моими воротами. Нервы сразу успокаиваются.
Черт.
Я потираю переносицу. Я не готов решить проблему. Это трусливо с моей стороны и противоречит всему, что я знаю о выдержке и психологической устойчивости, которым меня научил спорт, но…
Но я правда не могу сделать этого с Пиппой. Я не могу проявить необходимую жестокость и оказаться в той же категории, что и Зак, этот хренорылый ублюдок. После того как я услышал ее пение и игру на гитаре, я знаю, что у нее есть все необходимое для музыкальной карьеры.
Просто она этого еще не понимает.
У меня в заднем кармане вибрирует телефон. Пиппа прислала фотографию с Дейзи на прогулке сегодня утром. Солнце просвечивает сквозь деревья, и глаза Пиппы ярко сияют. Два розовых пятна расцвели на ее щеках от холода. Мое сердце сжимается. Я вглядываюсь в изображение, изучаю черты ее лица, смотрю на ее карамельные волосы. На ней только легкая
