В тесных объятиях традиции. Патриархат и война - Нона Робертовна Шахназарян

было понять. Может, он маму звал, или что еще хотел сказать, я не знаю. Его 3 слезинки упали на мою ладонь. Сердце мое будто окаменело, ведь парню 18 лет. Смотришь на все это и как будто все забываешь. Думаешь, сегодня с ним [это случилось], завтра с тобой, с другим…Может, поэтому не было слез». «…Начинается массированный обстрел. Молодой парень высовывается из танка и прямо на моих глазах его голову сносит, а туловище падает назад в танк». В полевом дневнике нахожу запись: Сатеник «рассказывала новые ужасы о том, как водителя М. разнесло на куски и мужчины боялись подойти близко и держать капельницу». Война как продленная во времени экстремальная ситуация не может не сказаться на психике человека. Некоторая травмированность, кажется, обнаруживается уже в следующем эпизоде. «И тут на нас налетели с воздуха 3 вертолета, 2 самолета и давай обстреливать. Все так неожиданно. У нас были установки противовоздушные и „игла“, и „оса“, но никто не ожидал, что они прилетят так скоро. Я успела расспросить принцип действия выпущенного из „осы“ снаряда, мне солдаты все объяснили, принцип работы установки. Я стояла, как завороженная, и наблюдала за выпущенным „нашими“ снарядом. Он огибал зигзаг то набирая, то замедляя скорость. Расстроилась, думала, не попадет в цель. Так страшно переживала, напряжение было крайнее. Уж очень боялась, что наш снаряд пропадет, не сбив цель, ведь он такой дорогой и так нужен нам. Каждый снаряд обходился для нас в миллионы, и мы экономили не то что снаряды, каждую пулю подбирали с земли. Подбирали даже ржавые, натирали, чистили и употребляли. И ты бы видела мой восторг, когда снаряд догнал самолет и врезался в его заднюю часть. Ты бы видела, как он горел! (экзальтированно) Правда, летчик успел катапультироваться (с сожалением). Достаточно далеко от нас летчик приземлился, и их вертолет полетел подбирать его. Я в страшном волнении обняла Д. и кричу — „ты видел, нет, ты видел как наша `оса` достала его?!“ (с болезненной оживленностью) Д. удивленно посмотрел на меня: „ты так радуешься, как если бы находилась на свадьбе“. А я все не унимаюсь — „зато наш снаряд не впустую выпустили. Видел, что снаряд наделал?“»

В процессе войны Сатеник была четырежды ранена: в голову, дважды в ногу, в шею. Вот что она рассказывает об этих минутах «… попала в перекрестный автоматный огонь. Что-то просвистело у уха и пронеслось у шеи. Пощупала — кровь. Думаю, нет, все же бессмертная. Опять пролетела мимо пуля, просто меня окликнули, а то попала бы прямо в шею. Я не знаю, как это произошло, это все незаметно происходит. Попадет в тебя, а ты и не знаешь, как это случилось». «Когда я вытаскивала раненого и повернулась к нему спиной, чтоб побежать за вторым, первый окликнул меня — доктор, доктор! Я обернулась, и он сказал мне, что я ранена в ногу… Вынимаю ногу из переполненного моей кровью валенка. Быстро вколола викосол, наспех перевязалась и пошла дальше, вытаскивать раненых. Поднялась на возвышенность и подала знаки, что здесь трудности, нужна помощь. Помощь подоспела, и раненые сказали прибывшим, что я сама ранена. Но я отказалась от помощи и продолжала свое дело, ринулась на передовую».

«…Мы подверглись танковому обстрелу, и осколок от первого же выстрела попал мне в голову. Л., сообразив по звуку, куда летит снаряд, бросился на меня и повалил, чтоб прикрыть меня собой. (Показывает все жестами). А я от неожиданности кричу, „да отпусти!“. И именно в этот момент осколок угодил мне прямо в голову. Понимаешь, если бы Л. меня не повалил, моя голова разлетелась бы на части. Во время извлечения осколка из моей головы подходит И… Мы разглядываем осколок, вот такой длины (показывает, около 15 см), один конец острый. Похож был на кусок золота. …Осколок извлекли из моей головы…»

«Чувствую боль в ноге. Смотрю, брюки изрезаны как лезвием. Через минуту выясняется, что осколок угодил мне в ту же ногу, которая пострадала при операции в К.». «…Падая с танка, сильно ударилась локтем, и что-то стряслось. Я чувствовала непереносимую боль в руке. Уже работаю одной рукой, вторая неподвижная, зубами рву упаковки шприцов».

В приватной сфере в карабахский период Сатеник глубоко разочарована. Во время войны она сошлась с полевым командиром Д., который потом дослужился до высоких чинов. Она прошла с ним бок о бок всю войну. «Я была ему больше женой, чем любовницей». Семилетняя связь с ним закончилась тем, что Д. предпочел ей свою семью. Да и вряд ли он когда-нибудь всерьез выбирал, для него, по всей видимости, все было предрешено в самом начале. Но не для нее. И тем мучительнее был разрыв. «Из-за этой истории с ним (да и люди злословят) стала любить одиночество. Не хочу заводить больше отношений с мужчинами, они хотят от меня одних удовольствий».

По окончании войны на многие вещи люди начинают смотреть по-другому. Ситуация постепенно возвращается на свои круги — модальность, вектор социальных отношений устанавливаются прежние, довоенные, что отражается на положении и статусе женщин-воинов. Изменения эти в некоторых случаях радикальны, вплоть до того, что оценка деятельности женщин-воинов переворачивается с головы на ноги. То есть неконвенциональное поведение, допустимое и даже приветствуемое во время войны, становится неприемлемым (по крайней мере, в приватном дискурсе) по окончании войны. Однако невозможно отрицать, что какое-то признание в обществе Сатеник все же приобрела. Сразу после войны по свежим следам в газетах вышли статьи, где не просто упоминалось ее имя, — посвященные ей. Из письма (04.11.2002): «Армейский журналист два раза брал у меня интервью для газеты „Мартик“ („Воин“), на тему войны и о моих заслугах на войне». В числе других проявлений общественного признания — приглашения на встречи со школьниками. Как раз на одной из таких встреч, на торжестве по случаю дня победы в Карабахской войне 9 мая 2001 г., мы с ней и познакомились. Сам факт, что ее пригласили (среди приглашенных были другие женщины, но они выступали как ветераны ВОВ) в числе других заслуженных ветеранов на выступление перед школьниками говорит об особенном, более высоком статусе Сатеник.

Позже в 2002 г. С. получила медаль «За отвагу». Из письма: «… Я была на позициях. Звонит командир полка и просит явиться в полк для получения награды. Прихожу к командиру полка и докладываю о прибытии для получения награды за заслуги перед родиной, за кровь, которую пролила, и за храбрость!» «Весь полк выстроился на плацу и на трибуну вышли все