В одно касание - Стефани Арчер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Спокойной ночи, Пиппа, – говорит он тихим голосом, и при взгляде в его глаза мне очень хочется обнять его.
– Спокойной ночи.
Вернувшись в комнату, я прижимаюсь лбом к закрытой двери и пытаюсь собраться с мыслями. В жизни Джейми нет для меня места – и сегодняшний вечер стал ярким напоминанием об этом. Джейми ни в чем не виноват, просто так совпало, но я знаю, что он сейчас сидит внизу и винит себя. Такое еще будет случаться, и он никогда не предпочтет меня своей матери. Он не может. Он ей слишком нужен.
Надо всей этой ситуацией висит огромный неоновый знак с надписью «ОПАСНОСТЬ!» и красной стрелкой, горящей в углу. Если я позволю этому продолжиться, я прекрасно знаю, чем это для меня кончится.
Глава 39. Джейми
ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ мы снова играем в Калгари. Шайба у Алексея Волкова, но в момент броска Миллер бьет его клюшкой. Шайба ударяется о штангу, и фанаты на другом конце стадиона вскакивают на ноги и требует пенальти. Игра продолжается, и возмущенный гул продолжается.
Когда вратарь «Кугарс» ловит следующую шайбу, раздается свист, и судьи с линейными арбитрами делают паузу, чтобы обсудить пенальти. А потом разъезжаются.
– Нет пенальти, – звучит из динамиков, и толпа снова гудит.
Миллер нагло улыбается трибунам, скользя по льду и расставив руки в стороны. Они в таком бешенстве, что колотят кулаками по стеклу, а он купается в их злости. Он сдергивает перчатку и показывает им средний палец, так что крики становятся еще громче.
Теперь уже судья свистит и назначает пенальти.
Господи боже. Я его почти не узнаю. Он же был такой дисциплинированный и собранный! Такой же, как я. Он любил хоккей, даже несмотря на то, что его отец следил за каждым его движением, а после игры отчитывал за ошибки.
Я хватаю бутылку с водой и нахожу глаза Пиппы. Она улыбается, и я киваю в ответ. Сегодня с ней Хейзел, которая пьет пиво и явно скучает. Несколько раз, когда игра останавливалась у моих ворот, взгляд Рори устремлялся к ним.
Пиппа смеется над какой-то шуткой Хейзел. Она с милой улыбкой мне подмигивает, и мой член немедленно реагирует. Я думал, на следующее утро будет неловко, но Пиппа вела себя совершенно нормально. Как будто ничего не случилось.
Я должен чувствовать облегчение, что она не расстроилась. Я должен выбросить это из головы и двигаться дальше. А вместо этого я без конца думаю о той ночи.
Она была права – нам не стоит даже пытаться. Случившееся с моей матерью было сигналом предупреждения. Напоминанием, что может пойти не так, если меня не будет рядом.
Но это не значит, что меня все устраивает.
Мне отчаянно хочется, чтобы Пиппа снова со мной кончила, но если мы начнем этим заниматься, то уже не остановимся. Я буду иметь ее снова и снова, каждое утро, день и вечер. Наверное, даже посреди ночи. Она слишком милая, слишком сладкая, слишком особенная, и мне всегда будет мало моей охренительной ассистентки. Она гораздо больше, чем просто симпатичная девчонка из школы, и чем ближе мы становимся, тем слабее становится моя решимость отвергать ее.
Но все равно она заслуживает большего, чем я. Того, кто сделает ее центром своего внимания, даст ей все. Меня трясет от одной мысли о другом парне в ее жизни, тем более таком, но я хочу, чтобы она была счастлива.
Матч продолжается, я отрываю от нее взгляд и возвращаюсь в игру.
* * *
После игры я иду в комнату ожидания. Пиппа сразу меня замечает и машет, когда я подхожу.
– Привет, – я прочищаю горло и оглядываюсь. – Где Хейзел?
– Пошла в туалет. Скоро вернется. – Она улыбается. – Отличная игра!
– Спасибо.
Наши взгляды встречаются, и я снова смотрю на ее губы. У меня до сих пор кипит кровь после игры, адреналин бежит по венам, и единственное, чего я сейчас хочу, – это схватить ее, утащить домой и снова проделать то, чем мы занимались пару дней назад.
– Вот и она! – орет Миллер, подходя к Пиппе. Он крепко ее обнимает и приподнимает над землей, а она заливается смехом.
У меня раздуваются ноздри, и я складываю руки на груди, глядя на них.
– Что ты здесь делаешь?
Он ставит ее на ноги и слегка дергает за хвостик. У меня сжимаются кулаки, и мне нестерпимо хочется его ударить.
– Просто подошел поздороваться с моим братаном Пиппой.
– Эй! – весело улыбается ему она.
Он в ответ поигрывает бровями.
– Эй, – дурашливо отвечает он, и они вместе смеются.
Меня трясет.
– Игроков другой команды тут быть не должно, – говорю я резким тоном, а в груди все сжимается. Они не должны так друг другу улыбаться. Она моя, а не его.
Он закатывает глаза и кивает подбородком в противоположный угол комнаты, где вратарь «Калгари» болтает с нашим вторым нападающим.
– Терстон там чуть ли не командную стратегию вашему парню продает. Всем наплевать. – Он лучезарно улыбается Пиппе и обнимает ее за плечо. У меня кровь закипает от ярости. – Ну как дела, малая?
Она фыркает.
– Ты на два года старше меня.
– Да, но ты коротышка.
– Нормального я роста.
Не могу смотреть, как она прижимается к нему. Она должна прижиматься ко мне. Не к нему. Никогда.
– Просто ты непропорционально длинный, – прибавляет она.
Я до боли стискиваю челюсти и сглатываю лезвия, застрявшие в горле. Сердце колотится в ушах. С чего я так психую?!
К Пиппе подходит Хейзел и холодно мне кивает.
– Привет.
– Хейзел, – киваю я в ответ.
Она переводит взгляд на Миллера, который до сих пор по-идиотски обнимает Пиппу. Ее лицо выражает чистое отвращение.
Я знал, что Хейзел – наш человек.
– Привет, Хартли, – говорит он. Он смотрит на Хейзел с самоуверенной ухмылкой, но в его глазах мелькает что-то хищное. – Помнишь меня?
Да вы, мать вашу, издеваетесь?!
Омерзение, написанное на лице Хейзел, усиливается.
– Нет.
– Нет, помнишь.
Пиппа переводит взгляд с одного на другую.
– Вы знакомы? Вы же учились в разные годы.
Миллер смотрит на Хейзел так, будто она – десерт.
– Она иногда приходила к нам на занятия. Хартли у нас мегамозг.
– Точно! – кивает Пиппа. – Я забыла, что летом ты ходила на дополнительные занятия.
Он отпускает Пиппу и подходит к Хейзел все с той
