В одно касание - Стефани Арчер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Идеально, – шепчет он мне на ухо. – Просто идеально.
Я все еще пытаюсь перевести дух, когда он подносит пальцы ко рту и слизывает меня со своих рук. Внутри снова проносится волна огня, и клитор все еще пульсирует. Он наклоняется ко мне и нежно целует, и я чувствую себя на его губах.
В дверь снова стучат, и рука Джейми ложится на ручку двери. Я лихорадочно пытаюсь расправить юбку, а он уже открывает дверь.
– Ну, блин, наконец-то… – Рори замолкает, увидев Джейми, но потом расплывается в нахальной улыбке. – Решил испортить нам свидание, Штрайхер?
– Ага. Решил.
Глава 41. Пиппа
ЭТО, ДОЛЖНО БЫТЬ, самый неловкий ужин в моей жизни.
Мы сидим в темном баре на Мэйн-стрит, в паре шагов от квартиры. Это полуподпольное заведение с секретным входом, замаскированным под бухгалтерскую контору из семидесятых. Но внутри тебя встречают роскошный алый бархат, странные и завораживающие картины на стенах и гигантский гедонистический мурал с обнаженными людьми, отдыхающими на природе.
Я попиваю свой виски сауэр с чаем и поглядываю вглубь бара, где располагаются туалеты. Может, там есть задняя дверь, из которой я могу выскользнуть?
Мое тело все еще гудит после того, что мы с Джейми делали в квартире. Каждый раз, когда я думаю об этом, мое лицо вспыхивает. Рядом сидит Джейми в своей привычной угрюмой ипостаси. Я понимаю, что нам не стоило снова набрасываться друг на друга, но как только он коснулся меня, все мысли мигом вылетели у меня из головы. Между нами слишком много электричества. Это слишком мощно, слишком приятно.
Господи, его пальцы во мне… По телу снова пробегает дрожь.
– Пиппа, – откидывается на стуле Рори. – Что это за история, что ты для всех подряд играешь на гитаре?
Я закатываю глаза.
– Это просто для смеха.
Сидящий рядом Джейми издает какой-то неодобрительный горловой звук.
– Так и есть, – с грустной обреченностью улыбаюсь я, и он хмурится в ответ.
– Она хороша, – сообщает он Рори. Это первое, что Джейми произнес с самого нашего прихода. – Если бы она хотела, то смогла бы работать в музыкальной индустрии.
У меня в животе образуется глыба льда.
– Дело не только в таланте.
– Нет, не только, – твердым взглядом смотрит на меня Джейми. – Еще в упорном труде и вере в себя. Последнего элемента тебе не хватает.
Во мне поднимается паршивое чувство сомнения, и я сжимаю кулаки на коленях. Я уже хочу сменить тему, когда вклинивается Рори:
– Кажется, у тебя есть фанат, – говорит он, весело улыбаясь Джейми.
Без вызова. Без самодовольной ухмылки. Просто добродушное замечание.
– Самый большой фанат, – подтверждает Джейми, и в его голосе тоже нет того яда, как обычно при разговоре с Рори.
Они смотрят друг на друга несколько долгих секунд, как будто оценивая.
Так, хватит!
– Почему вы больше не дружите? – выпаливаю я.
Джейми молча глядит на Рори, а тот ерзает на стуле. В его глазах вспыхивает жестокая обида, но он смаргивает, и она пропадает.
– Я играю против этого парня, – сардонически улыбается Рори. – Почему я должен с ним дружить?
Джейми складывает руки на груди.
– Очередной урок школы хоккея Рори Миллера?
– Ага. – Брови Рори слегка выгибаются, и он безрадостно ухмыляется, оглядываясь по сторонам.
Повисает долгая пауза, как будто они оба хотели сказать больше.
– Твой отец Рик Миллер? – спрашиваю я у Рори, выпучив глаза.
Рик Миллер – одна из величайших звезд канадского хоккея. Он был бы любимейшим игроком отца, если бы не его отвратная репутация среди фанатов и прессы.
Рори смеряет меня сухим взглядом.
– Единственный и неповторимый.
– Вау.
Он пожимает плечами.
– Не стоит так впечатляться, Пиппа. Он просто обычный человек.
Я думаю о Джейми, и в какой трепет он повергал меня в старшей школе и даже несколько месяцев назад, и каким добрым, милым и заботливым оказался за самодовольным фасадом.
Но что-то мне подсказывает, что Рик Миллер не милый и не добрый.
– Нам пора идти, – оборачивается ко мне Джейми. – Мне рано на тренировку, а у тебя завтра собеседование.
У меня внутри все завязывается в узел. Точно, собеседование на должность в маркетинге. Я готовилась к нему две недели – пересматривала свои университетские конспекты, репетировала с Хейзел и терпела перевозбужденные звонки родителей с вечным вопросом, готова ли я.
– Пташка, – говорит Джейми голосом, который использует, только когда мы остаемся наедине. Как будто он забыл, что напротив него за столом сидит Рори. – У тебя все получится, если ты этого хочешь.
Не об этом я беспокоюсь, но другого пути не вижу. Все остальные варианты…
Нет. Просто нет.
Я выдавливаю из себя улыбку, а Рори кидает на нас любопытные взгляды. За ним проходит официантка, и Джейми поднимает руку, привлекая ее внимание.
– Можно нам счет, пожалуйста? – просит он.
Она улыбается.
– Все уже оплачено. Приятного вечера. – Она уходит, и мы смотрим на Рори, который просто подмигивает мне.
– Спасибо, – говорю я ему. – Ты не обязан был оплачивать нам ужин.
Он пожимает одним плечом и поднимается.
– Это меньшее, что я мог сделать.
Я не совсем понимаю, о чем он, но подозреваю, что это как-то связано с их с Джейми разрывом.
Джейми прочищает горло, явно чувствуя себя некомфортно оттого, что Рори ему что-то оплачивает.
– Спасибо, – бормочет он, а я только прячу усмешку, направляясь к выходу.
У дверей бара Рори кивает в другой конец улицы.
– Моя гостиница там.
– Ладно, – улыбаюсь я. – Спасибо за веселые посиделки.
Он тепло прижимает меня к себе и быстро целует в щечку. У меня нет брата, но, полагаю, ощущения похожие.
– Давай повторим, хорошо? – Он отпускает меня и широко улыбается.
Я киваю.
– Конечно.
Он поворачивается к Джейми, который с раздражением наблюдает за нами.
– Штрайхер, ты, кажется, тоже присутствовал.
У Джейми раздуваются ноздри. Я закатываю глаза, желаю Рори спокойной ночи и тяну Джейми за собой. Мы идем по улице в тишине, пока он не кидает на меня взгляд.
– Спасибо, что разрешила испортить ваши посиделки.
Я лукаво ему улыбаюсь.
– Ты не спрашивал.
Он усмехается и, уверена, вспоминает тот момент, когда предложил мне переехать.
– И это были не посиделки. Это было свидание. – Я отворачиваюсь, пытаясь сдержать улыбку, когда он издает какой-то недовольный горловой звук.
– Не. Свидание.
Я усмехаюсь. Мне нравится его дразнить.
Мы проходим мимо музыкального магазина, и у меня вырывается горестный вздох, как только мой взгляд останавливается на гитаре
