Моя жизнь. От зависимости к свободе - Нурсултан Абишевич Назарбаев

Чувствовалось, он старался придать своим словам, интонации максимум веса.

Выйдя от Колбина, я направился в сторону площади и, казалось, почувствовал не только душой, но и плотью, что эти мгновения делят мою жизнь на «до» и «после». Пробил час испытания.

Это произошло холодным утром 17 декабря 1986 года.

На главной площади республики началось противостояние.

К сожалению, обе стороны на площади оказались неготовыми к диалогу. Для этого в то время не хватало политической культуры. Одна сторона перешла к сплошным обвинениям всех собравшихся на площади, другая взяла в руки булыжники и куски льда. Применение силы, если смотреть по внешнему характеру, начали протестующие. Но это только внешнее проявление. Действительно, молодые люди срывали погоны у милиционеров, кидали в них куски льда, оскорбляли правоохранителей. Верно и то, что именно они, прорвав оцепление, ринулись к зданию Центрального комитета. А правильнее было бы сказать, что их на эти действия спровоцировали. Такие органы, как Комитет государственной безопасности, Министерство внутренних дел, были заинтересованы в том, чтобы обострить ситуацию, спровоцировать манифестантов на хулиганство и правонарушения, чтобы увеличить их вину. Хватает доказательств сказать, что провокации были организованы сотрудниками спецслужб. Например, конкретные карательные меры начались 17 декабря вечером. До этого силовые структуры на площади не решались приступить к активным действиям. Нельзя же сразу применять силу к людям, недовольным решением пленума. Вечером того дня в окно одного из кабинетов здания Центрального комитета был произведен выстрел из ракетницы, и в кабинете загорелись ковер и мебель. Что и послужило удобным поводом. Это уже можно было оценить как нападение на власть и по закону начать жесткую карательную операцию. Я утверждаю, что это сотрудники спецслужб организовали провокацию – иначе откуда бы взялись у студентов и рабочей молодежи ракетницы, стреляющие на расстояние 200–300 метров? Стало быть, кто-то подсунул им это оружие.

Постоянные угрозы, сплошь обвинительный тон, непрекращающаяся ругань вызвали еще больший гнев молодежи. Выступая перед ними с трибуны, беседуя с ними лицом к лицу, прохаживаясь вместе с шествующими по улицам города, я убедился, что среди них есть настоящие патриоты, готовые до последней капли крови бороться ради защиты национального достоинства.

В конце концов в Алматы были введены войска. Но они были не из Казахстана. Здесь следует с благодарностью вспомнить поступок командующего Среднеазиатским военным округом генерала Владимира Лобова, который не согласился с вводом войск на улицы Алматы и говорил: «По закону я не имею права привлекать армию к гражданскому конфликту». Вот почему среди выводов и предложений комиссии, созданной Президиумом Верховного Совета республики, в числе рьяных исполнителей по подавлению восстания не называется имя генерала Лобова. Чуть позже в Алматы самолетами были оперативно переброшены подразделения специального назначения внутренних войск из городов Фрунзе (ныне Бишкек), Ташкента, Челябинска, Новосибирска, Уфы, Свердловска, Тбилиси. Операция получила название «Метель-1986».

Теперь послушаем Горбачёва. В его книге «Жизнь и реформы» говорится: «После неоднократных обсуждений с членами Политбюро мы остановились на кандидатуре Г. В. Колбина. Предложение о его избрании было поддержано и в Бюро, и на Пленуме ЦК Компартии Казахстана. Но в свете последующего развития событий думаю, что мы все-таки совершили ошибку. Мы находились в начале перестройки, а действовали в какой-то мере старыми методами. Последствия нашего решения оказались совсем не теми, на которые мы рассчитывали. 17–18 декабря 1986 года в Алма-Ате начались беспорядки. Сначала в студенческих кругах Алма-Аты, потом перекинулись на другие районы. В какой-то момент ситуация приобрела драматический характер. Была применена сила».

Итак, уточним. 16 декабря руководителем республики был избран Г. Колбин. Этот день прошел спокойно. Противостояние началось с вечера 17 декабря и продолжилось 18 декабря.

Жестокость бойцов внутренних войск в те дни послужила причиной возникновения слухов о том, что во время карательной операции жертвами кровавой бойни стали сотни людей. Хотя не было массовых убийств и захоронений, на площади действительно наблюдалась ужасающая жестокость. Волосы вставали дыбом и закипала кровь при мысли о том, что во время разгона манифестантов применялись дубинки, саперные лопаты и служебные собаки: сотни молодых людей получили ранения, их вывозили за город и в ночной степи оставляли на морозе без верхней одежды.

31 декабря 1986 года на встрече с Колбиным наш почитаемый в народе поэт, ветеран войны Жубан Молдагалиев отважился заявить: «Если бы я сказал, что поддерживаю действия тех, кто с использованием пожарных машин и водометов, злобных служебных собак, резиновых дубинок, не раздумывая, ринулся на молодых парней и девушек, ставших жертвами чудовищной провокации, то я не был бы честен перед своей совестью и перед всеми вами. Меня тревожит следующая мысль: неужели мы убеждены в том, что прибывшие по велению органов власти, вооруженные соответствующими средствами бойцы – все являются образцовыми интернационалистами? Не были ли среди них люди с грязными руками и душой, которые использовали ситуацию для возбуждения гнева, ненависти у участников беспорядков, вследствие чего разожгли межнациональную рознь? Не они ли таскали за волосы 17–18-летних девушек и били беспощадно? В конце концов, не от них ли исходили всевозможные оскорбления и угрозы на общественном транспорте, на улицах, в других общественных местах в последующие дни? Когда мне сказали об этом позорном событии, о том, что было потом, не буду скрывать, я пожалел, что дожил до этих дней».

После декабрьских событий развернулась массированная кампания расправы над всеми, кто имел к ним отношение. Многие были отчислены из учебных заведений, исключены из рядов партии, выгнаны с работы.

Когда я прибыл в гущу собравшихся на площади, первое, о чем я подумал, – над народом республики нависла угроза разделения по национальному признаку. Да, избитое словосочетание «единый советский народ», которое мы повторяли всегда, по поводу и без повода, оказалось одним из многих мифов советского периода. Среди собравшихся на площади были представители и других национальностей. Но основная масса, конечно, казахи. Отряды «народных дружин», сколоченных на следующий день и мобилизованных против манифестантов, почти полностью состояли из русских. Это было очень опасно. Была страшная угроза.

Разве в нашей республике имелись предпосылки для возникновения такого противостояния между казахами и русскими? Не было и в помине. Тогда кто создал столь катастрофическую ситуацию? Бесспорно, власть. Московская, центральная власть. В результате политических игр она посадила на трон марионеточную фигуру, никакого представления не имеющую о данном регионе, и чуть ли не погубила спокойный мирный Казахстан.

Ротация кадров в рамках одного государства – дело обычное. Казахи – народ, работавший под руководством многих посланцев