Мертвая тишина - С. А. Барнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Заткнитесь, — бросаю я, пытаясь сосредоточиться на словах Донована.
— …нестабильно, и возможно дальнейшее ухудшение…
— Думаю, изначально вы вовсе не намеревались причинить кому-то вред. Вам всего лишь требовалось найти выход из положения, — все талдычит Рид. — Так ведь? А потом, возможно, процесс немножко вышел из-под контроля. Потому что, раз вступив на этот путь, остановиться уже трудно. Кожуру обратно на апельсин не натянешь. — Он буквально упивается своей аналогией. И ему явно невдомек, что проведшая большую часть своей жизни на марсианской станции, а затем в финансируемом корпорацией интернате и, наконец, в изолированном и крошечном анализаторе комсети имеет лишь смутное представление о наслаждении цитрусовыми, нынче выращиваемыми в оранжереях и баснословно дорогими. Видимо, для семейки Дэрроу апельсины дело обычное.
— Да, сэр, я действительно считаю, что это вариант, — говорит Макс, оборачиваясь ко мне. Обнадеживающе кивает, хотя обнадеживаться мне не в чем.
— Просто скажите, что я хочу знать, и все закончится, — елейно добавляет младший следователь. — Вернетесь в свою палату, и вас оставят в покое.
…Пока иски, поданные семьями пассажиров, не начнут рассматривать в суде. И тогда меня будут вызывать в качестве свидетеля по каждому из них.
И потом… Может, я не хочу, чтобы меня оставили в покое. Уж точно не с «Авророй», прямо сейчас медленно приближающейся к нам. Помимо сомнений, чувства вины и стыда, во мне все еще тлеет искорка надежды. Разумеется, я даже не мечтаю, что кто-то из оставшихся в живых захочет повидаться со мной — после того, как я их бросила. У меня остается два равным образом нежелательных варианта: либо из-за меня все погибли, либо я кого-то оставила умирать.
Так или иначе, я потеряла все, что имела, но если кто-то из моей команды — моей фактически семьи — все еще жив… Кейн или Нис. При мысли об этом у меня перехватывает дыхание.
— Давайте же, Клэр, — не сдается Рид. — Вам же самой наверняка хочется сбросить груз с души. Просто расскажите, что произошло на самом деле.
Тем не менее вежливость и сочувствие, что он старательно изображает последние несколько минут, совершенно не скрывают его подлинных намерений. Прямо как акула, пытающаяся скрыть свои зубы. Неужто он и вправду рассчитывает, что я поведусь?
Но вот паника его отнюдь не напускная. Я чуть ли не физически ощущаю ее. Дэрроу, в отличие от меня, знает о каком-то плане.
Он бросает взгляд на все еще занятого разговором Макса — взгляд быстрый и едва заметный, однако таковой все равно привлекает мое внимание, словно впившиеся в кожу ногти. Рид видит, что его окно вот-вот закроется, и это наверняка как-то связано с собеседником Донована.
— Очистите свою совесть, Клэр. Снимите тяжесть с груди, — подгоняет Дэрроу. Личина его, однако, уже трещит по швам, и увещевания звучат почти как команды. — Хватит нести чушь об инопланетянах и призраках, скажите правду!
— Да, сэр. Все понимаю, сэр. Проблемы возникнуть не должно. — Разговор Макса, судя по всему, подходит к концу.
Я слегка подаюсь вперед к Риду. Он немедленно повторяет мое движение, явно ожидая признания.
— Высокий мужчина у вас за правым плечом. С седыми волосами и лысой макушкой. Черный костюм, старомодные часы. Значок «Верукса», вот здесь, — я стучу пальцем у себя над сердцем. Значок старый, еще первого поколения, судя по простоте дизайна: блестящий металлический щит с выгравированной «V», слегка изогнутой и словно летящей. Никаких тебе бриллиантов и золотого тиснения, как у Рида.
Следователь отстраняется, покрасневший от злости, но с расширившимися глазами.
Сердце у меня в груди так и заходится: ведь я никогда не говорю о своих видениях. Тем не менее наседаю дальше:
— Он очень разочарован, что вы считаете его чушью.
Вообще-то, старик вовсе не разочарованный. Он вообще никакой. Всего лишь фрагмент, эдакая тень, преследующая Рида. Как будто даже и не говорит, не жестикулирует, только расхаживает. Я даже не знаю, постоянно ли он маячит возле младшего следователя или же просто привязывается к нему во время его визитов ко мне. Одни догадки и могу строить. С уверенностью могу лишь сказать, что вижу этого призрака только в обществе Дэрроу.
— Вы его ощущаете? — Я подаюсь вперед, имитируя его позу «можете мне довериться». — Когда вы один. Что он всегда за вашим плечом и смотрит на вас неодобрительно.
— Заткнись, — огрызается Дэрроу, брызгая слюной. Э, да он уже успел побледнеть. Интересно. В этом случае он мне почему-то верит, во всем остальном — нет.
Я внимательно смотрю на него, склонив голову набок. Меня занимает вопрос, узнает ли Рид описанного мной мужчину. И от этой мысли по спине у меня пробегает холодок. Потому что в таком случае мои видения предстают в новом свете. Быть может, этот старик в костюме — вовсе не результат ненормального функционирования моего мозга. Как, быть может, и все остальные призраки.
— Что тут у вас? — возвращается к столу Макс, по очереди разглядывая нас обоих.
Однако меня отвлекает какое-то движение на другой стороне комнаты.
— Она… — обвинительным тоном начинает младший следователь, но вдруг осекается.
— Клэр? — хмурится Донован.
Мне, однако, уже не до него. Снова появляется Кейн. На этот раз он виден целиком, а не торчит из диванчика. Белая футболка на груди перепачкана кровью, но на смертельную рану не похоже. Его ли это кровь? Или кого-то другого? Через пару мгновений до меня доходит, что отходящие от большого пятна пять линий разной длины — на самом деле пальцы. Кровавый отпечаток ладони. На лице мужчины отражена мрачная решимость. Он наклоняется за чем-то, мне невидимым. Машинально выпрямляюсь, чтобы разглядеть получше, и картина внезапно резко меняется.
…Я лежу на шершавом ковровом покрытии, и в голове пульсирует с такой силой, что постукивают зубы. Протягиваю к Кейну руку и…
Столь же неожиданно видение прекращается, и я снова сижу за столом в комнате отдыха. Кейн исчез. А на полу все та же унылая серая плитка.
— Вам плохо? — беспокоится Макс.
Просто еще один фрагмент. Новый.
— Все в порядке. — Вцепляюсь в затупленные — в целях безопасности, очевидно — края пластикового стула под собой, так что они даже слегка изгибаются. — Я хочу знать курс «Авроры».
Донован усаживается на свое место и вскидывает руки.
— Сейчас.
— Макс, — предостерегаю я.
Он с досадой цокает языком.
— Просто дослушайте. Я уже говорил, что мы отправляем корабль на перехват «Авроры». — Мужчина не сводит с меня взгляда, пока я утвердительно не киваю.
Все
