Ночь ведьмы. Книга первая - Сара Рааш
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Говоришь, ты защитник, – продолжает Хольда, – но ты не защитил десятки, сотни невинных людей.
Она имеет в виду тех, кого сжигали во время судов над ведьмами.
– Я пытался, я…
Мой голос отказывается мне подчиняться. Я шевелю губами, но не могу издать ни звука.
– Я не говорила, что ты не смог их защитить, – ворчит Хольда. – Я сказала, что ты их не защитил.
Тяжесть моих неудач ложится на плечи. Я отшатываюсь и ударяюсь о туманный барьер. По коже пробегает огонь, и хотя пламени нет, я чувствую, как трескается кожа и горит плоть. Все те смерти, которые я не предотвратил. Крики людей слышны сквозь шипение невидимого пламени, и я узнаю голос каждой жертвы, которую не смог спасти.
«Я пытался», – повторяю я, но сделал ли все, что было в моих силах? Я всегда оправдывал себя тем, что работаю секретно, что сею хаос и пытаюсь оказать помощь, оставаясь незамеченным, но было ли этого достаточно? Люди все равно сгорали на кострах. Я делал недостаточно, чтобы спасти всех. Я мог бы совершить больше, стать кем-то более влиятельным, работать усерднее – я мог бы убить Дитера. Убить архиепископа. Сжечь Трир дотла. Я…
Ощущение жжения на коже проходит, но мой плач не стихает. Я падаю на колени. Я не прошу о прощении, не заслужив его. Но мои грехи оказываются слишком тяжелы, и я не способен их вынести.
– Скажи, почему ты стал хэксэн-егерем? – холодно спрашивает Хольда.
– Чтобы попытаться помочь другим…
– Не лги, смертный.
Я заставляю себя перестать плакать и взглянуть на то, что сделал, и то, чего не сделал.
– Я стал охотником, чтобы плюнуть на могилу своего отца, – отвечаю я, и мои слова звучат твердо, потому что это правда. Я ненавидел отца. Ненавидел то, что он сделал. Я хотел стать его противоположностью. Я присоединился к хэксэн-егерям не чтобы спасать других, а потому, что знал: ничто не разозлит его больше, чем мысль, что я высмеиваю его религию, что трачу время на то, чтобы разрушить верования, вокруг которых он построил свою жизнь.
Я смотрю в глаза богини. Выражение ее лица непроницаемо, но подозреваю, что она сочла меня недостойным.
– Я стал охотником, чтобы отомстить отцу. Мне было плевать, что он мертв. Надеюсь, его душа горит в аду и мучается от знания того, каким человеком я стал. И я не жалею о своем поступке. – Делаю глубокий надрывистый вдох, воздух застревает у меня в горле, напоминая, как легко богиня заставила меня поверить, что рассекла мне лезвием шею. – Но я оставался хэксэн-егерем, потому что хотел помочь как можно большему количеству людей. И я подводил чаще, чем спасал. Я знаю. Это грех, с которым я живу. Я не защитник.
– Ты не защитник, – повторяет Хольда. – Нет, ты не защитник. – Она опускается передо мной на колени так, что наши глаза оказываются на одном уровне. – Но к счастью для тебя, Фрици не нуждается в защите. Ей нужен воин.
33. Фрици
– Невежливо заставлять богиню ждать.
Я с трудом делаю вдох, легкие горят, и меня захлестывает приступ кашля. Я падаю на бок, в холодную грязь, и кашляю, наглотавшись речной воды.
Приступ кашля проходит. Я встаю на четвереньки и выплевываю остатки воды, мои волосы свисают вокруг лица мокрыми спутавшимися прядями. Моя шляпа пропала, а одежда и плащ промокли насквозь. В такую погоду я быстро замерзну.
Мне необходимо встать. Мне необходимо…
Мое тело напрягается.
«Кто говорил со мной?»
Я поднимаю голову, пока не вижу пространство перед собой. Река рядом безмолвна, неподвижна, будто весь мир, кроме меня, перестал двигаться.
Меня и – женщины.
Она сидит на пне, спина прямая, как струна, толстая коса из нечесаных седых и каштановых прядей перекинута через плечо и лежит у нее на коленях. Ее платье струится по ногам и стелется по лесной земле, оно сверкающее, переливчато-голубое, и, когда я моргаю, мне кажется, что оно может быть соткано из воды, а может, и снега.
Она склоняет голову набок. Ее яркие глаза гармонируют с платьем, а ее крючковатый нос и морщинистое лицо кривятся, пока я молчу.
– Ты ищешь вход в Источник. Все, кто обращается к нам за помощью, должны пройти проверку и доказать, что достойны. Так наше убежище остается безопасным. Что я найду, когда проверю, достойна ли ты, Фридерика Кирх?
Меня трясет. Холод и ее взгляд пугают. Это испытание. Испытание, рассчитанное на тех, кто достоин, это оно не пустило Дитера в Черный Лес…
– Отто. – Я встаю на ноги. – Отто! – кричу я и поворачиваюсь, осматриваясь. Вдалеке стелется туман, но он достаточно далеко, чтобы я могла разглядеть деревья. Ни дуновения ветерка, и деревья устрашающе неподвижны, их ветви упрямо изогнуты. Мой взгляд цепляется за них, они тянутся в белую пустоту, от которой режет глаза. Я вздрагиваю и съеживаюсь.
– Ты зовешь охотника, но не свою кузину? – спрашивает богиня.
Я не смотрю на нее. Мой подбородок опущен, глаза полузакрыты.
– Я беспокоюсь не о ней. Она пройдет испытания. Она, наверное, уже в Источнике, не так ли?
Богиня шевелится. Я слышу шорох ее платья. Она поднимается?
Я не смотрю на нее, но из страха, а не презрения.
– Тебе следует больше беспокоиться о собственной судьбе. Богини нечасто принимают испытуемых лично – обычно мы позволяем нашей магии определять, достойны ли гости. Но вы, Фридерика, Лизель и даже ваш охотник, – вы вызвали настоящий переполох. Мы с сестрами хотим сами убедиться, достойны ли вы тех неприятностей, которые доставляете.
Это наконец заставляет меня взглянуть на нее.
Она стоит неподалеку. Ее платье развевается, длинные рукава топорщатся там, где она сложила руки на животе.
Когда мы встречаемся взглядами, на ее лице появляется выражение гордого презрения.
Я смотрю на одну из богинь.
И все, что чувствую, – это ужас.
Слышала ли она, как дикая магия говорила со мной, прежде чем я попала сюда? Знает ли, что голос говорил со мной все это время?
Одна мысль заглушает мое беспокойство и страх.
Как дикая магия заговорила со мной после того, как мы вошли в Лес? Дитера не подпустили даже к границе, но и после того, как я оказалась в Лесу, дикая магия могла говорить со мной. Разве ее не должен был сдержать барьер?
Богиня фыркает.
– Хольда проверяет твоего охотника. Скорее всего, она его пропустит. Она давно… самая мягкая из нас.
Хольда испытывает Отто. Дева.
