Разоритель Планет - Александр Амплеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Здравствуйте, товарищи, — проговорил Жабодав, продолжая движение к полицейскому.
— Остановитесь, — скомандовал офицер.
— А вы чего такие перепуганные, граждане? — спросил Мох. — На нас, вроде как, оружия нет, да, бронежилеты, но не более ведь.
— Что вы делаете? — спросил Фирс. — Подчинитесь!
— Я требую от Вас подчиниться требованиям станционной полиции! — говорил офицер, после чего Жабодав наконец остановился в паре метров от слегка побледневшего паренька.
— А по какому поводу нас останавливают? — спросил Милет, злобно ухмыльнувшись.
— Мы останавливаем Вас для проверки документов, — проговорил человек в фуражке.
— Да ладно. А чего не представитесь? Может Вы нас, начальник, развести хотите? М? — спросил Мох, глядя на полицейского, который довольно крепко взялся за дробовик.
— Старший лейтенант Захаров, — проговорил офицер с одним крестом на погонах, глядя на наемников.
— А почему количество крестиков у тебя, лейтенант, не соответствует званию? — ухмыльнулся Жабодав.
— Чего? — спросил человек, глядя на наемников и переглянувшись со своим протеже.
— Да того. У старшего лейтенанта на погонах три креста, а у тебя один. Нагнуть ты нас хочешь, начальник. Врешь. Да и поста у вас тут нет. Дуй отсюда, пока не наваляли, «мент», — ухмыльнулся Мох.
— Так… Хорошо. Вы ничего не видели. Нас тоже не знаете. Мы типа, ну… Актеры, и вот кино снимаем, короче… Тренируемся, короче, — проговорил тот, что с дробовиком.
— Да-да. Именно так. Вон там камера, кстати, стоит, — кивнул куда-то «офицер».
— Дуй отсюда, ментенок, — продолжал как-то угрожающе улыбаться Мох и парочка начала довольно быстро улепетывать.
Фирс посмотрел на Милета и Моха с каким-то недоумением.
— Что такое? Или ты тут только с «черного хода» бывал? — спросил Жабодав.
— Ну… Вообще-то таких наглых рэкетиров встречаю впервые. Это ж до чего их жизнь довела, что они прямо на средних уровнях кошельки и документы «проверять» стали?
— Эти ребятки, похоже, с планеты, так что понятно, что их до такой жизни довело, — проговорил Мох.
— А как ты это определил? — спросил Фирс, глядя на великана.
— Ну… Станционные менты себя жестче ведут. Оружие сразу наизготовку, если ты самую малость не подчинился, ну и это… По глазенкам видно, что со стволами работают впервые, скорее всего, до этого чьи-нибудь карманы чистили, а теперь вот… До станционных актеров дошли. Вообще… Им повезло, что мы их встретили первее, чем те ребята, которые сюда топают. Им станционные менты перышки бы начистили. Плюс… У местных ментов имеются специальные посты с укрытиями и прочим, чай не в уважении у простого народа живешь, поэтому такое положение их в уголке — штука странная, да и всего двое, — говорил Мох, продолжая идти за Жабодавом.
— Я думал, что на станции с полицией строже…
— Строже. Просто в других местах. Сама полиция строже, ибо замкнутое пространство, а вот в плане отношения к ним… Неа. Нифига. Их особенно боятся только если их много и они с крутыми пушками. Надо ж понимать, что эти полицаи — это ЧОПы. Какое к ним уважение может быть? — спросил Мох у Фирса.
— Ну… Особенно никакого, ибо они могут в угоду своему начальнику кого-нибудь шлепнуть и прочее, но я думал, что это приведет к тому, что их требованиям подчиняются беспрекословно.
— Если ты народ долго шугать будешь, он однажды перестанет бояться. Вот и вся штука. Нынче народцы станций перестали бояться, помню, там, в сводках некрологоводной станции было аж десять ЧОПовцев за один день. И это в разных местах станции по одному-два человека. То есть… Их вылавливали по одному и кончали. Так что… Они нынче даже себе некие казарменные блоки оформляют и ходят всегда кучками.
— Да-а-а-а-а… Хорошо, что я на станциях редко бывал, — усмехнулся Фирс.
— Станция — это микромир со своими законами, — прокомментировал слова своего бойца Жабодав. — Здесь в полной мере не действуют законы Федерации, ибо частная территория, в итоге классовая борьба имеет свойство приобретать наиболее…
— Острую форму, так как частник в данном случае практически ничем не ограничен, а значит, способен эксплуатировать работяг так, как ему заблагорассудится, а также вести политику террора против своих рабочих. Как Бур! — слегка прикрикнул Фирс на последнем слове.
— Ну да… Примерно так. Это тебе Романо наплел? — спросил Жабодав.
— Нет. Сам вычитал, но да… Романо мне эти книжки выдал, — весело произнес Крыса.
— Понял-понял… Надо будет у него тоже книжки попросить, а то я в это дело погружен, мягко говоря, хреново. И тебе, Мох, почитать дам, — ухмыльнулся Милет, обернувшись на своего бойца.
— А у меня мозги от этих ваших книжек не вытекут? — спросил Мох усмехнувшись.
— Наверное, вытекут… Ты преисполнишься пониманием мира и проживешь сразу тысячи жизней в тысячах миров. Осознаешь то, что эта жизнь бренна и неинтересна, что повлечет за собой твое возвышение над мирским, и ты больше никогда не схватишь сифилис в каком-нибудь борделе, — проговорил с наигранной серьезностью Жабодав.
— Не… Так неинтересно. Это ж как? Хрен в растворах больше не держать? Не-е-е-е-е… Я эти ваши книжки не читал и читать не буду! — повысил голос Мох в конце своей речи.
— А если я прикажу читать?
— Ну, папа! — начал придуриваться Мох.
— Чего? — с какой-то веселой улыбкой развернулся Жабодав.
— Я не хочу читать твои умные книжки! Лучше дай мне пожевать говна про каких-нибудь девочек, размахивающих двухметровыми мечами!
— Нет, сын! Ты будешь читать величайшую литературу!
— Ну, ладно… — грустным голосом ответил бородач.
— А часто у вас такие приколы? — спросил Фирс, глядя на этих двоих.
— Ну, знаешь… Иногда живешь, и грустно становится, вот и прикалываешься, как можешь, а иначе реально с тоски подохнуть можно, поэтому и стараемся хоть чуток в театр играть, — ухмыльнулся Мох.
— Понятно… Для наемников вы довольно веселые… Даже как-то странно.
— Ты просто мыслишь стереотипами, — глухо ответил Жабодав.
— Понял. Молчу, — как-то неуверенно проговорил Фирс.
