Всё перемелется в прах - Ирина Игоревна Голунцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ошибаешься. Я была тебе верна. Только не доверяла. И до сих пор не доверяю. Ты сам сказал, что тебе это не нужно, поэтому не стоит удивляться.
— Разве похоже, что я удивлен? Или разозлен? — довольно улыбнувшись, Айзен подался чуть вперед, оперевшись о подлокотник кресла. — Я восхищен.
Стоило бы порадоваться подобному комментарию, но от хищного блеска во взгляде мужчины у меня по спине пробежали мурашки. Я привыкла к тому, что он таил в себе угрозу, поэтому его реакция была непривычна, отчего и пугала, вызвала смятение и усилила настороженность.
— Ты мне не веришь?
Помолчав пару секунд и облизнув пересохшие губы, я шумно втянула воздух сквозь зубы и скривилась.
— Как ни странно, верю. Но это и пугает.
— Твоя злость потрясающа, Хинамори. Выходка Гина стоила того, чтобы увидеть ее.
Это, блять, что, комплемент сейчас был? Прозвучало столь абсурдно, что я не удержалась и в недоумении открыла рот, пытаясь подобрать слова, чтобы описать свою реакцию. Но ничего приличного не приходило на ум.
— Меня могли затолкать в тюрьму. Убить.
— Знаю. Но ты же все продумала. Видела такой вариант событий, ведь я не говорил тебе, как именно мы собираемся покинуть Общество душ. Что ж… теперь я точно могу поверить, что твои знания пригодятся мне.
— Нет.
— Нет?
— Тебе же они не нужны. Я столько раз тебе предлагала это, а ты отказывался… Нет, Айзен. Я ничего более тебе не расскажу.
— Думаешь, уместно торговаться со мной? — мужчина сохранил взгляд пугающе холодным. — Ты на моей территории. Тебе не сбежать… никто тебя не защитит и не поможет. И я могу делать с тобой все, что захочу.
Как бы я ни хотела, чтобы это оказалось преувеличением, увы, в текущих обстоятельствах Айзен действительно мог позволить себе любые действия на мой счет. Он король этого места, никто ему не посмеет воспротивиться, и уж тем более заступиться за другого человека. Одна, без единой надежды на поддержку, в лапах монстра, запертая в клетке на замок. Перспектива так себе. Представив, что вся напускная вежливость отойдет в сторону, и меня посадят на цепь, словно собаку, занервничала.
В груди закололо. Прикрыв глаза и сосредоточившись на этом чувстве, горячем и тягучем, словно тающий обжигающий воск, стекающий по ребрам, я медленно выдохнула. Поджала губы. И, вернув взгляд мужчине, который даже не скрывал наслаждения от своего властного положения, чуть подалась вперед и выпрямила руки.
— Думаю, ты уже заметил раны на моем теле, — опустив взгляд, я аккуратно провела пальцами по шершавой поверхности ткани. — Ты прав, в твоих силах сделать со мной, что угодно… Но я не уверена, что тебе удастся причинить мне боль, которую бы я не вытерпела. Я дважды испытала тяжесть предательства с твоей стороны, хоть второй раз и оказался… не инициированным тобой лично. Физическая боль… возможно, я не выдержу пыток, но страх смерти меня не испугает.
Дотронувшись к воротнику и оттянув его, продемонстрировав синяки, оплетающие шею, и подняла взгляд на собеседника.
— Хотя нет, не так. Не смерть… Ты меня больше не пугаешь, Айзен. Не настолько.
Мгновение оставило после моих тихих слов звенящую тишину.
— Кто это сделал с тобой?
— Мой учитель.
— Тебя Зараки что ли обучал?
Я не сдержала ироничную улыбку. Да… Кенпачи. И при одном воспоминании о женщине, что смертью нависала надо мной, вцепившись в шею и пронзая плечо острым лезвием катаны, губы задрожали. Потупив взгляд, нервно сжала кулак, чтобы не дать неприятной дрожи пробрать до костей.
— Говоря, что я могу делать с тобой, что захочу, я вовсе не имел в виду лишь насилие. Зачем мне причинять тебе вред?
— Тогда к чему это было сказано? — вздохнула я, отмахиваясь от липких пугающих мыслей.
— Хотел увидеть твою реакцию. Ведь сейчас мы можем вести себя, как пожелаем, не прятать себя за выдуманными масками.
— Ты всегда будешь прятать себя под маской.
— Как и ты. Разве ты всегда такая послушная и осторожная?
Это уже как-то на флирт начинает походить.
— Ты можешь думать, что у тебя есть шанс вернуться в Готей, пусть так, однако я вижу тебя насквозь, — продолжил Айзен. — Ты же поняла тогда, на холме Сокиоку, что произошло недоразумение. Именно поэтому я дал тебе шанс вернуться, и вместо того, чтобы атаковать тебя, разрушил барьер. И ты пришла. В точности, как я планировал. Все, что тебе нужно, это я.
— Но ты же не отдашь мне себя.
— Нет, конечно. Но мне очень нравится наблюдать за тобой, это меня забавляет. Это ты принадлежишь мне, Хинамори.
На его довольную улыбку я лишь нервно засмеялась, покачав головой. Втянув шумно воздух и расправив плечи, несмотря на боль, облизнула губы и цокнула языком.
— Что именно ты думаешь, от меня принадлежит тебе? Мое сердце? Думаешь, я влюблена в тебя?
— Думаю, да.
— Как мило, — ослабив притворную улыбку, я с трудом сдержалась от того, чтобы оскалиться от раздражающего жжения в груди. — Ты ошибаешься. Я просто хочу тебя. Это другое.
— Естественно, — сведя брови к переносице, наигранно согласился Айзен. — Тебя же подтолкнул ко мне вернуться лишь прагматизм, не более.
— М-м, — чуть качнув головой, я с тем же холодным азартом во взгляде добавила: — а барьер ты разрушить решил, вместо того чтобы убить меня, тоже по этой причине? Прагматизм, не более.
От того, сколь более угнетающей становилась атмосфера, ребячий азарт разгорался в груди все сильнее. Во взгляде Айзена уже не блестел знакомый холод, и уж тем более спокойствие, ему не нравились слова, которыми я посмела уязвить его, даже если они не были правдивы. Ведь по факту я обратилась против него, но он не смог положиться на трезвую голову, чтобы избавиться от появившейся проблемы. Устранить меня, как реализовавшийся риск: бесстрастно, расчетливо, хладнокровно. Не важно, что у него творилось на душе, какими мыслями он руководствовался. Я озвучила неприятный вариант, и любая попытка к оправданию лишь усугубит ситуацию.
Да, интересная у нас игра получается.
Отведя руку в небрежном жесте в сторону, Айзен первым нарушил тишину:
— Там ванная, приведи себя в порядок. Новая одежда
