Всё перемелется в прах - Ирина Игоревна Голунцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Меня передернуло от будоражащей дрожи, когда мужчина уперся коленом между моих ног. Я попыталась свести колени и прогнуться, но на мое сопротивление Айзен лишь сильнее прижал меня локтем к кровати, не позволяя отвернуться от своего настойчивого агрессивного поцелуя. Напоминал волка, что вцепился острыми клыками в кролика, и чем отчаяннее сопротивлялась добыча, тем сильнее сжимались челюсти на ее шее.
Страсть… желание… Вот оно, то самое, что скрыто за злостью. Я чувствую… просто дай мне это. Я вижу тебя…
Оставив последнюю попытку к сопротивлению, я расслабила тело и не без опасения прочувствовала силу хватки, в которой оказалась. Но давление не усиливалось; наоборот, поняв, что я сдалась, Айзен осторожно, будто подозревая, что это обманка, убрал с моей груди локоть и разорвал поцелуй.
Переводя беспокойное дыхание, я заворожено наблюдала за его губами, влажными от слюны.
— Умеешь ты выводить из себя, — тихо отозвался мужчина без единой тени эмоции, словно констатировал факт, который вызывал лишь удручающую усталость.
Честно признать, эта реакция оказалась куда более непонятной и пугающей, чем злость или же раздражение. За секунду в нем что-то изменилось, как если бы по щелчку пальцев он погасил эмоции, вырвавшиеся в бесконтрольном порыве. Одернул их за короткий поводок. Пристальный беспристрастный взгляд прожигал меня насквозь, Айзен выглядел крайне сосредоточенным, и с каждой секундой становился мрачнее.
— Развернись.
У меня сердце пропустило удар. Я не знаю, что изменилось, внешне мужчина мало чем отличался от того, в каком состоянии пребывал минуту назад, но его импульсивность, страсть, с которой он бросился на меня, прижимая к кровати, сменилась холодом. Это даже не маска, которую он надевал, чтобы сыграть на чувствах окружающих его людей. Такое чувство… словно сейчас Айзен пытался обмануть самого себя.
Отведя взгляд, я с трудом заставила себя перевернуться на живот. Мне стало жутко, отчего возбуждение, которое горело во мне жгучем пламенем, ощутимо угасло. От мысли, что дальнейшее развитие событий будет напоминать изнасилование, дыхание перехватило, однако, к счастью, то или нет, но обошлось без резких движений.
Горячие ладони мужчины легли на бедра и, забравшись под платье, подхватили меня, заставив подняться на колени. Его движения были невероятно плавными и аккуратными. Надавив на спину и заставив меня прогнуться, Айзен прижался ко мне пахом, что заставило понять — он уже спустил штаны и готовился войти в меня. Я подозревала, что он сделает это рывком, но нет, все произошло аккуратно, неспешно, каждое его движение заставляло меня отпускать напряжение и сосредотачиваться на удовольствии, которое постепенно возвращалось.
Но это не то… совершенно не то. Сжимая простыни, выдавливая из себя стоны, я не ощущала той пряности и натуральности, с которой мы занимались сексом. Это чем-то напоминало первые разы, когда все сводилось к тому, чтобы довести нас обоих до оргазма, не более. Никакого наслаждения процессом, какая-то стерильная бесчувственная механика, от понимания которой я уже не то, что об оргазме не думала. Я потеряла всякое наслаждение процессом… и терпела, пока меня трахали, поставив на колени.
Что, блять, вообще произошло?
Единственное, о чем я могла думать, так это о том, чтобы все поскорее закончилось. Больно не было, было… все равно. Обидно. Нет… да. Обида, а еще жуткое чувство негодования, раздражения и неприязни, словно тебе в лицо бросили ком грязи. И даже от того, как Айзен придавил меня в финале к кровати, впившись болезненным поцелуем в шею, я ощутила лишь отвращение. Оскалилась, но ничего не смогла предпринять. Чувствовала спиной, как отдавались быстрые удары его сердца, а над ухом проносились его тяжелые вздохи.
Томительная минута затянулась, затем пошла другая, после которой мужчина мягко поцеловал меня в висок и поднялся.
— Надеюсь, я удовлетворил твой каприз, — буднично вздохнул Айзен. — Поднимайся. Нас уже, наверное, заждались.
Заждались… Я уж думала, более унизительной процедуры мне не придется проходить, но на протяжении всего пути до места встречи меня не покидало чувство, словно я была декоративной собачкой, которой решили похвастать.
Когда мы вошли в зал собраний, у меня появилось ощущение, словно я с головой окунулась в черное глубокое озеро сплошь из негативных эмоций. Максимальная атмосфера недружелюбия. Даже несмотря на то, что Айзен представил меня как «союзника, который занимает ту же позицию, что Гин и Тоусен», никто, казалось, в это ни разу не поверил. Тактичное молчание, ничего более. Сплошь подозрительные недобрые взгляды, хотя некоторые эспада, как та же Тиа Харрибел и Старк, остались равнодушны к новому знакомству.
Показывать страх не вариант, хоть мне и было неуютно, обида и раздражение, что тянулись за мной длинным шлейфом, помогли отреагировать соответственно оказанному гостеприимству. Обведя эспаду взглядом, который искрил недовольством и легкой брезгливостью, я едва удержалась, чтобы не бросить небрежное приветствие. Было бы излишнем. Так что, исполнив свою роль и покрасовавшись лицом, покинула зал, отметив одну любопытную деталь — здесь не было Гриммджоу.
Значит, Тоусен в порыве гневной справедливости отрубил ему руку, а Айзен, видимо, временно отстранил с пьедестала шестого места в эспаде. Чувствовал себя парень, наверное, пиздец, как весело. Я тоже. И радость так вообще подскочила до небес, когда, не пройдя и двух метров, ощутила знакомое присутствие.
Остановившись и подняв взгляд, даже не поняла, что за эмоции мною овладели.
— Поглумиться что ли пришел?
— Ну что ты, Хинамори-сан, наоборот, поприветствовать, — не меняя своей фирменной лисьей улыбки, отозвался Гин.
Его намеренная вежливость, подчеркнутая обращением на «ты», злила даже сильнее, чем ситуация в целом. Ощущая, как к горлу подкатывала обжигающая злость, я постаралась приглушить ее глубоким вдохом.
— Ой-ой, не надо так смотреть на меня, — подняв руки в знак капитуляции, наигранно затревожился парень. — Прости меня за небольшое недоразумение. Видимо, я погорячился, подумав, что у какой-то девочки есть хоть малая капля влияния на капитана Айзена.
Влияние на Айзена… я бы тоже посмеялась, если бы не эпизод в спальне, когда мужчина буквально убил в себе вспышку эмоций. Испугался он этого, как вероятной слабости, или же… нет. Он не притворялся, иначе бы отыгрывал безразличную мразь с начала и до конца, без осечек. Будь то даже банальное сексуальное влечение, Айзен поддался ему, и это могло бы порадовать, если бы он не перекинул презрение из-за собственной оплошности на меня.
Блять. Так злило, аж до скрипа зубов. И тем не менее, приторно, раздраженно улыбнувшись, я произнесла:
— Но капитан Айзен все же вернул свою девочку к себе, несмотря
