Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница - Терри Гудкайнд

Эти книги должны были быть «Книгой Сочтённых Теней». В названиях на корешках последних двух, однако, говорилось не Теней, а Тени. Сёстры Улиция и Эрминия не пришли к согласию, имело ли это значение или нет.

Из того, что Кэлен поняла из обрывков и кусочков разговоров, которые она подслушала, выходило, что существовал один оригинал «Книги Сочтённых Теней», одна истинная копия и четыре ложных.

Джегань теперь имел в своём владении три из тех пяти копий. Заполучить себе все копии было его основной задачей. Из того, что Кэлен смогла услышать, у Джеганя имелись люди, чьи жизни были посвящены исключительно этой задаче.

Загадка усугубилась, когда книга, найденная в недавно обнаруженных катакомбах под Народным Дворцом, как оказалось, имела слово «Теней» в названии на корешке, как и должно было быть.

Судя только по названиям, первые две книги должны были быть ложными копиями — как Кэлен о них и сказала — а последняя, возможно, была истинной. Но, тем не менее, никакого способа доказать ни одно из этих предположений у них не было.

Кэлен волновалась о том, что бы она сделала, если бы Джегань потребовал, чтобы она определила, была ли последняя найденная книга истинной копией или нет.

Как Сёстры указали Джеганю, в самих книгах было сказано, что для проверки истинности копии была необходима Исповедница. Кэлен услышала, что она как раз и была этим человеком, Исповедницей, но, наряду с остальной частью её забытого прошлого, она не знала, что такое Исповедница.

Она понятия не имела, как она должна была распознать истинную копию. Джеганя не волновало, знала ли она способ распознать это или нет; он просто ожидал, что она сделает это.

В первых двух книгах неверное название дало ей приемлемую причину объявить их ложными. Однако в последней книге ей не на что было опереться, так как название было правильным, а сам текст ничем не мог помочь, потому что волшебство препятствовало ей видеть его.

Поскольку внимание Джеганя было сосредоточено на Никки, он не попросил Кэлен определить правильность последней книги.

Но если бы он сделал это, и Кэлен не смогла бы дать ему удовлетворительный ответ, то за всё заплатила бы Джиллиан.

До сих пор Сёстры не смогли найти какие-либо расхождения между тремя копиями. В любом случае, как они осторожно намекнули императору, несходства ничего не доказывают. Все три книги могли различаться и, тем не менее, быть ложными копиями. Как они могли знать?

Не было ничего, что могло бы указать, что последняя книга, даже если она, казалось, отличалась от других двух, была истинной копией. То, что она, как внутри, так и снаружи отличалась от других, ровным счётом ничего не доказывало.

Насколько Кэлен поняла, единственный реальный способ опознать одну истинную копию — это если бы у них был оригинал и все пять копий. Несмотря на свою разгневанность и требовательность, Джегань тоже должен был это осознавать.

Было абсолютно очевидно, почему он имел людей, единственной задачей которых было только обнаружение остальных книг.

Но пока все книги не были найдены, Джегань всё же хотел, чтобы имеющиеся у него книги были проверены на любые несоответствия, поэтому Сёстры сверяли каждое слово.

Джегань дал им вполне достаточно времени, чтобы пройтись по книгам. Вначале он был очень заинтересован обнаружением правильной Книги Сочтённых Теней, а в последнее время он больше интересовался Никки.

С тех пор, как Никки была захвачена, он был поглощён ею. Он не брал других женщин к себе в кровать и даже воздержался от наблюдения игр Джа-Ла.

Кэлен почти казалось, как будто он думал, что, если бы он смог продемонстрировать Никки, насколько действительно глубока его страсть к ней, тогда она убедилась бы в его истинных чувствах, и её неповиновение исчезло бы, поскольку она была бы побеждена.

Со своей стороны, Никки стала только более отстранённой.

Её хладнокровное, отдалённое отношение странно привлекло Джеганя, но её неповиновение понуждало его к насилию и только делало её испытание тяжелее. В свою очередь, Кэлен не могла вообразить, как можно не подчиняться ему.

Несколько раз, после приступа дикого проявления чувств, гнев Джеганя утихал, когда он внезапно осознавал, что, возможно, зашёл слишком далеко. В тех случаях прибегали Сёстры, чтобы пробовать оживить Никки.

На протяжении всего времени, что они отчаянно работали, спасая её жизнь и пытаясь излечить её, Джегань вышагивал с озабоченным и виноватым видом. А потом, после её излечения, он возобновлял своё негодование, обвиняя Никки прежде всего в том, что она вынуждает его к такому насилию.

Иногда, как и предшествующей ночью, он оставлял Кэлен и Джиллиан во внешней комнате, а Никки заводил внутрь, чтобы оставаться с ней наедине всю ночь. Кэлен предполагала, что такая аудиенция была воплощением его представлений о нежном романе.

Никки, ведомая к спальне, встречалась с Кэлен тайным кратким взглядом. Это был взгляд взаимного понимания того чрезвычайного безумия, которое охватило мир.

Джегань был столь отвлечён, с тех пор, как получил Никки назад, что игнорировал вообще всё остальное, начиная с «Книги Сочтённых Теней», и заканчивая играми Джа-Ла. Кэлен не любила игры, но она отчаянно хотела видеть человека, которого все звали Рубен.

Она знала из ежедневных сообщений, ходивших среди охранников, что команда Карга пока выигрывала все свои матчи, но Кэлен хотелось видеть ключевого игрока со странными рисунками, изображёнными на нём, мужчину с серыми глазами, мужчину, который её знал.

— Посмотрите сюда, — сказала Сестра Улиция, постукивая по странице одной из книг. — Эта формула отличается от тех двух.

Кэлен посмотрела на их спины, когда они обе склонились над столом, сравнивая книги, лежащие перед ними. Два больших телохранителя Джеганя, стоящие поперёк комнаты около входа в палатку, также наблюдали за Сёстрами.

Двое регулярных солдат — специальных охранников Кэлен — не проявляли интереса к Сёстрам; они смотрели на Кэлен. Кэлен, покрасневшая, поняв, на что смотрят солдаты, прикрыла толстой прядью волос вид, открывавшийся из-за недостающей верхней пуговицы её рубашки.

— Да… — сказала Сестра Эрминия, растягивая слова. — Здесь другое созвездие. Странно, не правда ли.

— Это определённо делает различия труднопроверяемыми. Это ещё не всё, взгляните сюда. Углы азимута различны.

Сестра Улиция придвинула одну из масляных ламп поближе.

— Они различны во всех трёх копиях.

Сестра Эрминия кивнула, посмотрев в книги.

— Мы никогда не замечали этого ранее в первых двух книгах. Я всегда думала, что они идентичны, но это не так.