Седьмая принцесса Ганзурии, или Сказка для больших девочек №5 - Марья Димина

«как нежнейший персик». И, кстати, откуда он это узнал?! – прервал он себя.

Я еле слышно перевела дух, похоже, про поцелуй северянин умолчал, иначе бы Шариф уже высказал все, что думает о моем легкомысленном поведении. Я развернулась и скорчила гримасу.

– Наверное, окменский наследник большой ходок по этой части, если определяет такое на глаз, – проворчала я, расстроившись при этой мысли. – А что он еще говорил?!

Шариф прищурился и совсем другим тоном продолжил:

– Черты твои, как у «небесного ангела», уста как «цветы граната», очи, как «морская пучина». Именно так, в возвышенных словесах. И таких восторгов до тысячи.

Я схватилась руками за вспыхнувшие щеки.

– Получается, что я ему понравилась?! – осторожно уточнила я.

– Вплоть до того, что он решил разыскать тебя, и явно намеревался просить меня о содействии, – доложил брат. – Но я отказался ему помочь.

Я схватила его за руку.

– Почему?!

Шариф погладил меня по голове.

– Во-первых, я не знал: как ты к этому отнесешься, – пояснил он. – А, во-вторых, принц ясно дал понять, что к серьезным отношениям не готов. Амира, только не говори, что тоже неравнодушна к нему, – с подозрением заглянул он мне в глаза.

Я молчала. И Шариф все понял. Он подвел меня к оттоманке и усадил рядом с собой.

– Сестричка, ты знаешь: чем рискуешь?! Обычная девушка поплачет и смирится, а ты… – он не закончил, прикусив нижнюю губу.

Я кивнула, опуская голову.

– А я, не встретив ответа своим чувствам, впаду в магическую кому, а через полгода усну навсегда, – мой шепот был еле слышен. – Меня Владычица заколдовала еще до рождения. Так мама говорит.

Шариф вскочил и пробежался по комнате.

– Амира, мы должны что-то предпринять, – заявил он.

Я подняла голову и улыбнулась. Он всегда такой. Добрый, понимающий, мягкий и тут же решительный, собранный, целеустремленный.

– Для начала мне надо встретиться с принцем, – предложила я.

Братец нахмурился.

– Не вижу необходимости. Стоит рассказать ему: кто ты такая, он изменит своим принципам и женится, как миленький, – уверенно произнес он.

Я обреченно вздохнула.

– Шариф, ты же прекрасно знаешь, что «ответить взаимностью» и «жениться» – это совершенно разные вещи, – просветила я. – Не думаю, что тебе будет легче, если через полгода ты получишь известие, что в Окмене снова проживает только одна ганзурийская принцесса, и это не жена наследника, а его мать.

Мой друг поиграл желваками.

– Ну, хорошо, ты права, вы должны увидеться. Похоже, у тебя уже есть какой-то план, – проницательно заметил он.

Я рассказала ему о заговоре с одалисками.

– Амира, это безумие! – протянул Шариф, ошеломленно качая головой. – Я уж не говорю, что тебя может узнать отец! Но что будет со всеми мужчинами на празднике, ты подумала?!

Я недоуменно пожала плечами.

– Они полюбуются, как наложницы Повелителя Умара танцуют ракс-шарки.

Принц зажмурился.

– Я – твой брат, и однажды видел, как ты исполняешь танец живота, – он открыл глаза и тут же их отвел. – Как ты думаешь: почему я отказался во второй раз?!

Я не поняла намека.

– Потому, что тебе не понравилось, – насупилась я.

Шариф фыркнул.

– Глупая, просто ты делала это так чувственно и маняще, что даже у меня, твоего кровного родственника, вызывала неодолимое влечение, – проворчал он, краснея.

Я прикрыла ладонью рот.

– Но ты же устоял, – жалобно пролепетала я.

Брат закусил щеки изнутри и помолчал.

– Думаю, только потому, что ты и не задавалась целью очаровать меня, – признался он. – А теперь представь, что цель такая будет преследоваться намеренно.

Я схватилась за голову.

– Что же делать?!

Мы некоторое время сосредоточенно размышляли.

– Жемчужину проще всего скрыть в ожерелье, – задумчиво сказал брат. – Чем больше вас выйдет в танце, тем легче тебе будет спрятаться.

Я захлопала в ладоши.

– Точно! Девчонки мне помогут.

Шариф поморщился.

– Но, что ты будешь делать, если окменец пожелает видеть тебя своей ночной гостьей?! Готова ли ты зайти настолько далеко?!

Я растерялась, но тут же взяла себя в руки.

– Если что-то пойдет не так, меня спасешь ты, – уверенно заявила я. – Ведь, правда?!

Мой новый подельник обреченно вздохнул.

– Куда я денусь?! – проворчал он. – Ну, хорошо, ты жаждешь увидеть его, это я понимаю. Но о чем ты собираешься с ним говорить?!

Вот уж не ожидала, что ему придется это объяснять.

– Я должна лично убедиться, что искра загорелась в его сердце. Сам понимаешь, это вопрос жизни и смерти. Если это – только страсть тела, и за ней нет порыва души, мое дело плохо. И потом, ты же знаешь, как земные относятся к подводным.

Шариф понимающе кивнул и пересказал свой разговор с моим предметом.

– Сколько я мог судить по его лицу, северянин воспринимает русалок, как дивную сказку. И он был искренне огорчен, узнав о грядущей судьбе принцессы Луджин.

Я печально кивнула.

– А вот этого мне тоже не надо. Любовь из жалости меня не спасет.

Мой друг снова сел со мной рядом и обнял за плечи.

– Что же ты натворила, сестричка?! – простонал он.

– Я больше так не буду, – детской отговоркой мрачно отшутилась я. – Только помни, ты должен быть рядом, когда мы окажемся наедине.

Принц скорчил недовольную гримасу.

– Куда уж ближе. Твой красавец вон там, за стеной, – показал он.

Я подпрыгнула.

– И ты молчал?! У вас же общий балкон.

Шариф поймал меня за руку.

– Амира, не смей! Если ты хоть на шаг отступишь от нашего плана, я не только откажусь тебе помогать, но и отцу сдам, – пригрозил он.

Я ни на секунду ему не поверила, но в себя пришла.

– Прости, сама не знаю, что творю, – покаялась я. – Обещаю вести себя прилично.

Если честно, мне стоило тяжких усилий выполнить это обещание, когда я уходила от брата тем же путем, что и пришла.

Глава 6. Миркус.

Это скажу я вам, да! Я всегда считал Окмену самым красивым городом мира. Но Ганзури – это что-то потрясающее! Я думал, у меня голова отвалится, так я ею вертел. Да, знаю я, знаю, что наследник престола должен быть сдержан, но со мной творилось что-то необъяснимое, и я, с несвойственным мне легкомыслием, махнул на все рукой и отдался эмоциям.

Высокие городские стены впустили нашу кавалькаду, а дальше моему взору предстало феерическое буйство красок. Дома теплых пастельных тонов – сиреневые, розовые, лимонные – под полукруглыми голубыми крышами казались воздушными пирожными на ярко зеленой скатерти листвы. Дорога ко дворцу вилась вверх, и чем выше мы поднимались, тем восприятие мое поражалось все сильнее. Город, от узких улочек возле крепостных