Одиннадцатое правило волшебника, или Исповедница - Терри Гудкайнд

Никки сказала ему, что возможно он никогда не сможет научиться управлять своими способностями напрямую, как это делали остальные, обладающие даром. Она предполагала, что причиной тому было то, что дар боевого мага существенно отличался от других, и служил совершенно иным целям.

Это была способность, подобная дару целителя или пророка. Весь смысл был в том, что гнев Ричарда был ключевым элементом в способностях военного волшебника. В конце концов, война не начиналась лишь из-за наслаждения или жажды к завоеванию, но в ответ на угрозу ценностям.

Однако самым главным для Ричарда сейчас было как можно быстрее научиться использовать магию Одена, чтобы уничтожить заклинание Огненной Цепи.

Никки была потрясена, увидев анаграммы и символы, которыми Ричард разрисовал себя и своих людей. Она поняла, что он объединил традиционные элементы в абсолютно новые формы. Но она также хотела узнать, как ему удалось объединить все эти элементы, относящиеся исключительно к магии Одена.

Ричард объяснил, что он прибыл сюда, чтобы изучить в подробностях определённые составляющие заклинания, которые когда-то вырисовывал Даркен Рал, чтобы открыть шкатулки Одена. Ведь эти символы, к тому же, сопутствовали вызову его танца со смертью, а уж они были знакомы ему достаточно хорошо.

Так или иначе, все эти совпадения имели смысл быть. Зедд когда-то сказал Ричарду, что сила Одена — это сила самой сущности жизни. Пляска со смертью, подпитываемая Мечом Истины была ничем иным, как способностью, которая охраняла жизнь Лорда Рала. Магия Одена была создана из потоков жизненной силы, сплетающихся в защитную канву, ограждаясь от буйствующей энергии Огненной Цепи.

Таким образом, Меч Истины, дар боевого мага вкупе с силой Одена были неразрывно связаны между собой.

Размышляя об этих трёх составляющих, Ричард вспомнил о Первом Волшебнике Барахе, человеке, который тысячи лет назад написал для Ричарда книгу «Секреты Силы Боевого Мага».

Эта книга должна была помочь ему, в поисках, касающихся его дара мага. Но она до сих пор находилась в Тамаранге. Хотя Ричарду удалось её припрятать, когда он какое-то время был пленником Сикс.

Ричард знал, что Зедд отправился туда, чтобы попытаться отыскать перепрятанную книгу из священного хранилища. Ричард понял, что его дед преуспел в своих поисках, так как он вновь почувствовал присутствие своего дара.

Теперь, когда к Ричарду вновь возвратились его способности, он в одно мгновение, от первого и до последнего слова, вспомнил содержание «Книги Сочтённых Теней».

Никки была убеждена сама, и также убедила Ричарда, что та копия книги, которая была заучена им наизусть, возможно, являлась всего лишь подделкой, и с её помощью открыть правильную шкатулку Одена было невозможно.

Однако, у Никки не было сомнения в том, что даже ложная копия книги по большей части содержала достаточно информации, для того, чтобы сделать правильный выбор и, открыв шкатулку, завладеть магией Одена.

Ричард же выдвинул иную версию, предположив, что подделка, скорее всего, содержала в себе только само условие для сопряжения необходимых элементов, хаотично упоминающихся в ней. Но это, отнюдь, не значило, что в книге перечислялись неверные элементы, и её содержание, так или иначе, представлялось важным и значимым.

Исходя из этих соображений, Ричард читал Никки всю книгу целиком. И они отмечали для себя каждый важный элемент, описанный в книге. Если Ричард научится воспроизводить каждый из необходимых элементов, то, когда подлинник «Книги Сочтённых Теней» окажется у него на руках, Ричарду будет легко начать использовать эти составляющие компоненты, и ему останется, лишь выстроить их в правильном порядке, составив верную цепочку, следуя описаниям из подлинной копии.

Резюмировав всё это, теперь Никки знала, чему нужно обучать Ричарда. Да и сам он, по её мнению, уже достаточно далеко продвинулся в изучении символов. Он теперь был способен понять многие из ключевых составляющих. Ему удалось изучить огромный массив из основополагающих частей, действующих в форме заклинания. В итоге, он разрисовал ими всю свою команду, не забыв и про себя. Пляска со смертью уже давно научила его создавать основные фигуры, он вырисовывал их интуитивно.

Ричард прояснил для себя, что, по сути, создание рисунков-заклинаний по-настоящему расширяло не только значение самих символов, которые он использовал, изображая и танец со смертью, и танец клинка, и статую Сильной Духом. Все они были настолько различны и настолько же и похожи, и вселяли необходимость в действии во имя чувства жизни.

Для Ричарда было поразительным то, как все они вместе, являясь отдельными кусочками одной мозаики, складывались в единую перспективу, формируя законченную картинку. Пока он занимался изучением рисования заклинаний, Никки обучала его, и он не видел в этом ничего странного или сложного.

Для него это было естественным. Ведь Ричард и так уже знал символы. И он теперь явно узнавал в них уже не только танец со смертью, но также и движение клинка, как в яростной битве, так и в создании статуи Сильной духом.

Никки также являлась уникальной наставницей, так как понимала не только то, насколько хорошо Ричард знает о своих способностях, но как он их использует. Она уловила, как никто другой, его видение магии, как таковой. Она поняла, насколько концепция Ричарда отличалась от вековой мудрости других, и выступала им в противовес. Каким бы неординарным не было мировоззрение Ричарда, но оно было генератором её активности.

Никки тоже понимала его концепцию о творческом аспекте магического, как такового, и поэтому не вмешивалась в его действия, а наоборот направляла его на правильный путь к решению поставленной цели. Она не просто объединяла все известные ей аспекты для лучшего понимания, но, наоборот, пыталась опереться на то, что уже было знакомо ему, что отвечало его видению жизни.

Она интуитивно улавливала те моменты, которые он уже осознал самостоятельно, Никки не тратила времени зря, не акцентировала внимание на том, в чём он уже разобрался, и лишь только направляла его мысли в нужное русло, когда он действительно в этом нуждался.

Никки медленно подошла к столу.

— Как продвигаются твои дела? — спросила она.

Ричард, глубоко зевнув, ответил.

— Я больше не могу. Все перемешалось у меня в голове, как каша.

Никки рассеянно кивнула, читая какую-то книгу.

— Как ты думаешь, — спросила она, — Что это может значить, когда твой собственный ум начинает работать сам по себе, составляя ассоциации и строя связи, между тем, что ты уже знаешь и новыми знаниями.