Наследник барона Грейфорварда. - Александр Цуриков

Верн видел, как изменились отношения баронессы с её мужем после смерти их единственного сына. Баронесса винила в смерти своего сына графа Гринфореста, скрывавшего что его дочь была проклята, винила саму дочь Гринфореста, и презирала своего мужа, за то что тот не пытается отомстить. Барон Рейнст изо всех сил старался не замечать, как к нему относиться его жена. И вот теперь Верн должен рассказать барону о том, что его жена либо неверна ему, либо, что ещё хуже, пытается отомстить за своего сына, не ставя в известность барона. Верн чувствовал что баронесса права, только глупец пытается открыть глаза тому, кто не хочет видеть.

Стражники открыли тяжёлые ворота замка, впуская всадников, окружённых сворой охотничьих собак. Первым во двор замка въехал барон Рейнст, промокший под дождём, печальный, и нелепо выглядящий из-за собаки сидящей в седельной сумке на его лошади. С первого взгляда Верн понял, что момент для разговора с бароном на столь деликатную тему не подходящий. И опять, в который уже раз за этот день, у Верна не было выбора, он должен был опередить баронессу.

– Как охота, сир? – спросил Верн, уже догадываясь об ответе по унылому выражению лица барона.

– Отвратительно, Верн. Я под этим проклятым ледяным дождём с самого утра ношусь по лесу, как молодой голодный волк, не зная отдыха. И что же? В самый последний момент, когда казалось, что нам удалось загнать оленя, моя любимая собака подворачивает лапу. Обиднее всего, что олень уходит от нас во владения барона Грейфорварда. – ответил барон, всем своим видом показывая, что он в отчаянии.

– К сожалению, сир, я должен вас огорчить ещё больше. – начал Верн.

– Вряд ли у тебя получиться, Верн. Этот день не может быть ещё хуже. Так что говори. – сказал барон, подняв глаза к небу, и как бы покоряясь судьбе.

– Боюсь, что у меня получиться. Речь идёт о вашей жене. – твердо произнёс Верн.

– Анна? Боже, что ещё сотворила эта женщина?– спросил барон, понявший что упущенный на охоте олень сейчас покажется ему сущей безделицей.

– Я расскажу что стало известно мне, а уж в чём её вина, и есть ли в том вина, решать вам, сир. – попытался не обвинять баронессу усомнившийся в правильности своего решения Верн.

– Клянусь, она должна была родиться волчицей. – с горечью произнёс барон.

– Сир, я не хочу обвинять, но рассказать об этом мой долг как мажордома Рейнстов. – пытался смягчить дальнейшее повествование Верн.

– Говори. – начал свирепеть барон.

– Мне стало известно, что баронесса встречалась с неким Рейнером во время вашего отсутствия в замке. – сказал Верн, смотря прямо в глаза барону.

Побледневший от злости, барон Рейнст смотрел на приближающуюся к нему баронессу Рейнст, всем своим видом пытающуюся показать, что она его не боится. Это было не правдой, баронесса была в ужасе. Она понимала, что сейчас ей предстоит оправдываться перед человеком, который может в приступе гнева убить десяток таких как она.

– Анна. – задыхаясь от гнева, произнёс барон.

– Я была вынуждена. – ответила баронесса.

– Да что ты несёшь? Вынуждена. Так теперь оправдывают неверность? – обвинил её барон, делая шаг вперёд.

– Сир. Речь шла только о встрече. – попытался защитить баронессу, закрывающий её собой Верн.

– В сторону! – оттолкнул Верна барон.

– Это должен был сделать ты! – тонким голосом закричала баронесса.

– Сделать что? Чего тебе не хватало? – спросил барон, немного растерявшись, но продолжая наступать на баронессу.

– Ты должен был отомстить за нашего сына! – ответила баронесса, продолжая пятиться от барона.

– При чём тут наш покойный сын? – спросил барон, начиная понимать, что всё ещё хуже чем он думал.

– Рейнер, я наняла его, он убьёт виновных в смерти нашего сына. – ответила баронесса.

– Кого?! – прокричал барон.

– Графа, его дочь и этого гадкого Грейфорворда, вместе с его волчонком! – с ненавистью произнесла баронесса.

– Богини! Анна, что ты наделала! – закричал барон, хватаясь руками за голову.

– Сир, я не знал. Мы ещё успеем приготовится. – сказал Верн, мгновенно понявший все последствия произошедшего.

Барон Рейнст ходил из стороны в сторону, продолжая держаться за голову. Растерявшаяся баронесса смотрела то на барона, который казалось сошёл ума, то на Верна, ставшего неестественно спокойным.

– Приготовиться к чему? – спросила баронесса не выдержав.

– К осаде. – спокойно ответил Верн.

– Какой осаде? – напугалась баронесса.

– К последней, Анна! Никто из нас её не переживёт. Гринфорест и Грейфорвард, боже, хватило бы одного из них! – кричал барон, продолжая ходить держась за голову.

– Рейнер убьёт их. Он собрал отряд. – возразила баронесса.

– Рейнер? С таким же успехом это могли бы сделать твои служанки. – барон начал истерично смеяться.

– Без шансов. – подтвердил Верн.

– Это конец, мы умрём. Анна, ты понимаешь, мы умрём! – с истерикой прокричал барон.

– Какая разница, просто постарайся, что бы они умерли вместе с нами, и я умру счастливой. – смотря в глаза барону, ответила побледневшая баронесса.

– А ты права. Умирать так с музыкой, как говорит Грейфорвард. Ну что ж, пусть умрёт с музыкой. – ответил барон Рейнст, безумно улыбаясь.

– Сир? – не понял барона Верн.

– Верн, собирай моих вассалов. Всех, Верн. Мы идём на замок барона Грейфорварда. – ответил барон, смотря в глаза Верну.

Глава 10. Счастье в неведении.

За годы проведённые в браке с бароном Грейфовардом, Агнесса привыкла ждать. Она ждала барона из похода в долину трёх богинь, ждала его со сборов на марсовом поле каждую весну, ждала когда он вернётся с охоты на медведя, и каждый раз она не была уверена, что он вернётся живым. Она настолько привыкла к этому, что барон Грейфорвард большую часть их брака был для неё одновременно живым и мёртвым. Но в этот раз всё было по-другому, в этот раз барон, отправляясь в мир мёртвых и живых одновременно, решил забрать с собой их сына Марка. Агнесса всегда знала, что рано или поздно Марк пойдёт по стопам отца, и тоже будет рисковать своей жизнью. Она просто не думала, что этот момент настанет так быстро. И вот сегодня этот момент настал.